Путь бесконечный, друг милосердный, сердце мое
Шрифт:
Яспер пожал плечами и закрыл глаза.
За ужином Сибе с решительным видом уселся рядом с ним.
– Так скажи мне, что дает тебе основания сомневаться в успехе Дейкстра? – категорично спросил он.
– В его успехе — ничуть, – невозмутимо отозвался Яспер. – Ничуть и нисколько. Он очень хорошо поработал, чтобы и успех был заслуженным, и ни одна сволочь не усомнилась в его легитимности.
Сибе молчал. Долго. Открывал и закрывал рот, двигал поднос, барабанил пальцами по столу.
– Но ты не уверен, что Дейкстра будет накручивать хвосты тем ублюдкам, которые организовывали все эти перевороты, – наконец сказал он.
– Не уверен, – вздохнув, признал Яспер. – Ешь давай. И отдыхать.
– Не указывай мне, майор! – огрызнулся Сибе.
– Не смею, майор, – ухмыльнулся Яспер. – Не отвлекайся, – сказал он, указав глазами на поднос.
Но
– А ты подумай, – ласково сказал тот. – Мы видели, что творится в глухой провинции. Мы видели, что творится в третьестепенных столицах. Мы не видели, что творится во второстепенных столицах, потому что нас от них держат далеко. Нас и от Йоханнесбурга стараются отвадить. Мне, к примеру, моя интуиция подсказывает, что примерно то же самое, что и в других местах, но на значительно более высоком уровне. Ты когда-нибудь задумывался о том, кто за всем этим стоит?
Сибе фыркнул.
– Тебе все мегакорпы поименно называть? – язвительно спросил он.
– Молодец. Второй вопрос. Какие средства они упекли на то, чтобы затеять этот раздрай и протолкнуть Лиоско так высоко наверх?
Сибе смотрел на него, подбирал слова — наконец сдался.
– Ты же имеешь доступ к бюджету. – Поощрительно улыбнулся Яспер. – Майор Винк. Знаешь, как его рассчитывать, из каких средств исходить, какие коэффициенты применять. Вот и примени их к восьмидесяти процентам территории и сотням тысяч единиц.
Сибе присвистнул.
– И это я говорю только о военных операциях, – поднял палец Яспер. – Я, конечно, знаю людей из лигейских кварталов, но мне кажется, что они тоже не сильно в курсе, сколько стоит, скажем, команда Лиоско, его постоянные выступления везде и повсюду и его интервью с такими ласковыми, такими добрыми, такими восторженными журналистами. Книжечка еще его эта, которую враз продали стотысячными тиражами. Фонды эти. Членство везде и повсюду. Бесконечные поездки что по Африке, что по всему миру. Ты думаешь, это его личные средства? А чьи тогда? А теперь задай себе еще один вопрос: какой мегакорп согласится рассматривать это как благотворительность, а не как вложение денег?
– Но тогда они будут твердо намерены… – он осекся. – Против Дейкстра у него нет шансов. Он хлыщ и умник, конечно, но даже в Йоханнесбурге за него не будут голосовать. Потому что если за него проголосуют, их же избиратели потом их и линчуют.
Яспер мрачно смотрел на него.
– Я уверен, – тихо и подчеркнуто медленно произнес он, – что мегакорпы, вложившие средства в Жана-Эдуарда Лиоско, очень хотят получить результат, соответствующий их ожиданиям от инвестиций. И я почти уверен, что они полагаются не только на него. Не только и не столько, – поправился он. – У них должна быть пара козырей в кармане.
Сибе опустил глаза и сжал челюсти.
– Мне очень не нравится то, что ты говоришь, Яспер Эйдерлинк, – угрюмо признался он. – Очень. Ты даже не представляешь, насколько. Но я боюсь, что ты прав.
– Вот как, – равнодушно отозвался тот.
– У меня тоже есть глаза, которыми я пользуюсь. У меня есть уши, способные слышать, – упрямо продолжил Сибе. – Я слышал разговоры, в которых Лиоско называют будущим главой. Я слышал разговоры людей, обсуждающих, что они будут делать, когда Лиоско окажется на самом верху. – Он развел руками. – Я смотрю на всю эту статистику, которую нам показывают по самым разным каналам, и удивляюсь: как из самой задницы Лиоско сможет пробраться на самый верх? Я, я лично не хочу, чтобы этот хлыщ оказался наверху! – зашипел Сибе, ударяя себя в грудь. – Я не хочу получать распоряжения от человека, который только и способен, что читать по бумажке речи, которые написали ему эти богатеи из-за океана! Но если даже ты говоришь, что это может оказаться вероятным, то я начинаю бояться за наше будущее.
Он замолчал. Яспер посмотрел на него, раздраженно поморщился и отвел взгляд.
Сибе попытался продолжить разговор — тщетно.
Чем более приближалась дата выборов, тем напряженней становилась атмосфера. Это ощущалось в новостных передачах, в разговорах в самых разных местах, в том, с какой агрессией люди спорили о результатах выборов. Мнения о том, что Лиоско открыто и откровенно, чуть ли не демонстративно поддерживает мегакорпы, звучали в полный голос; высказываться в его поддержку решались немногие — особенно из нижних слоев населения. В большинстве своем простые люди категорично заявляли, что за Дейкстра и его партией — будущее Африки, что
Словно по мановению волшебной палочки, участились диверсии, восстания и теракты — все за пару-тройку недель до выборов. Гвардейцы снова принимали участие в операции по нейтрализации сепаратистской группы, попытавшейся захватить власть в Чаде. И практически сразу — еще одна попытка, но в Гане. Взрывы в правительственных кварталах, комендантский час в столицах, запрет проводить демонстрации и шествия в во всех городах. Месье Дюмушель снова выступал по главным каналам и уныло вещал, что перед историческим событием, каковым являются выборы главы Лиги, в обществе активизируются самые разные, в том числе радикальные настроения, что из-за амбициозности некоторые силы готовы поставить под угрозу безопасность всего общества и отдельных его членов; он объяснял необходимость введения чрезвычайных мер в различных регионах континента и призывал народ к терпению. В других выступлениях Дюмушель сообщал о переговорах с самыми различными группировками, которые проводились с целью заключить временное перемирие на период проведения выборов. Новостные каналы охотно сообщали об успехах, но с куда большим рвением – о неудачах. В некоторых провинциях действия слишком напоминали гражданскую войну; где-то народ захватывал здание муниципальной администрации, если существовало хоть малейшее подозрение, что она сочувствует Лиоско или получает жалованье от мегакорпов. В некоторых случаях в противостояние вмешивались войска, освобождали администрацию, арестовывали зачинщиков из гражданских — если вышестоящие поддерживали Лиоско; в ряде случаев, с молчаливого разрешения все тех же вышестоящих, войска расстреливали кое-кого из администрации, а главой муниципалитета быстренько назначали ярых сторонников Дейкстра. Такие инциденты если упоминались в новостях, то мимоходом — куда важней оказывались дебаты о результатах выборов и вероятности каких-то непредусмотренных событий, способных повлиять на расстановку сил.
Переговоры о перемирии велись с переменным успехом, требования властей не собираться в больших количествах в общественных местах оказывались чуть более успешными. Военизированные службы находились в постоянной боевой готовности, и руководство открыто говорило, что это положение едва ли отменят сразу после выборов, каким бы ни был их результат.
За сутки до решающего дня гвардии в полном составе предоставили двенадцать часов личного времени с требованием в полночь находиться в казармах в полном составе. Форма одежды — выходная. За две минуты до полуночи Сибе Винк, в первый раз за добрых полгода натянувший на себя парадный китель, стоял рядом с Яспером.
– И какого хрена мы делаем здесь? – тихо спрашивал он.
– Откуда я знаю? – огрызался злой Эйдерлинк.
Ему было неясно, почему они в казармах и в таком виде. И он тревожился. Покосившись на Сибе, оглянувшись, он решил озвучить свои опасения:
– Такое ощущение, что нас пытаются держать как можно дальше оттуда.
– Кстати, кто охраняет дворец? – пробормотал Сибе. На вопрос это не смахивало, скорей на попытку собраться с мыслями.
Яспер зло посмотрел на него.
– Ты что-то знаешь? – заметив это, спросил Сибе.