Пусть поднимется ветер
Шрифт:
Старший Буреносец смеется:
– Хватит?
– А тебе?
– Солана снова пытается, но нога слишком дрожит. Таким образом, вместо этого она ныряет и сильно ударяет его по лодыжкам.
Он хитрит, но ей удается подрезать у младшего Буреносца Ахиллесово сухожилие, и он издает вой, будто умирает кошка, или общаются горбатые киты.
– Мне это уже надоело, - кричит он, создавая дюжину иссушающих ветров.
Солана поглощает большинство из них, но некоторым удается связать мои руки и закрепить их.
– Вижу, ты не такой профи, как твоя девочка, - говорит старший Буреносец, толкая меня в снег и добавляя вторые путы вокруг моих ног.
Думаю, я должен быть рад снегу, смягчившему мое падение достаточно, чтобы не повредить еще больше мой локоть, но он чертовски холодный. Плюс, я не могу сказать, что происходит.
– Он - единственный, кого мы должны оставить в живых, - говорит один из Буреносцев.
– Убей ее.
– Давай, Западный, - молю я, когда слышу металлический лязг и визг Соланы.
Мне удается перевернуться на бок и стряхнуть лед с глаз... и обнаружить Солану на коленях в луже красного цвета, с Буреносцем, стоящем над ней.
– Наслаждись последними вздохами, - говорит старший Буреносец, поднимая свой ветрорез, чтобы нанести смертельный удар.
Мой Западный щит кричит: «ПАДАЙ!», и я плюхаюсь, будто тюлень скользит по льду.
Плечом я сбиваю старшего Буреносца, и он падает на свой собственный ветрорез.
Тьма застлилает мое зрение на то время, когда раздается булькающий звук, но мне гораздо хуже из-за хруста костей от другого ветрореза.
Я поворачиваюсь к источнику шума, боясь, что обнаружу обезглавленную Солану.
Но ее голова все еще на плечах.
А вот другой Буреносец... не будем об этом.
– Держись, - говорит она мне, и я не могу понять почему... пока не чувствую желчь на языке.
Я не уверен, тошнит ли меня на самом деле, или я только собираюсь. Похоже будто я вне тела.
Я безучастно смотрю, как Солана хватает один из черных ветрорезов Буреносцев и кромсает ветры, связывающие меня, затем хромает к водонапорной башне и считает свои шаги.
В какой-то момент она падает на колени и начинает копаться в снегу:
– В моих воспоминаниях по этому можно понять, как далеко находится вход в башню.
Я подхожу к ней и помогаю копать.
Не думай о телах. Не думай о телах.
– Это должно быть здесь, - бормочет Солана.
Я надеюсь, что она права, потому что слышу грохот, который очень похож на приближающихся Буреносцев.
«Хорошо,- говорю я Западному.- Есть еще идеи?»
Западный оставляет меня, скручиваясь в слабую воронку, сметающую снег.
– Подожди, - говорит Солана, прижимая ухо к земле.
– Я думаю, что он как-то погружается.
Я вожу пальцем по грязи, пока не чувствую, как бриз проходит через трещину, настолько тонкую, что я сомневаюсь, что она толще волоска.
– Там, - говорю я Солане, которая следует за моей рукой своей.
– Чувствуешь?
Она кивает:
– Но я не вижу замок или что-нибудь такое.
– Возможно, пароля достаточно?
– Будем надеяться.
Она наклоняется и шепчет в трещину.
Я не могу услышать, что она говорит... но это работает.
Рев ветра сбивает нас, когда открывается люк.
Солана тянет меня за собой, когда соскакивает вниз, и мои лодыжки определенно не радуются приземлению. Но я вижу через жуткий синий свет, как фамильный герб Соланы красуется на каменных стенах.
Мы нашли Королевский Проход... вовремя.
Шипы ветра взрываются над нами, когда Солана выкрикивает команду и запечатывает нас внутри.
Глава 20. ОДРИ
Мы ходим кругами.
Тратим энергию.
Попадаем во многие тупики.
Я знала, что крепость была лабиринтом, но думала, если мы продолжим двигаться, в конечном итоге найдем путь.
Вместо этого поворачиваем обратно к темнице.
– Мы должны заставить его вести нас?
– спрашиваю я, кивая туда, где в запертой камере без сознания лежит травмированный Буреносец.
– Он приведет нас прямо к Райдену, - предупреждает Гас.
– Ты не можешь доверять врагу... даже, когда нуждаешься в нем.
– Но как нам выбраться отсюда?
– Я разминаю шею, мышцы устали из-за поддержки Гаса.
Гас прижимает ухо к стене, и я предполагаю, что он прислушивается к звукам сражения.
Когда я копирую его, я слышу низкий, постоянный гул.
– Это Шреддер, - говорит Гас, отступая от стены. Он выглядит столь же бледным и серым, как куртка Буреносца.
– Ты как?
– спрашиваю я.
Он закрывает глаза, делая медленные, сдавленные вдохи:
– Я все еще могу чувствовать, как он рвет меня изнутри, будто ветры вгрызаются в мою сущность.
Я касаюсь его руки.
– Я в порядке, - обещает он.
Но, когда он вытирает рот, я вижу красный.
– От звука тебе хуже?
– спрашиваю я.
– Это, вероятно, отсутствие ветра. Или вся эта ходьба. И по крайней мере теперь мы знаем, как оказаться там, куда мы идем. Если мы будем следовать за звуком, то он приведет нас прямо к Шреддеру.
План, кажется, работает, но чем громче гул, тем бледнее Гас. Если только от одного звука у него идет кровь, как он будет стоять среди лезвий Шреддера?