Пустой мир 2. Война за престол
Шрифт:
После пробития первой полноценной бреши, через какую могли пройти танки, начался финальный штурм административного центра Мыса Харкии под непосредственным командованием самого Норриса Флара, лично поведшего своих людей в атаку на вражеские укрепления.
Мыс Харкии имел два центральных сектора, каждый из которых являлся жизненно важным для его существования. Первым все же была резиденция Гористаров, родовая твердыня бароната, вокруг которой позднее и разросся целый город, превратившийся в новый центр всего феода, переняв звание столицы у своего предшественника, располагавшегося далеко от береговой линии Рейнсвальда и постепенно утратившего свое прежнее значение.
Резиденция Гористаров представляла собой древний и могучий замок, неоднократно перестраивавшийся и укреплявшийся, переживший немало осад и сражений. Его оборона
Защитникам не оставалось ничего другого, кроме как отступить во внутренние помещения, в узкие переходы и небольшие комнаты, некогда бывшие центром всего Гористарского бароната, где решались политические и экономические вопросы, во многом определявшие судьбу всего Рейнсвальда. И уже там, куда корабли противника не стреляли, боясь зацепить своих же, пытались остановить противника, свободно получавшего подкрепления и штурмовую технику с орбиты. Результат был очевиден, не смотря на все усилия, более малочисленных защитников медленно, но верно теснили на всех фронтах, используя как качественное, так и количественное превосходство.
Оборону цитадели, в случае необходимости должны вести гвардейские части, элита Гористарских войск и надежная опора барона, но почти всех забрал Тарваил, оставив лишь несколько батальонов, какие хоть и сделали все, что было в их силах, но были практически полностью истреблены.
Административный же центр находился в самом сердце города, не столь заметная цель, к тому же еще закрытая общим куполом, немало мешавшим наведению орбитальных ударов и высадки десантов. Те же части противника, что все же пытались с самого начала сражения десантироваться в непосредственной близи от командного штаба, быстро уничтожались группами быстрого реагирования. На его укрепление тратили немало времени и сил даже тогда, когда по всему городу уже начинались бои между десантными частями и городским гарнизоном. Каждый уровень, каждое помещение и переход превращались в укрепления, устанавливались долговременные огневые точки, минные поля и протягивались ряды колючей проволоки, мешавшие продвижению вражеских отрядов. Тяжелые бетонные блоки и металлические ежи должны помешать продвижению техники, а минные поля, проволока и многочисленные временные укрепления рассчитывались для остановки пехотных частей.
Тяжелые танки фларцев ударили одновременно с нескольких сторон, под прикрытием скорострельных минометов и самоходной артиллерии, бьющей сразу по площадям. Передовые укрепления моментально поглотил плазменное и напалмовое пламя, уничтожавшее все, что встречалось на пути, а следом за ними шли стрелковые цепи штурмовых шагоходов, прицельным огнем круша еще остававшееся сопротивление. Командиры защитников, пожертвовав передовой линией, выиграли то необходимое время, понадобившееся для ответного удара. Залп артиллерии, расположенной на внутренних рубежах защиты, пришелся по точно указанным координатам, уничтожив первую волну нападавших. Страшнее всего оказались удары реактивной артиллерии, бившей ракетами с наведением по получаемым от разведчиков координатам и первостепенным целям в виде тяжелых танков и подразделений штурмовой техники.
Наступление на административный центр почти остановилось, каждый пройденный метр улиц оказался завален разбитой бронетехникой и телами. Гористарские войска зубами цеплялись за каждую пядь земли, используя любую возможность, чтобы контратаковать, и оставляя диверсионные группы при отступлении, действовавшие в тылу фларцев,
Постепенно, шаг за шагом, уровень за уровнем, гористарцев теснили, кровью оплачивая каждый шаг, но Миррион упорно отказывался сдаваться, отдав единственный приказ держаться до конца. Конечно, такое не только физическое, по и психологическое давление на осажденных не могло не сказаться на боевом духе, только отряды клонов и дроидов не паниковали, планомерно отходя все дальше и дальше к центру. Подкреплений уже никто и не ждал, фларские войска, действовавшие на оперативном пространстве перед Мысом Харкии, уже отбили несколько контратак со стороны графства, уверенно окружая и уничтожая спешащие к городским стенам войска.
Норрис Флар гнал войска вперед без всякой жалости, активно используя в группах прорыва тяжелые танки и отряды дроидов, снимавших минную защиту и колючую проволоку. Огнеметные машины, выдававшиеся в поддержку каждой группе, с мощной лобовой броней и газодинамическими установками, выбрасывавшими струю пламени температурой до шести тысяч градусов, выжигали каждое укрепление, которое не удавалось взять с хода. Административный район буквально пылал, порой целые уровни, где шли бои, оказывались охвачены ярким химическим пламенем. Дышать там становилось невозможно, только боевые костюмы, переключенные на замкнутый цикл и с собственными запасами кислорода, позволяли бойцам продолжать сражаться. В закрытых корпусах танков было несколько легче, но солдаты внутри порой теряли сознание от жуткой жары, поскольку не помогали никакие системы охлаждения, затягивая снаружи гарь и копоть вместе с раскаленной пылью. И все же, наступление продолжалось, пока не достигло Площади Единства и здания городской ратуши, где сейчас находился штаб гарнизона. Личная охрана Мирриона вместе с последними еще боеспособными отрядами готовилась встретить врага во всеоружии.
Тяжелые противотанковые пушки защитников, закрытые в бетонные доты, вели огонь прямой наводкой по танкам противника, появлявшихся со стороны трех улиц, выходивших на площадь, и нескольких проломах в стенах зданий, какие нападавшие проделывали специально для продвижения боевой техники. Под таким углом и с такого расстояния каждый выстрел оказывался убийственным, энергетические заряды прошибали даже лобовую броню тяжелых танков, взрываясь уже внутри, уничтожая экипаж и вызывая подрыв боекомплектов. Попытки вывести на площадь самоходки были отбиты с таким же результатом, даже тяжелые бульдозеры, разгребавшие разбитые танковые корпуса, выдерживали не более двух, в лучшем случае, трех попаданий, после чего так же превращались в груды горящего металла.
Фларцы попытались штурмовать эти укрепления тяжелой пехотой, но их встретил прицельный огонь закрепившейся в окопах и дотах пехоты, из станковых пулеметов и скорострельных излучателей расстреливая все, что двигалось, сминая даже штурмовые экзоскелеты, успевавшие сделать всего несколько шагов, прежде чем их буквально прошивали длинными очередями скорострельных орудий.
– Мы не можем остановиться именно здесь! – требовал Норрис Флар, лично возглавивший последнюю атаку на укрепления защитников, захлебнувшуюся на середине площади. Выбив противника из двух рядов окопов, бойцы окончательно залегли под прицельными огнем противника, собиравшегося для контратаки, чтобы вернуть укрепления. Сам командующий вместе с несколькими солдатами укрылся за броней разбитого танка, застрявшего в разрушенном его весом доте. Пригибая головы от непрерывного огня и разлетающихся во все стороны осколков, солдаты графства отстреливались, не давая высунуться и защитникам, но дальнейшее наступление продолжать уже не было никакой возможности. Это больше всего и раздражало командующего, остановившегося всего лишь в шаге от окончательной победы, - Мне нужен Миррион! В худшем случае его голова! Но, демон его раздери, мне он нужен! И он там, за спинами этих солдат, отказывается сдаваться, несмотря на то, что мы почти захватили весь город! Чтобы его демонами разорвало! Подтяните осадную артиллерию и разнесите здесь все к Матери Земной!