Путь Дракона
Шрифт:
Он не выздоровел.
Караван-сарай — развалины, едва поддерживаемые теми, кто проходил через них — располагался на широком и покатом холме, у подножия высокого, увенчанного снегом горного хребта, который отмечал окончание территории Вольных Городов и начало Биранкура. Даже сейчас, далекие голубые вершины вырастали из горизонта. Перевал через них был кратчайшим путем между Ванаи и Карсом.
Карс. Само слово имело для нее почти религиозное значение. Карс, великий город Норткоста, выходящий на мирное море. Дом белых башен над меловой скалой, Совета Вечера, Могилы Драконов. Местонахождение банка Медиан, и окончание ее пути, как контрабандиста и беженца. Она никогда не была там, но ее стремление туда было сродни желанию вернуться домой.
Она могла пойти одна. Ей придется. Только она не знает дороги. Или как вылечить больного мула. Или что ей делать, если бандитская шайка выскочит из леса. Мул тяжело вздохнул, а затем глубоко и влажно закашлял. Ситрин подошла к нему и потерла широкие, мягкие уши.
— Мы сможем найти дорогу, — сказала она больше себе, чем животному. — Все будет хорошо.
— Возможно, будет, — сказал мужской голос.
Маг, Мастер Кит, стоял у двери конюшни, а рядом с ним женщина по имени Опал. Ситрин сдвинулась на полшага в сторону своего мула, обвив руками его пологую шею, словно защищая его. Или защищаясь сама. Тревожные, острые ощущения ускорили (участили) ее дыхание.
— Это и есть тот бедняга? — Спросила Опал, протискиваясь мимо мага. — Усталый, не правда ли?
Ситрин кивнула, глядя вниз, чтобы не встречаться с ними взглядом. Опал проскользнула в стойло, обошла мула один раз, останавливаясь, чтобы прижать ухо к боку животного. Затем, напевая песню низким голосом на языке, который Ситрин не узнала, она опустилась на колени перед его головой и мягко разжала губы.
— Опал заботится о наших животных, когда кто-нибудь заболевает, — сказал Мастер Кит. — Я уповаю на нее, когда дело доходит до существ с копытами.
Ситрин кивнула, разрываясь между приливом благодарности и дискомфорта от близкого присутствия охранников. Опал встала и осторожно понюхала уши мула.
— Тэг, не так ли? Спросила она. Ситрин снова кивнула. — Ну, Тэг, можешь ли ты сказать мне, накренялся ли старичок на одну сторону? Поправляла ли ты его?
Ситрин попыталась вспомнить, потом отрицательно покачала головой.
— Это нечто особенное, — сказала Опал, а затем через свое плечо обратилась к Мастеру Киту, — я не думаю, что это у него в ушах, так что это к лучшему. Он хрипит, но воды у него в легких нет. Примерно несколько дней, его нужно подержать в тепле, он будет стоять, как вкопанный. Однако потребуется много покрывал.
— Два дня, — сказал Мастер Кит. — Я был бы удивлен, если Капитан Вестер будет доволен этим.
Затрудненное дыхание мула и ропот утреннего ветра в ветвях нарушали тишину. Ситрин почувствовала, как узел в животе стягивался во что-то, вроде тошноты.
— Отсутствие одного охранника не будет играть никакой чертовой разницы, — сказала Опал. — Я останусь с Тэгом, и когда старичку станет лучше, мы догоним вас. Не больше дня или двух, и одна повозка с хорошей упряжкой перемещается быстрее, чем полный караван.
Маг, задумавшись, скрестил руки. Ситрин почувствовала прилив надежды.
— Можешь ли ты сделать это? — Спросил ее Мастер Кит. Его глаза были нежны, а голос столь же мягкий как старая фланель.
— Могу сир, — ответила Ситрин, стараясь говорить низким и мужественным голосом. Маг кивнул.
— Я не думаю, что это предложение, принесет какой-любой вред, — сказал он. — Но возможно, ты бы позволил мне обратится с ним, Тэг?
Она кивнула, и старик улыбнулся. Он повернулся и пошел обратно в сторону кварталов, оставляя Ситрин, Опал и животных.
Помощь притупила ее страх. И возможно, это было не так уж и плохо, по-своему. С Опал одевающейся в кожу и Ситрин, замаскированной под мужчину, они вряд ли будут вызывать подозрения. Будет несколько дней вдали от большой компании, так что ей лишь нужно постараться не быть разоблаченной Опал. А якобы их половые различия, дадут благовидный предлог для уединения.
И все же страх не исчез полностью. Он происходит, сказала она себе, от того, что она знает больше, чем люди окружавшие нее. Она сейчас почти слышала Магистра Иманиеля, сидя за ужином с Кэм и Беселем, раскрывающегося точно как купец или священник, который ведет себя иначе, чем ожидалось. Никто, кроме Ситрин не знал, что Тэг Извозчик перевозит достаточно богатства, чтобы купить небольшую армию. Опасности, грозившие ей, при отставании от каравана были бы не больше того, с чем бы она столкнулась, если бы она действительно везла груз неокрашенной шерсти. Ее шансы только казалось плохими, потому что она знала, что ставки были высоки. Ее не разоблачили. Никто не искал ее или то, что она везла, с мулом будет все хорошо, и ей не придется самостоятельно добираться до Карса. Все будет прекрасно.
— Впервые? — Спросила Опал.
Ситрин взглянула на нее и кивнула.
— Ну, не позволяй этому тревожить тебя, дорогой, — сказала Опал. — Мы заботимся о своих.
В течение многих часов Ситрин не приходило в голову, спросить себя, почему наемная охрана включает полу-компетентного извозчика в число своих, а к тому времени план был уже утвержден и караван с Капитаном Вестером, и Мастером Китом ушел вниз по дороге к горному перевалу на Карс.
Они провели день в заботе о больном животном, поддерживая тепло в конюшне, протирая мула, и вливая ему в рот необычное варево, которое пахло дегтем и лакрицей. К сумеркам мул держал уже голову повыше, а кашель его казался не таким сильным. Той ночью Ситрин и Опал спали в конюшнях, обернувшись в тонкие одеяла. Древняя железная жаровня, стоявшая между ними, давала тепло достаточное только лишь для того, чтобы в комнате не стоял дикий холод. Снаружи, в ночной темноте, однажды что-то завопило, но больше это не повторялось. Ситрин закрыла глаза, положив одну руку под голову, и пожелала себе спокойного сна. Она завидовала спокойному, ровному дыханию Опал. Ее собственное тело напрягалось и дрожало, ее мысли метались от одного страха к другому, заклиная сто возможных несчастий. Бандиты, которые напали на караван ранее, могли бы прибыть ночью, изнасиловав и убив их обоих, сбежать с деньгами банка. Опал мог бы обнаружить ее тайну, и обезумев от жадности, перерезать ей горло. Мул мог вновь заболеть и оставить ее в осеннем холоде.
Когда наконец-то пришел низкий, серый рассвет, Ситрин не спала. Голова болела, а ее спина чувствовала себя так, будто кто-то избил ее молотком. Опал, напевая про себя, вновь разожгла огонь, вскипятила кастрюлю с водой с добавлением листьев и проверила своего пациента. Когда Ситрин присоединилась к ней, жар у мула на ощупь стал меньше, глаза горели ярче, а голову он держал под своим привычным углом. В следующем стойле, другой мул прочистил глотку (откашлялся) и зафыркал.
— Она тоже заболела? — Спросили Ситрин. От одной только мысли ей захотелось плакать.
— Может, но пока еще нет, — ответила Опал. — Наверное, просто завидуют, что старичок получает все внимание.
— Должны ли мы идти? Я имею в виду, уже достаточно безопасно, чтобы вернуться в караван?
— Может быть, во второй половине дня, — сказала Опал. — Лучше, чтобы он набрался побольше сил. Для начала дадим ему половину дневной нагрузки.
— Но…
— Мы проходили этот путь прежде. Мы догоним их, перед тем как они пойдут через перевал. Они остановятся в Беллине, отправив вперед разведчиков.