Путь Дракона
Шрифт:
— Еще один плюс этого места, сказала Ситрин.
— Ну, нам пора, — сказал Хорнет. — Мастер Кит возжелал, чтобы Трагедия Четырех Ветров была готова к приходу торговых судов из Наринисла.
— Выступишь спонсором? — спросила Кэри.
— Судна, или трагедии? — сухо спросила Ситрин.
— Да хоть чего.
— Ни того, ни другого, — отрезала она.
Говоря по правде, виды на торговый флот Наринисла у нее были.
В схеме мировой торговли сосредоточено огромное богатство. Кешет и Пит могли бы поставлять вино и оливы для всех городов мира, но не имели своих золотых копей, а железные рудники находились
На суше это означало контроль над драконьими дорогами. Ни одно из творений рук человеческих из камня и раствора не могло соперничать по прочности с драконьим нефритом. Все великие города выросли там где выросли только потому, что дороги были проложены еще тогда, когда человечество было единой расой, а хозяева мира летали на огромных, чешуйчатых крыльях. Драконы редко, если вообще когда либо спускались, чтобы путешествовать по дорогам. Это были "черные лестницы" павшей империи, и именно они определяли денежные потоки для всей сухопутной торговли.
На не имеющем дорог море, тем не менее, это было исправимо.
Каждую осень, на юге, корабли нагружались пшеницей и маслом, вином, перцем и сахаром на золото авантюристов, либо полных безумцев, и делали переход на север. Норкост, Халлскар, Астерилхолд, и даже северное взморье Антеи могли покупать товары зачастую дешевле, чем те же товары, переправляемые посуху. Торговые суда могли брать в этих портах различный груз — сушенную треску в Халлскаре, чугун и сталь в Астерилхолде и Норкосте — но большинство хватали деньги, и торопились в незамерзающие порты Наринисла, ждать прибытия заморских купцов из Далекого Сирамиса. Что было большой авантюрой.
Крушения по вине ветра и течений делали островное государство Наринисл наиболее вероятным конечным портом для кораблей из Далекого Сирамиса, и если торговое судно сумеет обменять свои груз и деньги на товары, только что прибывшие из тех далеких земель, инвестор сможет утроить вложенный им капитал. Если же нет, она рисковала встретить прибывающее из Наринисла судно только с тем, что могло быть куплено на здешних рынках, что сулило гораздо меньшую выгоду, учитывая затраты. Или же судно может быть захвачено пиратами, или затонуть, и все будет либо потеряно безвозвратно, либо выкуплено по непомерным ценам и с неторопливостью ледника у Утопленных.
А когда суда возвращались в свои южные порты, и богатство вложивших в них деньги либо возрастало, либо рассыпалось в пыль, спонсоры этой армады, набитой золотом и пряностями, что бороздила моря безо всяких договоров, и не подчинялась ни одному флотоводцу, перетасовывались. Дом, удачно сделавший ставку на единственное судно мог заработать достаточно, чтобы нанять полдюжины в следующем году. Кто-то, чей корабль был потерян будет бороться, чтобы найти способ выжить в новых, более стесненных обстоятельствах. Если у них хватит ума застраховать свои инвестиции, они вернут себе достаточно, чтобы рискнуть еще разок, обратившись к кому нибудь вроде Ситрин.
Те суда, должно быть, уже вышли из Наринисла. Вскоре вернется и та семерка, что отправилась годом ранее из Порте Оливия, и пройдет не так уж много времени, как кто нибудь явится к ней узнать, не застрахует ли банк их вложения в судно на будущий год. Без знания, кто из капитанов лучший, не зная, какие семьи находятся в лучшем положении, чтобы купить хороший груз для отправки, ей остается не больше, чем полагаться на свой инстинкт. Если она будет работать со всеми, кто к ней обратится, у нее обязательно окажется куча плохих рисков. А если откажет всем, у ее банка не будет ни единого шанса на процветание, и нечего будет предъявить холдинговой компании, когда явятся ревизоры. Это были те виды рисков, на которых строилась ее теперешняя жизнь.
Ставки на собачьих боях казались более надежными.
— Ну, возможно, несколько договоров страхования. — Сказала Ситрин скорее себе, чем Кэри сотоварищи. — Спонсорство на паях через несколько лет, если все пойдет хорошо.
— Страхование. Спонсорство. А в чем разница? — спросил Смит.
Ситрин покачала головой. Все равно, что кто-то спросил, в чем разница между яблоком и рыбой, а она не знала с чего начать.
— Ситрин забывает, что не все тут выросли в конторе, — сказала Кэри и допила остаток кофе. — Но нам пора.
— Дайте знать, когда новая пьеса будет готова, — отозвалась Ситрин. — Мне бы хотелось посмотреть ее.
— Видите? — сказал Смит. — А я вас предупреждал, что и у нас будет свой постоянный зритель.
Они ушли через переулок, снова превратившись из загадочной деловой женщины с охраной в уличных лицедеев. Ситрин наблюдала за ними через узкое окно, стекло искривляло их во время ходьбы. Постоянный зритель. Правда в том, что она уже не сможет пойти и управлять толпой вместе с Кэри и Микелем. Вероятно, не сможет завалиться в пивнушку с Сандром. Ситрин бел Саркур, глава банка Медеанов в Порте Оливия, выпивающая с простым актеришкой? Это было бы ужасно как для репутации банка, так и для ее собственной.
Чувство одиночества, что пришло с этой мыслью, было мало связано с Сандром.
Когда, часом позже, прибыл капитан Вестер, Ситрин сидела на улице за тем же столом, за которым нашла ее Кэри. Он кивнул в знак приветствия и сел напротив ее. Солнце выявило седину в его волосах, но также и придало блеск его глазам. Он протянул ей лист пергамента. Она скользнула взглядом по словам и цифрам, кивая сама себе. Расписка выглядела в порядке.
— Как все прошло? — спросила она.
— Без проблем, — ответил он. — Табак уже в лавке. Торгаш хотел взять лишь несколько листьев, но я сказал, что он берет все, либо ничего.
— Он не должен был так поступать, — сказала Ситрин. — Он должен вести переговоры со мной.
— Должно быть я упомянул что-то вроде этого. Он принял товар. Перец и кардамон уходят завтра. Ярдем и куча нового народа заберут их.
— Ну, с почином, — сказала Ситрин.
— Есть весточка из Карса? — спросил Маркус. Вопрос прозвучал как бы между прочим.
— Я отправила депешу, — ответила Ситрин. — Использовала старый шифр магистра Иманиэля, и неспешного курьера, но, надеюсь, она уже у них.