Пушки острова Наварон. 10 баллов с острова Наварон
Шрифт:
– Вы знаете, что может произойти, если Нойфельд со своими людьми появится на вершине скалы и увидит нас здесь при свете луны? – Молчание свидетельствовало о том, что они очень хорошо знают, что может произойти в таком случае. – Тогда за дело. Рейнольдс, попробуете попытать счастье? – Рейнольдс кивнул. – Только оставьте автомат.
Меллори отвязал веревку, затянул узлом на поясе Рейнольдса и вместе с Андрея и Гроувсом ухватился за другой конец. Рейнольдс бросился вперед, перескакивая с камня на камень, что было чрезвычайно трудно в кипящем водовороте. Дважды его сбивало с ног, дважды он поднимался снова и в тот момент, когда уже почти достиг противоположного берега, река опять сбила его с ног и швырнула в поток. Кашляющего
Он буквально вполз на противоположный берег и несколько минут лежал без движения, отдыхая и набираясь сил. Затем поднялся, подошел к сосне, росшей на берегу, снял с себя веревку и привязал её к стволу сосны. Меллори на своей стороне обернул веревку дважды вокруг большого камня и кивнул Андреа и Марии.
Меллори опять взглянул наверх. Там все ещё никого не было. И все же Меллори считал, что им надо торопиться – слишком долго их баловала удача. Андреа и Мария были уже почти на середине пути, когда он отправил вперед Гроувса с Петаром. Он молил бога, чтобы выдержала веревка. Как только Андреа и Мария ступили на берег, он пустил Миллера с автоматами наперевес и остался один. Гроувс и Петар тоже успешно достигли берега. Меллори должен был дождаться, пока дойдет Миллер, потому что, если бы он пошел вместе с ним и упал в воду, то, потянув за собой Миллера, рисковал потерять оружие. Меллори подождал, пока Андреа помог выбраться на берег Миллеру, и принялся за дело сам. Он отвязал веревку от страховочного камня, завязал её узлом вокруг пояса и бросился в воду. Он сорвался на том самом месте, где раньше не повезло Рейнольдсу, но был вытянут на берег, вдоволь наглотавшись воды.
– Раны, повреждения, сломанные кости? – поинтересовался Меллори. Сам он чувствовал себя как человек, переплывший Ниагару в бочке. – Нет? Прекрасно. – Он посмотрел на Миллера, – Ты останешься со мной здесь. Андреа поведет остальных вверх, до поворота реки. Там они и подождут нас.
– Я? – удивился Андреа. – Наверху лощины того и гляди появятся наши «друзья». Меллори отвел его в сторону:
– У нас ещё есть «друзья», которые могут прийти по берегу реки из гарнизона у плотины. – Он кивнул в сторону двух сержантов, Марии и Петара. – Что будет с ними, если они нарвутся на патруль альпийских стрелков?
– Я подожду тебя за поворотом.
Андреа и остальные стали медленно подниматься вверх по берегу реки, поминутно скользя и спотыкаясь & камни. Меллори и Миллер отошли под прикрытие двух больших валунов и установили наблюдение.
Прошло несколько минут. Луна все ещё светила, а наверху лощины по-прежнему никого не было видно. Миллер сказал с беспокойством:
– Как ты думаешь, что могло случиться? Слишком долго они не появляются…
– Я думаю, что они все ещё нас ищут.
– Ищут?
– Конечно. Они же не знают, где мы сошли с паровоза, – Меллори вынул карту и принялся пристально её изучать с помощью тщательно замаскированного карманного фонарика-карандаша. Через три четверти мили вниз по железной дороге был обозначен резкий поворот налево. По всей вероятности, паровоз сошел с рельсов именно там, – Последний раз, когда Нойфельд и Дрошный нас видели, мы были на паровозе. Естественно, они будут следовать за ним до тех пор, пока не дойдут до того места, где его найдут. Когда они обнаружат разбитый паровоз, то, конечно, поймут, что случилось. Но уже будет поздно. Возвращаться придется вверх и на уставших лошадях.
– Все именно так, клянусь Богом. Но пусть они поторопятся, – проворчал Миллер.
– Что я слышу? – удивился Меллори, – Дасти Миллер рвется в бой?
– Совсем нет, – отрезал Миллер. Он посмотрел на часы: – Но время не терпит.
– Время на исходе, – согласился Меллори. И в этот
– Я вижу, – прошептал Меллори. Оба одновременно достали «парабеллумы» и сняли предохранители. Тем временем голова в шлеме стала подниматься и постепенно переросла в фигуру. Теперь её силуэт четко вырисовывался в свете луны на фоне черного неба. Человек стал медленно и осторожно спускаться и вдруг, выбросив вверх руки, упал и покатился вниз. Если даже он и кричал, ни Меллори, ни Миллер не могли слышать его крика из-за шума бушующей реки. Падающий ударился об уступ, отскочил от него и, раскинув руки, упал в воду. Следом за ним ещё некоторое время падали камни.
Миллер угрюмо пофилософствовал:
– Ты был прав, когда говорил, что это опасно. Еще одна фигура появилась на краю обрыва с целью совершить вторую попытку спуска, а за ней ещё несколько человек. Через пару минут луна опять скрылась за тучей, а Меллори и Миллер все пытались рассмотреть происходящее на другом берегу, пока у них не разболелись глаза. Но сгустившаяся темнота не позволяла им ничего разглядеть.
Когда, наконец, луна снова пробилась сквозь тучу, стало видно, что первый альпинист уже преодолел выступ и с максимальной осторожностью продвигался дальше. Меллори тщательно прицелился и выстрелил.
Альпинист судорожно вздрогнул, опрокинулся на спину и полетел вниз догонять свою смерть. Следующий покоритель опасного спуска, несмотря на гибель своего товарища, произошедшую у него на глазах, продолжал свой путь. Меллори и Миллер прицелились, но луна внезапно опять скрылась, и им пришлось опустить оружие. К тому времени, когда луна вновь появилась, четыре человека на том берегу уже закончили спуск, и двое из них, обвязавшись веревками, готовились переходить вброд реку. Меллори и Миллер ждали, пока они пройдут две трети пути. Теперь они представляли собой очень удобную мишень, и стрелки не могли промахнуться. И они не промахнулись. Белая пена моментально окрасилась в красный цвет, и, оставаясь попрежнему в связке, тела понеслись к ущелью. Их так крутило и переворачивало, руки и ноги так подбрасывало кверху, что они были похожи на живых людей, которые, хоть и без всякой надежды на успех, стараются бороться за свою жизнь. Так или иначе, те двое, которые остались на берегу, казалось, не воспринимали случившееся как трагедию. Они смотрели на плывущие тела своих товарищей в полном недоумении. Еще две-три секунды, и они так и ушли бы из жизни, не ведая, что стряслось. Но луна снова спряталась, и Меллори с Миллером пришлось вновь опустить пистолеты. Тем двоим предоставлялась короткая передышка.
Меллори посмотрел на часы и произнес возмущенно:
– Какого черта они не стреляют? Уже пять минут второго.
– Кто не начинает стрелять? – удивился Миллер.
– Ты сам слышал. Ты же был там. Я просил Виса передать Вукаловичу, чтобы они обеспечили нам прикрытие, начиная с часу ночи. В районе ущелья Зеницы. Это меньше чем в миле отсюда. Мы больше не можем ждать… – Он осекся. Раздался треск беспорядочной винтовочной стрельбы, хорошо слышный даже на таком сравнительно большом расстоянии. Меллори улыбнулся: – Ладно уж. Плюс-минус пять минут роли не сыграют. Пошли. Я думаю, Андреа уже беспокоится.
Андреа действительно волновался. Он возник перед ними сразу, как только они миновали первый изгиб реки.
– Где вы оба болтались? – начал он неодобрительно. – Вы заставили меня волноваться…
– Объясню в свое время. Если оно для нас наступит, это свое время. Наши друзья-бандиты будут здесь через две-три минуты. Они прекрасно оснащены. Правда, четверых уже потеряли. Нет, шестерых, считая тех двоих, которых Рейнольдс уложил с паровоза. Остановишься у следующей излучины и займешься ими. Один. Я думаю, справишься?