Путь Дракона
Шрифт:
— И что в ней?
— Что настоящими письмами филиал объявляет о своем учреждении, и приступает к операциям, как и планировалось магистром Иманиэлем и мною.
— Впрочем, не вдаваясь в детали.
— Письма не доходят. Курьеры в погоне за дополнительным заработком вскрывают их и делают копии. Не думаю, что их перехватят, но если это случится, они будут выглядеть точно так, как и должны быть.
Маркус медленно кивнул, прищурившись на солнце.
— А какая причина в использовании медленного курьера?
— Мне нужно время, чтобы навести порядок, прежде чем они придут, — сказала она.
— Понимаю.
Тень, более глубокая, чем от облаков упала на стол. Увлекшись разговором, она не заметила подошедшего человека, и теперь он, казалось, вырос прямо из мостовой. Более высокий, чем капитан Вестер, но ниже Ярдема Хейна, он был облачен в шерстяную тунику и лосины, синий многослойный плащ, спасавший от весеннего морозца, и бронзовую цепь — символ власти. По большей части у него была внешность Первокровного, но хрупкость и светлые волосы говорили, что, возможно, дед его происходил из Синаи.
— Прошу прощения, — сказал он, голос его звучал предельно вежливо. — Имею ли я честь обращаться к Ситрин бел Саркур?
— Имеете, — ответила Ситрин.
— Меня послал губернатор Сайден, — сказал он.
Страх вышиб из нее дух. Они почувствовали подлог. Они послали стражника. Она прочистила горло и улыбнулась.
— Какие-то проблемы? — спросила она.
— Ни малейших, — сказал посланник, подавая небольшое письмо, гладкий листок бумаги, аккуратно сложенный, прошитый по краям и опечатанный. — Но он рекомендовал мне подождать на случай, если вы пожелаете дать ответ.
Ситрин держала бумагу, не зная, на что смотреть — на нее, на человека, на капитана. После того, что показалось ей вечностью, она встряхнулась.
— Если вы дадите знать маэстро Азанпуру, что пришли ко мне по делу, вы сможете делать это с удобствами.
— Вы очень добры, магистра.
Ситрин подождала, пока мужчина скроется в кафе, прежде чем потянуть за нить. Та с треском разрезала бумагу. Немного мандражируя, она разгладила открытую страницу на столе. Почерк был прекрасный, работа профессионального писца. Магистре Ситрин бел Саркур, гласу и представителю банка Медеанов в Порте Оливия, я, Иддериго Беллинд Сайден, Верховный Правитель Порте Оливия, особым указом Ее Королевского Высочества на должность назначенный, и прочая, и прочая, и прочая. Ее пальцы скользили вниз по странице. Прошу Вашего личного участия, как гласу торговли и гражданину Порте Оливия, в отношении определенных вопросов, занимающих центральное место в благосостоянии и жизнедеятельности града сего, и прочая, и прочая, и прочая. А затем, ближе к концу первой страницы, она остановилась.
Настоятельная просьба и меры по созданию объединенной гражданской службы безопасности, занимающейся обеспечением безопасности ведения морской торговли в наступающем году…
— Бог мой! — воскликнула она.
— Что-то случилось? — спросил капитан Вестер. Голос его был низкий и твердый. Звучал он так, будто был готов сообщить ей, что они должны убить посланника и бежать из города. Ситрин сглотнула комок, застрявший в горле.
— Если я прочла это правильно, — сказала она, — губернатор делает нам предложение по созданию совместного с городом предприятия по сопровождению торговых судов из Наринисла.
О, — сказал Вестер. И после, — Знаете, я ничего не понял из того, что вы только что сказали.
— Он собирает флот. Боевые корабли, следящие за безопасностью плавания купцов туда и обратно. И он ищет кого-то с кошельком, чтобы профинансировать эту затею.
— То есть нас?
— Нет, — сказала она, мысленно анализируя все недомолвки с сверхъестественной и ледяной точностью. — Он хочет, чтобы несколько сторон внесли свои предложения, но приглашает нас в бой. Он просит банк Медеанов внести свои предложения по страхованию единого городского флота.
Капитан хмыкнул, как будто ему все стало понятно. А Ситрин уже забыла о нем, мысленно находясь где-то далеко. Если Порте Оливия сумеет показать себя с более привлекательной стороны, чем порты Вольных Городов, больше судов пойдет отсюда. Тарифы на страхование упадут, так как торговля покажется менее рискованной. Это не должно навредить никому, кто занимается торговлей в одиночку и застрахован. А Массии это резко не понравится, И Кабрад воспримет в штыки, что эскорт отправится в такую даль. Она поразмыслила, какие шансы у прямого саботажа против кораблей сопровождения.
— Это то, чем мы, вероятно, займемся? — вопрос Вестера прозвучал словно с другого края вселенной.
— Если мы начнем снаряжать суда, и будем делать это хорошо, то заведем клиентуру по всему Югу, и распространим влияние на Внутреннем Море. Нам есть что предъявить холдинговой компании, и это что-то ценнее, чем воз золота. — ответила Ситрин. — Они не станут возражать против наших действий.
— В таком случае, нам стоит заняться этим чем-то.
Кишки в животе у Ситрин все еще были стянуты в тугой узел, но уже немного попустило. Она заметила, что улыбается. Хохотнула.
— Выиграем в этом, — сказала она, помахав письмом, — и все наше.
Встреча в губернаторском дворце была обставлена так, будто ее и вовсе не было. С полдюжины мужчин и женщин сидели в саду внутреннего дворика. Лакеи разливали душистую воду и вино со специями. Правитель оказался мелким мужичком, лысоватым и с огромным пузом. Со всеми гостями он обходился тактично и с любезностью, так что по его поведению совершенно нельзя было догадаться, кто из собравшихся являлся важной шишкой. Она намеревалась следить за его репликами, обращая внимание на людей, с которыми он общался большую часть времени. Вместо этого ей оставалось только догадываться.
Был тут старик-куртадам, чья шкура выцвела вокруг лица, глотки и на спине, представитель союза нанимателей гильдии корабелов, и двух местных купеческих домов. Мужчина-синаец, с через чур уж нарумяненными щеками, оказался владельцем торговой компании настолько большой, что могла позволить себе нанимать королей. Сидя в одиночестве под развесистой кроной пальмового дерева, женщина-тралгу потягивала воду и ела креветки, выслушивая все сказанное с таким вниманием, что Ситрин чувствовала себя неуютно. У каждого из них была своя цель, своя история, интересы и слабые стороны. Магистр Иманиэль был в состоянии составить о них заключение лишь заглянув в комнату. Или, по крайней мере, обоснованные предположения. Ситрин, с другой стороны, была еще слишком молода для подобного. Вино было превосходным. Беседа дружеской и непринужденной. Она ощущала себя плавающей в теплых водах океана, ожидая, что вот-вот нечто всплывет из бездны, схватит ее за ногу, и утащит в холод глубины.