Пустыня смерти
Шрифт:
— Думаю, мы будем рядом столько, сколько будет нужно. Тебе. Ену. Мне. Мы будем рядом, пока нужно, а потом, даже если расстанемся, сама пустыня донесёт наш зов друг до друга, и мы на него откликнемся.
— Ты уйдёшь, — Али резко распахнул глаза, смотря на меня, и в бездне его глаз с ярко-золотыми искрами я снова увидела будущее.
— С чего ты взял?
— Потому что ты уже близка к тому, чтобы выбрать… — взгляд юного лорда скользнул за моё плечо и прикипел к кому-то.
Я поворачиваться не стала.
Дух пустыни опустился рядом с нами, коснулся меня своей рукой.
— Он прав, мой любимый ребёнок. Ты уже очень близка. Но не спеши, не торопись. У тебя есть время. А сейчас просыпайся, ты уже достаточно провела здесь времени. Амулет власти не терпит, когда кто-то злоупотребляет его силами, потом мстит, зло, сердито. Так что, открывай глаза в мире реальном и засыпай.
— Да… Мама…
— Да, моя хорошая?
— Почему я перестала слышать твой голос? В реальности?
— Потому что у человека, внимательно за тобой наблюдающего, есть таланты, о которых окружающим лучше не знать, а ему лучше не знать о том, на что способна ты. Я присмотрю за тобой во снах. А когда беда пройдёт мимо, ты снова услышишь мой голос. Я присмотрю за Али, а тебе пора.
Я кивнула, закрыла глаза.
Тёплый ласковый поток ветра и песка скрыл меня с головой, поглотил, окружил потоком бескрайней нежности, а глаза я открыла уже в спальне. На краю кровати сидел и трясся Али, уже проснувшийся раньше меня. Где это я так задержалась?! И чего мой мальчишка так трясётся? Непорядок.
А мне показали, как это делается.
Я теперь тоже так могу.
И сев на кровати, я обняла мальчишку со спины, прижала к себе крепко-крепко, щедро отдавая всё тепло, что у меня было. В конце концов, если не я, то кто же? Я ведь так его люблю.
Не меньше, чем деда.
— Зеон… — тихо прошептал Али.
— Всё хорошо, мой чудесный ребёнок. Пойдём спать, я даже отдам тебе половину своего одеяла и расскажу сказку. И больше никого не пущу в твои сны.
— Обещаешь?
— Да, — кивнула я, поцеловала его в макушку, в который раз восхитившись мягкостью его волос, — всё. Идём спать.
— Спать?
— Да.
Мы так и уснули вместе, на моей кровати, в обнимку. И тёплое дыхание Али на моей шее было каким-то невероятно умиротворяющим…
Полагаю, круг моей семьи увеличился ещё на пару человек?
Хотя, я не возражаю. Это дело хорошее, нужное, полезное.
Следующие три дня мы вчетвером выживали. Рамира нельзя было убить заново, но при этом доставить ему массу неприятностей можно было по-прежнему.
Было всё: яды, убийцы, ловушки, шаманские проклятья — тот, кто плёл планы один за другим, отличался изощрённой фантазией и был не менее редкостной скотиной.
К концу третьих суток, мы закрылись в комнате Али и мечтали только о том, чтобы это время закончилось.
За пределами Хрустального предела можно было немного расслабиться. Можно было даже подставить обманку и двинуться к городу Тысячи сердец собственным путём.
Кстати, а кто нам мешал это сделать сейчас?
— Рамир, — протянула я задумчиво.
Призрак, успевший оценить мою увёртливость за эти дни, взглянул на меня вопросительно.
— Новый план?
— Мне пришло в голову, а чего это мы будем ждать официального объявления именно в комнате Али? Раньше времени сорваться мы, конечно, прочь отсюда не можем, мало ли, как подадут эту информации. Так что на церемонии Али должен быть сам. А вот проводить эту ночь здесь мы совсем не обязаны.
— Есть идея? — спросил Ен, потирая виски. Бедному муравьиному льву досталось не меньше, чем остальным. Постоянное применение своих способностей, привело к тому, что пару часов назад у него просто пошла носом кровь. У муравьиного льва!
— Вниз.
— Что вниз? — уточнил Рамир с ужасом.
— Вниз — это змеиные ходы и змеиные охранители, — пояснила я свою мысль. — Прихватим пару свитков, Рамир возьмёт на кухне мяса, пожарим его и отлично проведём это время в безопасности.
— Там охранители!!! — хором напомнили мне мальчишки.
— Так я потому и говорю, что там мы будем в безопасности. Соглашайтесь, змеи до нас даже не доползут. А если кто-то и покажется, что ж — ему хуже.
— Зеоннала, а как мы отправимся в город Тысячи сердец? — спросил Ен, первым двинувшись к гардеробной комнате. Внизу было холодно, а муравьёнок и без того постоянно мёрз.
— А вот об этом я подумаю, только немного позже. А пока… собираемся и пошли отсюда. Сил моих уже нет от этой комнаты и этих попыток. Сколько можно?!
Не знаю, сколько можно было, а нужно было — убить нас до официальной церемонии.
До неё оставалось десять часов.
Рамир остался незримой тенью разгуливать по дворцу, когда мы внизу с мальчишками устроились в кольце моей огромной ха-змеи, дежурившей здесь уже второй день. Тихо капала где-то с потолка вода.
Али зевал, улыбаясь во весь рот.
Ен поглядывал то на него, то на меня.
Потом вздохнул, сдался и устроился удобнее, посмотрел на Али. В голове песчаного муравья бурлили мысли, планы, вопросы, наследие прошлого, но сейчас не хотелось ничего спрашивать, не хотелось ничего говорить. Хотелось вот так сидеть как можно дальше.
Я поглядывала то на него, то на Али и молчала.
— Зеон, — Али протянул мне руку, и я послушно взяла его за ладонь. — Как ты думаешь, у нас получится?
— Да.
— А что… как? Как мы будем? Уходить? — спросил он.
Я понимала, что происходит — он нервничает. Даже не потому, что его самого могут убить. Ен рассказал, что больше всего Али боится за нас обоих, что мы не успеем спастись, что мы станем жертвой тех интриг, что он — только найдя нас, может потерять. Нашего юного лорда не так пугала собственная смерть, как наша.