Пустой мир. Кровь и честь
Шрифт:
Племена мутантов оказались запертыми в своих собственных поселениях, и куда бы не пробовали теперь выступить, их уже поджидали отряды дронов с огнеметами и скорострельными винтовками, не знающие ни страха, ни усталости. Некоторые пытались бежать, и их истребляли, устраивая засады на равнинных участках, где некуда было бежать. А другие племена все же вступали в бой в бессмысленных попытках прорваться сквозь заслоны, но в результате их точно так же уничтожали от первого до последнего, не щадя никого. У дронов был приказ о тотальной зачистке, и любой живой объект в Ядовитых пустошах подлежал уничтожению. И на уже проверенных и зачищенных квадратах размещались детекторы движения и автоматические турели, на тот случай, если кто-то все же смог избежать зачистки, и сейчас Де Кастери докладывал, что ему вряд ли потребуется больше месяца для того, чтобы окончательно
Прибывшая строительная техника и стройматериалы, вместе с промышленными мощностями самого «Сакрала» сразу же позволили увеличить территорию колонии в несколько раз, и первые полностью восстановленные и обеспеченные новыми коммуникациями и системами жизнеобеспечения небоскребы старой цивилизации уже были готовы принять колонистов. Правда, реконструкторы и инженеры несколько меняли их внутреннее и внешнее строение, подгоняя под те нормы и планы, что характерны для канонов Рейнсвальдского строительства, поэтому процесс занял несколько дольше времени, чем предполагалось изначально, но не влиял на общие сроки кардинально.
С появлением «Сакрала» начала быстро расширяться сеть восстанавливаемых дорог и путей внутреннего сообщения Аверии, а прибывшая военная техника позволила сделать их фактически безопасными даже для одиночных пеших путников. Следуя указаниям Эдварда, Де Кастери объявил эти дороги свободными для общего пользования, никакой платы за них не взималось, любой житель Аверии, вне зависимости, был ли он из тех, кто принял вассалитет у нового государства, либо же был родом из тех поселений, что еще не признали новую власть барона… Хотя здесь уже разумнее звучат слова «власть герцога Аверийского», все равно могли на равных условиях пользоваться дорогами для своих путешествий. В результате торговые пути постепенно начинали смещаться в сторону и на маршруты этих дорог, с каждой неделей увеличивающихся по общей протяженности, привязывая Аверию к колонии все сильнее и сильнее.
К тем поселениям, что признали верховенство герцога, но пожелали остаться на старых местах обитания, начали подводить все необходимые коммуникации, выделив так же достаточные группы специалистов и техников для реставрации тех зданий, что они занимали. Подобное знакомство с достижениями цивилизации оказывало на них самый благоприятных эффект для развития и дальнейшего сотрудничества. Хотя, конечно, самой большой проблемой оставались генетические чистки, пока что проводимые максимально деликатно, но среди аборигенов, по счастью, общий уровень мутаций был крайне низким.
Приток новых учеников в школы и училища увеличивался с каждой неделей, а местные из еще не присоединенных деревень и поселений, но уже слышавшие немало хороших новостей о «людях с неба», порой начинали уже сами зажигать костры, привлекая к себе внимание, когда замечали разведывательные самолеты колонистов. К тому же, больше практически не было вооруженного сопротивления, в самом худшем случае «людей с неба» воспринимали с опаской и недоверием, уже узнав о них как много хорошего от заезжих купцов, так и уже ознакомивших с некоторыми из их нововведений. Де Кастери так же докладывал, что задумка Эдварда увенчалась успехом, выпускаемые «Новой Аверией» металлические пластинки уже начали появляться в свободном обороте на острове, особенно среди купцов и караванщиков, теперь считавших обязательным долгом во время своего путешествия добраться до колонии для торговли. Привозили, в основном либо различные редкости и старинные артефакты, либо сельскохозяйственную продукцию, на обмен же просили либо «деньги» колонии, либо огнестрельное оружие. Первый начавший действовать в колонии оружейный завод, заложенный еще при Эдварде, но вышедший на бесперебойный выпуск продукции уже после того, как молодой барон оказался прикованным к больничной койке, ориентировался как раз на выпуск гладкоствольного порохового оружия с латунными гильзами. Достаточно эффективного для отстрела диких мутантов и охоты, но не слишком, чтобы представлять угрозу самим колонистам, если возникнет опасность восстания.
С появлением «Сакрала» начали реконструкцию отдельных цехов еще нескольких заводов в промышленной зоне острова и еще одной атомной электростанции, мощности уже запущенных снова начинало не хватать, чтобы обеспечить энергией все расширяющиеся потребности колонии.
Отдельным вопросом стояло восстановление сети метрополитена, чьи тоннели охватывали практически весь остров, хотя бы частичное их возвращение к действующему режиму перевозок, грузовых и транспортных, сильно бы помогло колонии. Только здесь задача осложнялась тем, что подземелья отчаянно сопротивлялись вторжению человека, буквально каждый километр дорог и каждую встречную станцию приходилось с боем зачищать от всевозможных порождений тьмы. Де Кастери связывал это в первую очередь с воздействием излучения нуль-реактора, бывшее здесь гораздо сильнее, чем на поверхности, за такое долгое время сильно изменившее и преобразовавшее генокод живущих тут видов флоры и фауны. Это же значило, что, по меньшей мере, внешняя оболочка реактора повреждена или даже частично разрушена, раз излучение проявляется в такой степени. Капитан тристанского флота настаивал на том, чтобы организовать полноценную экспедицию для его поисков, на что Эдвард пока ответил отказом, рассчитывая на начало этих поисков уже после того, как сам прибудет на остров. Нуль-реакторы были невероятно редкой и древней технологией, которую практически невозможно было повторить или копировать, первым исключением в этом случае стал сам «Сакрал», поэтому герцогу Аверийскому необходимо было лично присутствовать при столь значимом событии, как обнаружение нуль-реактора.
Расширялись и торговые связи Аверии, во всяком случае, вольные торговцы остались верны своему слову, и на остров уже прибыло три их корабля, с самых разных направлений, и с самым подходящим товаром для них, на удивление, оказалось местное вино, оцененное многими экспертами. Де Кастери даже начал реставрацию новых ферм для разбивки полей с ягодным растением, из которого местные и делали этот напиток, пришедшийся по вкусу и на других анклавах. А за неделю до того, как был составлен последний отправленный доклад, к Аверии прибыл торговый корабль независимого купца, ранее следовавший по другому маршруту, но услышавшего о новой колонии и решившего посетить ее, как один из первых и застолбить на ней место, если оправдает ожидания. У него купили весь привезенный товар по самой выгодной цене, предложили то, что уже начали производить, из чего он выбрал груз вина, мяса и огнестрельного оружия, после чего обещал еще обязательно вернуться и даже рассказать своим товарищам об этом месте.
Это можно считать первым успехом Аверии во внешней торговле, если о ней уже начинают расходиться новости по другим торговым пунктам Известного Пространства. Отдельно Де Кастери добавил, что вольные торговцы тоже довольны своими первыми успехами здесь в плане торговли, хотя их исследования в поисках тех артефактов, ради которых и прибыли на Аверию, пока ничтожно малы. В Ядовитые Пустоши их пока не пускал под предлогом того, что там идет военная операция, и исследователей патрули могут запросто перестрелять любую экспедицию, приняв за местных дикарей, извиняться или разбираться после такого уже будет поздно.
Развитие колонии сказывалось и на внутренних делах самого Рейнсвальда. Старт «Сакрала» оказал поистине колоссально влияние на котировки королевской биржи, и так уверенно растущие последние годы. Акции проекта взлетели до небес, принося невероятные прибыли всем, кто успел в них вложиться, потянув за собой и акции колонии. Сильно упрочнилось положение Камского герцогства, набравшего очень много долгов для завершения проекта и имевшего очень низкий статус кредитного доверия даже при успехе акций самого «Сакрала», но теперь, когда вложения начали приносить прибыль и долг герцогства начал уменьшать, доверие так же потянулось вверх. Акции Тристанского бароната, частью имевшие свободное хождение на рынке, так же начали расти с того момента, как Эдвард получил титул герцога, но, конечно, до тех темпов, что были у Камского герцогства, им было не добраться.
Зато акции гористарских заводов сильно сдали за последнее время, политика старого барона с упором на классическое развитие привела к тому, что стал проигрывать идущим вперед феодам, поддерживавших проект «Сакрала» и экстенсивное развитие Рейнсвальда, переманившие большую часть вкладчиков. Гибель же старого главы феода, пришествие на его место совсем молодого и предательство Респира тоже сказались самым пагубным образом, хотя по этому поводу особенно волноваться не стоило, резервы феода были достаточно велики, чтобы помочь пережить и куда более затяжные и глубокие провалы в экономике. Молодой барон Гористанский попытался решить эту проблему целым рядом кредитов у Остезейских банков, но лишь вызвал недовольство своих вассалов такой политикой и увеличением налогов, чтобы было, на что выплачивать проценты без серьезных изъятий из резервного фонда.