Путь через сомнение
Шрифт:
– Мир никогда не устанавливается просто так, – подал голос Элиот. – Никто не обещал, что будет легко. Но если постараться…
– Хорошо сказано, – негромко прокомментировал Аден. – Значит, давайте стараться все вместе.
«Надеюсь, это будет хорошим ответом», – добавил он по каналу телепатии.
Вероника растерянно улыбнулась. Взглянула на Деланея.
Никто не говорил, что будет легко, так? Раны сами по себе не заживают, Дар сам себя не изучит, и отношения сами собой не наладятся. Надо постараться. Пока не поздно…
Руководители академии и глава города в спешке подводили итоги и раздавали последние указания. Вероника удобно устроилась на плече Адена, напрасно пытаясь вслушиваться. Слова обрывками долетали до неё сквозь сладкую дремоту. Аден помогал – мысленно дополнял всё своими словами.
Санни и Покровительствующая любви отправлялись отрабатывать своё наказание в библиотеку. Это предложил Элиот в самом начале собрания, но теперь он, кажется, сам был этому не рад. Алина должна была отрабатывать при академии вместе с Ведущей битву. Герои, участвовавшие в битве, оставались в городе под наблюдением руководства. Для некоторых из них это означало вызов с каникул и командировок. Веронике казалось, что она слышит невысказанный вопрос о зове Дара. Она была уверена, что после собрания его ещё поднимут, но уже без Одарённых, в узких кругах администрации. Деланей оставался в Санктуме. Ему назначались наставники, призванные приучить к человеческой жизни. Александроса, бывшего помощника Элиота, депортировали из страны. Кажется, поднимался вопрос и о лишении гражданства.
Что происходило дальше, запомнилось смутно. Кажется, Вероника позволила Адену довести себя до кровати и уложить спать. Сквозь полудрёму услышала пожелание приятных снов и отключилась, едва голова коснулась подушки.
Последней запомнившееся мыслью было желание не видеть снов, а лучше не просыпаться до тех пор, пока отряд не спустится в Туманный мир без неё. Но когда мироздание не было глухо к её желаниям…
Глава 5
Всё было точно так же. Город сиял золотистыми фонарями, как и в прошлый раз, воздух переполняли свежие летние запахи. Снова казалось, что кто-то сейчас придёт, и Вероника даже догадывалась, кто именно. Время, место, какие-то мелочи смешались в причудливом коктейле, и с неожиданной ясностью она поняла: снова сон.
– Быстрее, чем в прошлый раз, – хмыкнул смутно знакомый женский голос. Вероника не стала оборачиваться. – Значит, пора что-то менять. Дай-ка подумать…
Картинка перед глазами растаяла, обернувшись тонкими струйками разноцветного дыма. Они сияли во тьме, и завороженная Вероника смотрела по сторонам, провожая их взглядом. И застыла, увидев женщину, о которой столько говорили сегодня.
Джина выглядела ещё прекраснее и моложе, чем в прошлый раз, на поле битвы. Высокая, почти на голову выше Вероники, она казалась восемнадцатилетней моделью, сошедшей с обложки журнала. И одежда соответствовала – костюм из бордовой воздушной ткани, свободная блузка и брюки. Нормальному человеку не придёт в голову носить такое в обычной жизни, в таком только на подиум.
Вероника застыла, не в силах пошевелиться. Джина щёлкнула пальцами, и вокруг раскинулось бескрайнее поле, заросшее высокой, густой травой. Ни цветов, ни деревьев, только поле, только звёздное небо над головой. Красивое, глубокое, усыпанное мириадами серебристых светлячков.
– Как же тебя задеть, – бормотала Джина, обходя Веронику по кругу, и та с ужасом поняла, что не может пошевелиться. – Ты уже знаешь, что это я тебя создала, правда? Моя маленькая марионетка проговорилась.
Джина остановилась напротив Вероники. Взяла её за плечи, склонилась над ней, взглянула в глаза. В серых, так похожих на отцовские глазах мелькнула искра безумного наслаждения.
– К слову, – заговорила она. – Ты же обрела отца, верно? Наверное, вы близки. Наверное, он даже дорог тебе… Давай проверим, насколько?
Джина взмахнула рукой, и рядом с ней появился Деланей. Он выглядел так же, каким Вероника его запомнила – после тренировки переоделся в простой свитер и брюки. Как будто Джина вырвала его из реальности и перенесла сюда…
А могла ли она сделать это на самом деле?
Деланей открыл глаза и посмотрел на Веронику. В его взгляде она видела растерянность и страх. Сердце заколотилось как сумасшедшее, и Вероника неожиданно поняла, что волнуется за отца. Ужасно волнуется.
– Ника, – прошептал он и зажмурился. Его лицо растеряло краски, побелело, Вероника никогда не видела такой бледности.
– Папа! – вырвалось у неё.
Джина встрепенулась.
– Значит, волнуешься? – с удовольствием констатировала она. – Значит, он тебе дорог. Прекрасно.
Джина скользнула за спину Деланея, взмахнула рукой. Из ниоткуда на её ладони появился нож – длинное чёрное матовое лезвие, шнуровка на рукояти, Вероника сама пользовалась такими. Джина обхватила рукой шею Деланея, он даже не пошевелился.
– Он всё равно уже не нужен, правда? – протянула она и сжала нож в руке. – Можно списать его со счетов, какая разница…
Красивое лицо исказилось гримасой. Джина размахнулась и вонзила нож в живот Деланея.
– Нет! – заорала Вероника и попыталась сорваться с места, но не смогла. – Нет! Пожалуйста! Папа!
Слёзы покатились по щекам – проклятое бессилие! Она пыталась снова и снова вырваться из оцепенения, но ничего не получалось; казалось, она бьётся раненой птицей внутри клетки из собственного тела. Джина оттолкнула Деланея, и он машинально прошёл на пару шагов вперёд, но сразу же упал на колени. Его руки зажимали рану на животе, багровые струйки скатывались по белым пальцам, и Веронике казалось, что она умрёт вместе с ним сейчас, если не сдвинется с места…
– Ника, ну же! Проснись! – заорал в ухо до боли знакомый голос.
Вероника резко села на кровати. Её трясло, сердце билось так, будто собиралось вылететь со скоростью пули. Она машинально оглянулась по сторонам и увидела Адена – совсем близко, словно он хотел обнять её, но не решался.
– Что случилось? – тихо спросил он.
Вероника покачала головой, подняла руку, останавливая вопросы. Закрыла глаза, глубоко вздохнула. Ещё раз, ещё. Багровые струйки на белых как мел пальцах всё ещё стояли перед глазами, и как бы сильно Вероника ни жмурилась, видение пропадать не собиралось. Она потёрла ладонью глаза, снова глубоко вздохнула. Кажется, все слёзы она выплакала там, на бескрайнем поле.
Сильные руки обхватили её, потянули вперёд, и Вероника неожиданно для себя оказалась в объятьях Адена. Он погладил её по голове, быстро коснулся губами лба и отстранился, как будто боялся, что зашёл слишком далеко. И рядом с ним оказалось так тепло, так спокойно, что Вероника, сама того не понимая, крепко прижалась к нему.
– Что тебе снилось? – послышался шёпот над ухом.
– Отец, – выдохнула Вероника. – Джина… Джина убила его. Я не знаю, насколько это реально. Я не знаю…
– Тише, – Аден накрыл ладонью её голову и заставил прижаться ещё крепче, если это было возможно. – Всё хорошо. У твоего отца недавно были жрецы, я видел из Мира грёз. Джина не могла похитить его в это время, поверь. Он живее всех живых… так, кажется, вы говорите?