Пустое зеркало
Шрифт:
— Барон Бальтацци… — начал Вертен, но тот его оборвал:
— Немедленно закройте гроб. Моя сестра отменила разрешение. Закройте немедленно, слышите? Вы ее жестоко обманули.
— Сейчас гроб закроют, — отозвался Гросс ровным голосом. — Мы закончили работу. Вы желаете узнать результаты?
— Убирайтесь! — крикнул Бальтацци. — Это все в прошлом.
— И все же я скажу. Возможно, это для вас что-то значит. — Гросс начал стягивать перчатки. — Она была убита, барон. Это было не самоубийство, а умышленное зверское убийство.
— Довольно! — Бальтацци выхватил из кармана сюртука пистолет, но один из крепышей Климта сноровисто выбил
— Вы меня слышали? — спросил Гросс. — Преднамеренное убийство. Ваша племянница была убита, и погибла она не от руки кронпринца.
Барон устремил на криминалиста взгляд, полный ненависти.
— Вы полагаете, что это для меня новость? Это же я привез ее сюда похоронить. Тайком, чтобы никто ничего не узнал. Я помогал копать могилу, из которой вы ее только что вытащили. Поэтому не надо мне описывать подробности ее смерти. Хватит. Наша семья достаточно настрадалась. И теперь, когда мы снова начинаем приобретать какой-то вес в обществе, не смейте этому мешать.
Гросс кивнул Климту. Его люди накрыли гроб крышкой и понесли к могиле. Бальтацци молча последовал за ними. Он подождал, пока гроб снова не засыпали землей, затем вернулся в ожидающую его карету и покинул монастырь.
Крафт-Эбинг уехал первым в своей одноконной карете. Вертена с Гроссом, а также команду Климта ждали фиакры.
— Какой ужасный человек, — сказал Вертен, усаживаясь на сиденье.
— Не торопитесь осуждать, дружище, — произнес Гросс с неожиданной грустью в голосе. — Вы только представьте, что пережил барон в тот день, когда хоронил племянницу. И он понимал, какие в этом замешаны силы. Так что, возможно, я тоже предпочел бы не задавать лишних вопросов.
Дождь прекратился, но мостовая была мокрая. И потому фиакр двигался медленно.
— Так что будем делать, Гросс? — спросил Вертен. — Если Марию убили таким зверским способом, то, наверное, и кронпринца тоже. И он вовсе не накладывал на себя руки. Может быть, нам следует сообщить об этом его отцу? Императору Францу Иосифу.
Ответить криминалист не успел. Сзади раздался треск обрушившегося дерева. Вертен выглянул и увидел, что дерево загородило дорогу, отделив их от фиакра, в котором ехала команда Климта. Он собирался крикнуть кучеру развернуться и помочь им убрать дерево, но фиакр неожиданно рванул вперед, так что Вертена и Гросса отбросило на спинки сидений.
— Помедленнее, — крикнул Вертен. — Подождите второй фиакр.
В ответ экипаж резко свернул с дороги и поехал по грязи.
— Я думаю, начинается, — сказал Гросс, вытаскивая пистолет и знаком приказывая Вертену сделать то же самое.
Дальше события развивались невероятно стремительно. Экипаж затормозил, заржали лошади. Затем с обеих сторон распахнулись дверцы, а через секунду крепкая рука прижала к носу Вертена тампон с хлороформом. Прежде чем погрузиться в черноту, он все же успел увидеть шрам на лице нападавшего.
Глава двадцать первая
Женщина казалась ему знакомой. На ней было синевато-серое платье с небольшим турнюром, [50] изящно суженное в талии, чтобы придать фигуре форму песочных часов. Теперь Вертен ее окончательно узнал. Это была императрица Елизавета. Он собрался подбежать к ней и предупредить, чтобы она остерегалась идти по набережной, но женщина обернулась, и он увидел, что это его невеста Берта Майснер. Она улыбнулась, продолжая расшнуровывать корсаж. Левая грудь уже выглядывала из платья, нежная и мягкая.
50
Турнюр — ватная подушечка, которую дамы, следуя моде конца XIX в., подкладывали сзади под платье, ниже талии, для придания пышности фигуре.
— Иди ко мне. Глупый.
Он рванулся, но его не отпускала чья-то настойчивая рука.
— Вертен, как вы?
Он открыл глаза, вглядываясь в лицо склонившегося над ним Ганса Гросса. Попытался сесть, но, почувствовав тошноту, снова откинулся на подушку. Криминалист был в нижнем белье. Вертен заглянул к себе под одеяло и обнаружил, что и он тоже раздет.
— Где мы, Гросс? — наконец спросил он, оглядывая роскошное убранство комнаты. Фламандские гобелены на стенах, свечи в хрустальных канделябрах, мебель из красного и розового дерева.
— Ну, я не такой знаток этого города, как вы, мой друг, но все же рискну предположить, что мы находимся в одной из спален Нижнего Бельведера.
— Что? — Вертен вскочил с величественной кровати под балдахином и чуть не упал.
Подавить головокружение удалось только после серии глубоких вдохов и выдохов. Отравление хлороформом давало о себе знать.
Он подошел к окну и раздвинул парчовые занавеси. Внизу простирался парк с выложенными гравием дорожками на манер Версаля, ведущими к элегантному Верхнему Бельведеру, летней резиденции принца Евгения Савойского, [51] по заказу которого знаменитый архитектор эпохи барокко Лукас фон Хильденбрандт построил оба дворца, в одном из которых, Нижнем Бельведере, они сейчас и находились.
51
Евгений Савойский (1663–1736) — выдающийся полководец Священной Римской империи, генералиссимус.
Резиденция эрцгерцога Франца Фердинанда.
От этой мысли Вертена снова замутило, и отпало всякое желание любоваться великолепным пейзажем.
— Гросс, нам нужно отсюда выбираться.
— Это будет не просто, — ответил криминалист. — Дверь заперта, а прыгать из окна рискованно. Можно разбиться.
— Заперта?
В этот момент дверь открылась, и вошли несколько лакеев. У двоих в руках были подносы с завтраком, другие несли их выстиранную и выглаженную одежду. Золотисто-синие ливреи, завитые припудренные парики, длинные чулки. У Гросса и Вертена как-то сразу пропала охота спасаться бегством. Когда с вами хотят расправиться, то являются другие люди и в другой одежде. Или их просто хотят успокоить перед казнью?
Вертен быстро оделся. Пистолета в кармане не оказалось. Гросс сообщил, что его оружие тоже конфисковали. Но трость с серебряным набалдашником адвокату вернули. А там внутри кинжал. Так что они все же не были безоружны.
Гросс, как был в нижнем белье, уютно устроился в кресле эпохи Людовика XV, потягивая из тончайшей фарфоровой чашечки превосходный кофе.
— Осторожно, Гросс, там может быть что-то подмешано.
— Бросьте, мой друг. — Криминалист беспечно махнул рукой. — На свете существует масса более простых способов отправить нас на тот свет. Садитесь. Подождем, когда хозяин пришлет за нами.