Пустотность, или полное отсутствие невозможного «я»
Шрифт:
Итак, это доктринально обоснованное, или доктринально обретённое, выученное неведение порождает целый курс каких-то омрачённых эмоций, негативных состояний сознания. Так, например, придерживаясь своей философской системы, своего омрачённого видения «я», души, или атмана, мы гневаемся когда кто-то бросает вызов этой системе, критикует её. Мы сильно привязаны к ней, и испытываем такую привязанность или вожделение по отношению к ней. Следуя ей и считая, что она единственно верная философская система, мы возносимся, мы культивируем гордыню, то есть всевозможные негативные эмоции возникают здесь.
People go out and fight holy wars based on doctrinal beliefs, don’t they?
Люди
So firstly we get rid of these.
Итак, прежде всего нам надлежит избавиться от подобного неведения.
But then, on a deeper level, we have what is known as “automatically arising unawareness.”
Затем, на более глубоком уровне существует во всех нас то, что принято именовать «спонтанно возникающее», или «врождённое», неведение.
So, we would say, “Yes, I understand that the self is something that changes from moment to moment, and it has parts over time, and these sorts of things, and it’s not separate from the aggregates;
Итак, мы говорим: «Да, конечно, это так. Я понимаю, что «я» моё, моя личность, не является чем-то монолитным, чем-то унитарным. Да, она зависит от тех или иных составляющих частей. Да, я знаю, что она не является чем-то статичным и постоянным. Да, она изменяется от мгновения к мгновению. Я признаю, что она не является независимой от моих психофизических совокупностей, но зависит от них. Да, я всё это приемлю.
it is just imputed on the aggregates. Yes, yes, I understand that.”
Да, я понимаю, что это лишь обозначение, сделанное поверх этих потоков, этих [психо]физических совокупностей».
This is what we are left with, after we have refuted the doctrinally based false belief.
Это именно то, с чем мы остаёмся, устранив, отбросив все эти доктринально приобретённые ложные воззрения. Мы остаёмся именно с таким пониманием.
That’s the point, we have to see, well, what is still incorrect with what’s left over after you have done the first refutation.
И здесь очень важно разобраться, что же не в порядке с тем, что у нас осталось. Что ещё осталось, с чем необходимо работать, после того как мы устранили первое – доктринально приобретённые типы неведения, слои неведения.
So, this would be the belief that this changing “me” etc that is imputed on the aggregates, nevertheless is self-sufficiently knowable: “I can know it just by itself.”
И следующим уровнем неведения будет вера в то, что такое нестатичное, делимое, составное, зависящее от психофизических совокупностей «я» существует в виде «self-sufficiently knowable»,
It could be known on its own, without having to know something else, or cognize something else, at the same time.
познаваемо само по себе, то есть познаваемо, верно познаваемо, без необходимости познавать одновременно с этим нечто иное, нечто ещё.
“I know Sasha.”
Я знаю Сашу.
Right? That automatically arises, “I think I know Sasha.”
Я думаю, что знаю Сашу.
How can I know “Sasha” without thinking of, at the same time, a body or a mind or a voice? “I hear Sasha on the telephone.” Am I hearing Sasha on the telephone, or am I hearing a voice that “Sasha” is imputed on? But it seems to me that “I am hearing Sasha, and I am seeing Sasha and I know Sasha.” That is this deceptive appearance that the self, or a person, is self-sufficiently knowable. That’s incorrect.
Самостоятельно,
We think like that in terms of “me.” We can’t think of “me” without thinking of at least the word “me,” but we think “me.” And this is a “me” that needs to express its individuality, and be unique, and all these things. “Yeah, I know that it’s changing from moment to moment and all these other things.”
Итак, даже зная, что «я» существует, что оно нестатично, оно составно, оно зависит от совокупностей и так далее, мы продолжаем думать, что это «я» уникально, оно самодостаточно, оно познаваемо само по себе, что моё «я» является именно таковым. Хотя даже слово «я», даже чтобы подумать о нём или произнести его, мы уже делаем его зависимым от самого слова, или термина, «я», или личность, или персона.
We think, “Who am I?” “What is my identity?” “What should I do now?” and it seems as though we are just thinking about… even though I understand, “Yeah, sure, the “me” is imputed,” but still it automatically appears as though I can just think about “me” and what I should do, without having to think also of a body, or the mind, or these other things.
И даже зная все эти доктринальные неверности, все эти доктринально обретённые виды незнания, и заменив их знанием, мы по-прежнему думаем спонтанно, совершенно естественно о своём «я», что вот оно – уникальное моё «я»: самодостаточное, самосущее, познаваемое само по себе, познаваемое вне зависимости от моего голоса, тела, вида и так далее, которое необходимо выражать, которое необходимо поддерживать, как-то проявлять в мире и так далее.
Or we could just identify that self-sufficiently knowable “me” with something, let’s say, the voice that goes on in our heads, and we think that is “me” talking, “What should I do now?” -- the one that is worrying inside our heads.
Или мы можем заменить идентификацию этого «я» на отождествление его с неким голосом, или внутренним монологом, который происходит у нас в голове, мы думаем так: «Что я теперь делаю?» И кто-то там говорит, что мне надо сделать. Вот этот говорящий, или этот голос, – это есть моё «я».
The “me,” I understand, is not separate from the aggregates; it’s sort of in there, part of the whole thing. But it’s like the boss, “What should I do now?” Well, “I’ll say this,” “I’ll do that,” as if there was a little “me” inside, sitting behind the control panel, pressing the buttons, taking the information from the eyes on a screen, a computer screen.