Пустыня Наска. Следы Иного Разума
Шрифт:
Теперь мы перейдем к рисункам,на которых изображены разные биологические формы жизни: птицы, рыбы, млекопитающие, несколько образцов растений и одна антропоморфная фигура. Описательные характеристики представлены в главе 2, а здесь мы попытаемся обсудить возможные технологические приемы, послужившие причиной той или иной особенности этих наземных изображений.
Необходимо еще раз подчеркнуть тот факт, что большинство смысловых изображений расположено полосой вдоль края пустыни над спуском в долину реки Инхенио, там же где находится большинство самых больших геометрических площадок. Именно поэтому Мария Райхе в первую очередь создала свой каталог рисунков вместе с основными линиями и площадками именно этой части пампы (рис. 3, гл. 3).
Мы уже говорили, что из найденных 30 смысловых рисунков в 18 представлены птицы. Чем вызвано такое предпочтение, сложно сказать,
Также имеет смысл напомнить тем, кто проводит параллель между рисунками на грунте пустыни и на индейской керамике, о принципиальном различии в технике исполнения этих изображений. Так, в статье У.Х Исбелл приведено подобное сравнение четырех объектов: кита, обезьяны, петуха и ящерицы. Да, объекты подобраны схожие, просматриваются одинаковые особенности строения животных, но в то же время, когда фотографии выложены вот так рядом, особенно четко видны их различия. Главное из них заключается в том, что рисунки на керамике — это изображения, отражающие животную суть особи. Они содержат в себе не только живописную, но и ярко выраженную эмоциональную окраску, такую, какая остается в памяти человека после общения с диким или домашним животным. А вот рисунки на грунте — это чисто графические символы. Да, объекты, которые они символизируют, те же, что и в индейском искусстве, но способ передачи представления о нем разительно отличается. Можно было бы предположить, что это следствие гигантских размеров наземных изображений, попытка сократить расход труда и экономия времени. Однако, как мы уже видели на фоне бессмысленных, но правильных зигзагов, спиралей, наложений на рисунки, смысловые изображения не настолько энергоемки по сравнению с общими затратами. И к тому же, если рассматривать способы изображения на грунте, использованные зодчими пустыни, то реализованы не все возможные приемы, например такие, как расчистка внутренней поверхности контура или отдельных его участков, выкладывание деталей камнями, что усилило бы изобразительные качества рисунков, их сходство с натурой. В то же время выбран уникальный и достаточно трудоемкий способ изображения одной контурной линией! Да еще не замыкающейся и не пересекающей саму себя. А ведь это же гораздо сложнее, чем просто нарисовать контур. Зачем? Ответ может быть получен только тогда, когда мы поймем способ их создания.
Рисунки Наска связаны с широкими полосами или большими площадками. Как уже говорилось, контурная линия берет свое начало на одной из таких фигур и заканчивает свой путь также на геометрической фигуре. Из-за нарушений поверхностного слоя пустыни это иногда не удается проследить, однако большинство изображений демонстрируют такую взаимосвязь, то есть рисунки в силу технологических возможностей или неведомых целей взаимосвязаны с геометрическими фигурами. Более того, как видно на примере рисунка пеликана, в случае наслоения рисунка широкой площадки контурная линия рассекает приподнятую кромку геометрической фигуры, которая, казалось бы, уничтожила часть изображения птицы. А это означает, что не площадка наехала на рисунок, а изображение животного создавалось поверх нее. То есть художников пустыни не волновало то, что контур рисунка не будет частично виден на расчищенной от камней поверхности. Значит, их цель состояла не в художественной ценности изображения, не в идентификации объекта их творчества с натурой, а в местонахождении этого символа. Возможно и другое, но творцы наземной графики были ограничены своими технологическими возможностями. Какими? Трудно сказать, мы пока лишь знаем, что контур связан с площадкой, но чем обусловлена эта связь" пока не ясно. Рисунок и широкие треугольные площадки, полосы — это звенья одно цепи, одной цели или одних возможностей.
Кроме того, Мария Райхе в книге отметила такое расположение как возможное предумышленное действие: "Большинство фигур перечеркнуто несколькими прямыми линиями, проходящими иногда параллельно части фигуры или, как в случае линии, показанной здесь, соответствуя
Давайте разберемся, есть ли закономерности в этих взаимных построениях?
Одна такая особенность взаимосвязи смысловых и геометрических фигур Наска точно есть. Мы уже говорили, что рисунки часто перечеркнутыодной или несколькими линиями или частично "испорчены" поверхностью площадок. Невольно задумываешься, что при таких точностях и масштабах это как-то странно, если только такие странности не случайны. Как это выглядит?
Посмотрим подробнее, как проходят секущие пиниипо отношению к контурным:
• кондор — двойная линия пересекает рисунок параллельно кромке крыльев;
• пеликан — секущая параллельна кромке хвостового пера;
• птица со змеевидной шеей — через рисунок проложена линия, параллельная правой лапе (рис. 7);
• птица с зобом, или фрегат — линия параллельна участку оперения;
• руки с девятью пальцами — секущая линия параллельна пятипалой руке;
• паук — контур рассечен линией, параллельной оси.
Другая особенность взаимосвязи, когда линия, от которой отходит и возвращается пара параллельных, составляющих вход-выход рисунка, параллельна какому-то участку контура рисунка. Такая геометрическая закономерность наблюдается у рисунков колибри, собаки, пеликана (рис. 8).
Эти особенности в построении рисунков демонстрируют наличие математической зависимости хода контурной линии от некой прямой, которая предваряет или заканчивает (мы не знаем точно, хотя может быть и то и другое) рисунок, или даже рассекает его. В любом случае их взаимное расположение обусловлено друг другом, запрограммировано.
Наконец, еще более интересен третий вариант. Можно выделить особый тип насканских рисунков, внутреннее пространство которых заполнено кривыми (рис. 9). К нему можно отнести такие рисунки: рыба, кит, кошка-рыба, ящерица, павлин, дерево, цветок. Иногда, как у рыбы или кита, эти "завитки" можно сопоставить с особенностями строения животного (хребет у рыб, ствол у дерева, сердцевина у цветка), но часто эти зигзаги не отражают функциональных особенностей объекта, но во всех случаях такого построения рисунка каждый предыдущий виток является как бы опорным для последующего. Своеобразие логики таких рисунков заключается в том, что при вырисовывании контура может быть выброс линии на довольно большую длину (клюв, хвост, ствол дерева), подобно полупериоду синусоиды. Но они не удаляются на значительное расстояние по ширине, и кривые "осваивают" пространство, будучи как бы завязанными друг на друга. Ответ на эту загадку, скорее всего, следует искать или в особенности лучевой технологии, или в способе математического описания (задавания) контурной линии.
Интересно проследить начало прокладывания контурной дорожки этого типа фигур. Мы уже упоминали о некоем подобии крючка, с которого начинала свой ход линия, которая после нескольких хаотичных зигзагов, словно получив команду, перестроилась и начала выписывать идеально правильные U-образные элементы свирели (рис. 10, а). С подобного крючка, как первого витка, прочерчены контуры кошки-рыбы, павлина.
Такой же элемент "крючка" можно отыскать и в рисунке цветка. Рисунок начинается и заканчивается двумя относительно толстыми параллельными линями. Поскольку мы уже немного уловили логику построения рисунков и знаем, что крючок-полуспираль — типовой исходный элемент целого ряда рисунков, то здесь мы уже можем однозначно сказать, что начинается контур с верхней (для данного снимка) линии стебля. Затем вырисовывался дугообразный крючок, и далее против часовой стрелки красивыми кривыми формировались очертания краев лепестков. Промежутки между лепестками нарисованы по окружности, концентричной наружной стороне крючка-сердцевины. Последний лепесток переходил в нижнюю линию стебля.
Очень интересен рисунок павлина, идентифицировать которого можно только по своеобразному хвостовому оперению (рис. 10, б). Просматриваются две лапки, но больше ничего — фигура лишь обрамляет угол большой трапеции. Но если кто-нибудь думает, что эта площадка уничтожила изображение, то он ошибается. Линия контура рисунка начинается с хаотичного зигзага-крючка, которые мы встречаем и на некоторых других рисунках, а затем вырисовывает лапу, хвост и вторую лапу и логически завершается на поверхности геоглифа. Изображение выглядит подобно украшению геометрической фигуры, а не содержит собственной смысловой нагрузки. Это еще раз укрепило меня в мысли, что рисунки животных не играют первостепенной роли в насканском чертеже. Они скорее выполняют функции неких маркировочных знаков при геометрических площадках или центрах, чем самостоятельных элементов.