Пустошь
Шрифт:
Майкл надавил на тормоз. Машина стала нехотя замедляться, неумолимо подбираясь к этому исполинскому Нечто, поджидающему впереди.
— Боже мой, Майкл! Это же луна!
Перед ними раскинулся огромный кратер, не меньше двух миль в диаметре. Он, словно гигантский насос, затягивал в себя воздух и пыль, собирая их в исполинскую воронку. Земля в нем была серой и безжизненной. Дно покрывала россыпь кратеров меньшего размера, как будто от луны отломили кусок и бросили здесь посмотреть, что получится.
Машина остановилась. Потом снова дернулась и стала медленно подползать к краю. Ураганный ветер плавно поворачивать
— Боже мой, нас затягивает внутрь! — закричала Анна, стараясь перекричать рев ветра. — Нас затягивает, Майкл!
Он казался завороженным раскинувшимся впереди зрелищем. Там находилось то, чего просто не может быть. Кратер ревел, как голодное чудовище, пришедшее откуда-то из глубин космоса и желающее проглотить все: камни, траву, людей, горы и солнце. Он жадно пожирал пространство вокруг себя. Кусок дороги впереди начал медленно оседать, и по покрытию побежали трещины. Их сеть быстро сгущалась, ураганный ветер выхватывал куски земли и асфальта и со скоростью пули швырял их прямо в кратер. Через пару секунд примерно десять ярдов шоссе и прилегающей равнины исчезли, как-будто испарились.
Это зрелище привело Майкла в чувство. Он рванул ручку переключения передач и нажал на газ. Колеса закрутились на месте, пытаясь сцепиться с дорогой. Машина дернулась, потом остановилась и снова поползла к обрыву. Майкл приотпустил сцепление, заставив колеса вращаться медленнее, и добавил газу. «Сабурбан» нехотя пополз задним ходом.
Анна молчала и круглыми глазами смотрела вперед.
А там царил ад. Небо и земля слились и превратились в сплошной круговорот песка и пыли. Машина рывками отступала, дюйм за дюймом отодвигаясь от обрыва. Майкл постепенно поворачивал ее параллельно ветру, стараясь уменьшить парусность. Пару раз колеса проскальзывали, и «Сабурбан» снова подползал к обрыву. Каждый раз при этом Анна вскрикивала и закрывала глаза. По лицу Майкла катился пот. От сильного напряжения разболелась шея, но он не обращал на это внимание. Снова и снова он ловил машину и толкал ее назад. Он спорил с ураганом, и любая ошибка могла стоить им обоим жизни. Снова и снова. Дюйм за дюймом.
Спустя десять минут этой кошмарной борьбы, Майкл понял, что выигрывает. «Сабурбан» отдалился от обрыва не меньше, чем на четыреста ярдов и теперь двигался ровнее. Пока они пятились, еще около двадцати ярдов дороги исчезли в пасти урагана. Рев ветра начал понемногу стихать. Майкл оторвал одну руку от руля и вытер ее об рубашку. Потом вторую. Пот стекал по лбу и подбирался к глазам. Майкл каждый раз тряс головой, разбрызгивая вокруг холодные капли. Скоро кратер исчез из виду, скрытый стеной пыли.
Через двадцать минут Майкл остановил машину и прижался лбом к рулевому колесу. «Сабурбан» стоял на месте крепко, как скала. Ветер, все еще достаточно сильный, уже не мог сдвинуть его с места.
— Господи, Майкл! Это просто… как окно в ад!
Он поднял голову.
— Черт! Да там внутри вакуум! Я не понимаю, как такое возможно, но там вакуум. Мы чуть было не попали в шланг огромного пылесоса!
Анна посмотрела на него и попыталась улыбнуться. Улыбка не удалась.
— Что мы будем делать?
— Убираться отсюда!
Он осторожно развернул машину, направив ее в противоположную сторону.
Они возвращались.
ГЛАВА 14
В кабине был слышен лишь тихий гул колес и работающего двигателя. Машина слегка подрагивала на неровностях дороги, уносясь прочь от опасности в пустое и бездушное пространство равнины. Надежда осталась позади и с каждой минутой становилась все дальше и дальше.
Майклу стало стыдно. Это чувство замаячило на периферии сознания, то стихая, то вновь заполняя собой все мысли. Он не должен был позволять себе надеяться. Как ребенок, он резвился и шутил, успокоенный уверенностью в успехе. Настолько поверил в него, что не допускал ни малейшего сомнения в том, что все получится. Как он мог? Такая глупость!
Сколько раз Майкл говорил другим, что эмоции в пустоши губительны. Сколько раз видел сам, как не возвращались райдеры, поддавшиеся страху или, наоборот, желавшие получить острые ощущения. Эмоции застилают глаза, они меняют картину мира, и уже невозможно отличить то, что хочешь увидеть, от того, что есть на самом деле. И вот он сам попался на этот крючок. Хорошо еще, что хватило хладнокровия вырваться из ловушки.
Майкл размышлял, но не находил никакого объяснения тому, что видел. Мало кто мог похвастаться таким же опытом пребывания в пустоши, но теперь это не имело никакого значения. Он давно вышел за границы своего опыта. Все, что происходило после того, как машина остановилась, не имело никакого объяснения. Слишком дико, слишком много. Любые попытки осмыслить, систематизировать новое знание, найти какие-то закономерности приводили лишь к головной боли. В конце концов, он всего лишь студент-недоучка. Здесь нужны настоящие ученые.
Майкл всегда принимал пустошь такой, какая она есть. Ему казалось, что он начал понимать ее, что научился чувствовать — как он ошибался! То, что он видел, было лишь вершиной огромного айсберга. Странное место, непонятно откуда взявшееся. Держи скорость, и все будет О'кей! Остановишься — и конец! Тогда он не знал, что это всего лишь начало.
«…Я покажу тебе творение не человека…».
«Как много я пропустил, проносясь на скорости шестьдесят пять миль в час? Как много ты скрыла от меня? Что там, за твоей пустотой? Что ты есть?».
— Я не верю, — тихо сказала Анна. — Я уже не верю, что мы сможем отсюда выбраться.
Ее слова вернули Майкла на землю. Он посмотрел на датчик топлива. Один из дополнительных баков опустел, второй был полон на треть. Вот о чем надо сейчас думать
— Мы должны вернуться в Санта Ану.
— Зачем?
— У нас кончается топливо. Надо заправить машину.
Анна усмехнулась. Всхлипнула. Покачала головой.
— Там нет электричества.
— Как-нибудь справлюсь.
— Майкл, нам не выбраться отсюда.
— Посмотрим.
Анна стукнула кулаком по панели перед собой. От неожиданности Майкл вздрогнул.
— Нет! Это ложь! Отсюда нет выхода! Она не хочет нас отпускать, разве ты этого не видишь?
— Я в это не верю.
— Я теперь ни во что не верю! Глупо было надеяться.
Майкл крепко сжал руль.
— У нас есть машина. У нас есть пища и вода! Ясно? И пусть все катится к черту!
Анна не ответила. Отвернувшись, она вытерла слезы и стала смотреть в окно.