Пустыня смерти
Шрифт:
— Просыпайся… Вудроу… ты всполошил весь лагерь! — трясла его Матильда.
Хуан и Хосе стояли рядом с ней, уставившись на Калла, будто он спятилл. Гас продолжал спать, но люди у других костров вставали и смотрели на Калла, и он очень смутился, чувствуя на себе пристальные взгляды.
— Да и не думал я пугать народ, — ответил Калл, но руки у него в этот момент мелко дрожали. — Мне приснился тот громадный медведь.
28
Голодные, замерзшие и утратившие боевой дух рейнджеры отряда прошагали
Первым заметил лагерь Длинноногий и дал знак отряду приостановить движение, но сигнал был подан слишком поздно. Два разведчика-индейца уже мчались на быстрых конях к лагерю мексиканцев.
У рейнджеров на лошади восседал один лишь Калеб Кобб. Он подъехал к гребню пригорка и принялся молча осматривать лагерь.
— Я ведь предупреждал тебя, что они подняли на ноги всю страну, — напомнил Длинноногий.
— Замолкни ты, я подсчитываю их силы, — огрызнулся Калеб.
Он вынул подзорную трубу и через нее смотрел на стоянку мексиканцев и если и встревожился, то виду не подавал.
Длинноногий же, наоборот, сразу же заметил то, что ему не понравилось больше всего.
— Полковник, у них и кавалерия есть, — доложил он. — По моим подсчетам, не менее сотни всадников.
— Нет, побольше сотни, — произнес Калеб, не отрывая подзорной трубы от глаза. — Я их и считаю. Насчитал уже сто пятьдесят лошадей.
Подсчитав, он опустил подзорную трубу и оглядел своих рейнджеров. Он был единственным всадником в отряде.
— Думаю, сто сорок девять кавалеристов одолеют нас, — решил он.
— Проклятие, да у них и пушка есть, — воскликнул Длинноногий. — Они тащили ее с собой все время, думая, что мы — целая армия.
— А мы и есть армия, мистер Уэллейс, — твердо произнес Калеб. — Просто пока мы маленькая армия. Мы вроде как поднялись на битву с превосходящими силами противника.
— Не все армии могут сражаться, — возразил Чадраш. — Может, у них армия мальчишек, похожих на этих двух парней. Но мы армия зрелых мужчин.
Калл и Гас стояли и смотрели, как выстраиваются в колонны мексиканцы, и задавались вопросом, а что же будет дальше.
— По-моему, нам нужна целая стая медведей, — промолвил Калл. — Десять-двенадцать огромных медведей, вероятно, смогли бы разогнать всех этих мексиканцев, как тот медведь одолел их передовую группу.
Верзила Билли Колеман оглядывался и искал какое-нибудь укрытие, но укрытия не было, куда ни глянь — кругом расстилались прерии. У Чадраша не проходил кашель, но он все равно держал в руках свое длинноствольное ружье, — похоже, предстоящее сражение вселяло в него энергию. Матильда тоже вооружилась раздобытым где-то ружьем и теперь стояла около Чадраша.
Весь отряд высыпал на вершину пригорка и наблюдал, как два разведчика скачут к лагерю мексиканцев.
— Разведчики у них апачи из-под Мескалеро, — определил Длинноногий. — Это такие холмы в этой местности. Должно быть, мексиканцы
Появление группы техасцев на гребне ровного пригорка взбудоражило лагерную стоянку мексиканцев. Кавалеристы кинулись седлать лошадей, многие из которых оказались норовистыми и строптивыми. Повсеместно солдаты принялись заряжать ружья и готовиться к сражению. В самом центре стоянки виднелась большая белая палатка.
— Думаю, в ней-то и спит их генерал, — предположил Калеб. — Жаль, что я потерял свое каноэ.
— А чего жалеть? — спросил Длинноногий. — Мы же на самой что ни на есть суше.
— Знаю, но если бы у меня было каноэ, я поспешил бы с ним назад к ближайшей реке и поплыл вниз по течению, пока не приплыл до реки Арканзас, а потом по Арканзасу до Миссисипи, а по ней добрался до Нового Орлеана.
Он замолк и улыбнулся Брогноли, который стоял, глядя остекленевшими глазами.
— Как-то раз я очутился в Новом Орлеане, остановился там, чтобы снять проститутку, — продолжал Калеб. — А когда наелся проститутками досыта, вернулся снова к пиратской жизни в добром, старом заливе и грабил корабли, плывущие из Мексики. Так было легче всего добывать испанское серебро. Его переправляли в Испанию на кораблях. Такой способ добычи серебра гораздо лучше бесцельных скитаний по этим проклятым прериям.
— Я считаю, что нам стоит учитывать нехватку боеприпасов, полковник, — предостерег Длинноногий. — И не допускать их расхода понапрасну.
Калеб на это разумное предложение не обратил никакого внимания. Он вскочил на лошадь и с седла наблюдал за суетливыми приготовлениями в мексиканском лагере.
— По правде говоря, и я разуверился в экспедиции с того момента, когда капрал Маккрае уронил моего пса Джеба и тот разбился насмерть, — заметил Калеб. — Считаю, что мне следует поехать и провести переговоры с этой армией. У нас сохранился флаг?
Они везли с собой флаг Республики Техас, но до сих пор его почему-то никто не видел.
— А на кой черт он нам нужен? — поинтересовался Длинноногий.
— Раз мы приволокли сюда этот проклятый флаг, так почему бы не использовать его? — стал объяснять Калеб. — Может, его вид произведет впечатление на генерала, если только он настоящий генерал.
Флаг наконец нашелся в вещевом мешке Джонни Картиджа. Ему когда-то поручили его беречь, но жизнь оказалась такой трудной и напряженной, что он забыл о поручении.
Калеб привязал флаг к стволу ружья и приготовился ехать. Тревога охватила отряд, поскольку люди не знали, чем обернется такой шаг командира. Половина рейнджеров приготовились бежать, хотя пеший переход через прерии на пустой желудок не сулил, ничего хорошего, кроме того, их легко могли догнать полторы сотни (по подсчетам Калеба) кавалеристов.
В последнюю минуту Калеб глянул на Калла и скомандовал:
— Поедешь со мной, капрал, — мне нужны сопровождающие. И ты тоже, Маккрае. Посмотрим, как воспитан их генерал. Если он приличный человек, то пригласит нас позавтракать.