Путь Черной молнии
Шрифт:
Он передал еще одну записку Дрону, в которой указал человека, имевшего информацию по поводу Пархатого и его связи с опущенным Греком. Сашке пришлось это сделать, чтобы не подумали, что он утаил правду о Рыжкове.
Как только он выйдет из ШИЗО, первым же делом напишет маме. Сашку сильно возмущал факт, что посылать письма из трюма не положено. "Не понимаю, как менты собираются исправлять человека, если на деле постоянно применяют карающие методы воздействия. Разве этим дебилам в погонах не понятно, что зло - порождает зло, насилие - загоняет слабого человека в рабство, а сильного заставляет сопротивляться. Ведь мама всегда учила меня договариваться, а не применять последний аргумент - кулак. Почему же власть пользуется только карающим мечом? Не понимаю".
Встречать Сашку Воробьева после отбытия пяти суток, пришли его близкие кореша: Зеля, Глазун, Пельмень. Пришел и Вася Симута. Дрон через него передал , что придет позже, вечером.
После традиционного посещения бани, Сашку в отряде ждал праздничный стол. Зайдя в барак, он обратил внимание, что многие мужики с ним учтиво здороваются, а некоторые приветливо тянут руки. У Матвея, при виде Сашки, рот расплылся в улыбке. Он схватил обеими руками руку Воробья и долго тряс, показывая, как сильно он его уважает.
Несмотря на недавние распри, подошли поприветствовать Сашку кое- кто из семей Пархатого и покойного Равиля. Горелый сначала подумал, что Воробей возгордится своим нынешним статусом, но после миролюбивого рукопожатия и приглашения к чаю, понял, что ошибался. Сашка пребывал в отличном настроении и чувствовал себя в гуще событий. Было приятно, что к нему относятся по-свойски, и не обращают внимания, что блатные поставили его главным в отряде.
Спустя время в барак пришли Дрон и Макар, последнему разрешили отлучиться буквально на десять минут. Крепко пожав друг другу руки, они весело переговаривались, с аппетитом ели все, что было собрано на стол, и пили душистый чай. Но пришло время уединенных разговоров и Дрон с Сашкой прошли в комнату отдыха.
– Почему сразу не ломонул Пархатого, а решил мне отписать? Совета хотел попросить или подстраховаться? Ладно Воробей, учись принимать решения с ходу,- снисходительно улыбнулся Дрон, - ну как, сладка эта штука - месть? Ты ведь с ним был одно время на ножах.
– А ты знаешь Леха, по-своему мне было его жаль, он даже в той ситуации остался Пархатым, его нутро не изменить. После случая с Жекой, меня волновал один вопрос: кому из людей прошлых лет, пришла в голову такая форма наказания зэков - косвенно "запомоить", зашкварить.
– Интересные мысли приходят тебе в голову.- Дрон сосредоточился на ответе:
– Санек, зона - это институт, в котором ты проходишь все жизненные уроки от "А" до "Я". Никто тебе не виноват, если ты окажешься неспособным учеником. Запомни этот поучительный стишок:
Тюрьма, для сильных - институт,
Для слабых - дом разврата.
В тюрьме науки все растут
От теории до мата.
Горда тюрьма ученьем мук,
Тюрьма - учитель всех наук!
Понимаешь, раньше в тюрьме, как на железнодорожной станции по шустряку переводили все наши указы и наставления. Без всяких проволочек можно было узнать об арестанте всю его поднаготню. А по тюремному закону, выломившийся из хаты обиженный, придя в другую камеру, должен сразу известить о своем статусе. А Грек-гнида решил прокатить за чистого пацана.
Потому и легла вина на всех взрослых, которые упустили не только время, но и зарыли напрочь понятия о чести и долге. Сравнительно недавно определение "петух" ложилось клеймом только на "педиков" по согласию, то есть активных и пассивных. На воровской сходке принималось решение: гасить кого-нибудь из провинившихся. Ему выносили приговор и исполняли его незамедлительно: удавку на горло или на ножи.
Многие почему-то считают, что опускание зека придумали авторитеты, но я лично слышал от старых сидельцев другое, что такой метод избрала мусорская система, выбрав излюбленное оружие против ломки воров и отрицающих лагерные распорядки пацанов. Пусть, мол, убивают кого ни попадя из авторитетов, а еще лучше опускают друг друга, а запустили они эту погань через малолеток, которые доводят свои действия до полного абсурда и беспредела. Поздоровался по незнанию с петухом, все - запомоился! Покурил от него, попил чай с одной кружки - все приехал. Но абсурд состоит в том, что бугры на малолетке распомаивают через передачки. Приносит обиженный буграм посылку, ему несколько гыч по шее надавали, и он - чистый! На тех же малолетках и на зонах с общим режимом дело доходит до того, что зашкваренных ставят в уровень с петухами и также опускают их. Никто никого не предупреждает, как будто мусора хотят рекорд поставить: развести в союзе, как можно больше петухов.
– Леха я все это понимаю, но у меня еще другой вопрос: мы же живые существа и, рождаясь, выходим естественным путем из утробы матери - выходит все люди изначально "запомоены".
Дрон улыбнулся и подхватил дискуссию:
– Нам не остановить и не изменить правил и этикета зоновских привычек, на этот счет нет конкретных законов. В любом случае человек в зоне должен придерживаться правил приличия и помнить одно: не зная тюремных законов - не навредить ближнему. Ты правильно задал вопрос Санек. Откровенно говоря, я не охоч до петухов и никогда в своей жизни не марал своего достоинства, если рассуждать без "киваний" на стремные дела, то любой из активных, "понужая" петушка, касается руками его бедер, - Дрон улыбнулся,- так что по сути дела он тоже запомоен. Кто-то придумал подобные правила, а на исключения мозгов не хватило. Понимаешь, Санек, на свободе человек может жить скрытно, но попадая в зону, он весь как на ладони, и все его повадки и отклонения не останутся не замеченными.
Не имея своих уставных, писанных законов, мы привыкли жить и общаться по своим признанным понятиям, как диктует нам тюремный закон, а выше воровской. Сейчас постепенно возрождаются традиции, было время, когда Советы собирались показать последнего вора. Был такой кремлевский деятель - Хрущев. И ведь действительно показал бы: воров осталось в Союзе всего-то ничего, всех загнали туда: "Где Макар телят не пас".
– Сложно все это,- сказал Сашка,- не зная тюремных законов, можно таких косяков напороть.
– А ты не бойся, ведь жил до этого и смотри, уже и в блатные определился. Ты спрашивай почаще, если есть вопросы и темы. Старайся, где умом дойти, а где и братва подскажет.
– Леха, еще один вопрос можно?
– Валяй.
– Лично ты, как относишься к людям, которые не возвращают долг?
– Это ты фуфлыжников называешь людьми! Я тебе по этому поводу скажу так: еще в Русской армии для офицера слова ДОЛГ и ЧЕСТЬ были основным показателем его чистоты совести. Проигравший или занявший в долг, обязан и должен вернуть деньги, для этого обговаривалось время уплаты. По этому поводу люди стрелялись. В нашей среде с фуфлыжников спрашивают жестко. Не имеешь денег - не садись играть, либо в противном случае ты играешь на свое "очко" (В данном случае анальный проход). Фуфлыжник - это без пяти минут петух. Так какое мое отношение может быть к человеку, проигравшему свою честь или пообещавшему и не выполнившему своих обещаний? "Обещанка" - это еще слабо сказано, вот он и есть настоящее "фуфло".
Ну ладно, мы с тобой еще о многом поговорим, было бы время. А пока у меня к тебе есть одно дельце. Завтра отдохни, приведи боле менее дела в порядок, а послезавтра мы с тобой выезжаем на объектовую зону. Пойдем на развод и съем с работы под чужими фамилиями. Менты и бугры заряжены (Оплачены). Веди себя спокойно, все будет ништяк. Пацаны тебе расскажут о новостях в зоне, а мне пора, есть еще дела.
Попрощавшись с Воробьевым, Дронов ушел и в комнату зашли Сашкины кореша.
– Ну, пацаны, выкладывайте, что у вас тут нового.