Путь единственной
Шрифт:
– Эрам? – она посмотрела на него замутнённым взглядом.
– Сломалась? – спросил демон и Нинет не сразу поняла, что он говорит о мобиле.
Какое-то время она глупо моргала, а потом неуверенно кивнула. Побарабанила дрожащими пальцами по рулю и виновато пожала плечами.
– Пошли, подвезу, – сказал инкуб немыслимое.
От волнения у Нинет перехватило дыхание. Казалось – ещё чуть-чуть и она задохнётся или потеряет сознание прямо здесь.
Видеть демона после того, как унизительно поступил с ней вчера, особенно после его заявления,
Поэтому она покинула мобиль, принимая помощь демона.
От соприкосновения с его ладонью по коже словно пробежал ток.
Уже в химере, пристегнувшись, до неё дошло… Что же она делает?!
Руки дрожали, пальцы норовили скрючиться, словно жидкий свинец, что тёк по венам, застывал. Боль от желания, переполняющего её, становилась всё невыносимей.
Она не сможет оставаться с ним наедине и минуты!
– Эрам, – хрипло выдохнула она. – Я… так не могу.
– Как ты не можешь? – демон криво ухмыльнулся, одним уголком рта и как-то странно посмотрел на неё. Словно знал о ней что-то такое, о чём сама она могла только догадываться.
– Так, – тихо сказала Нинет. – Я вызову такси.
– Вот как? – инкуб как-то деланно усмехнулся шире. Глаза при этом оставались изучающими, холодными. Отвернувшись, он поднял мобиль в воздух, и, накрывая его верхним стеклом, добавил: – Я думал, ты не против прогуляться.
– К-куда мы едем? – спросила Нинет слабым голосом, понимая, что действие лекарства, введённое профессором Цицероном, стремительно сходит на нет.
– Ко мне, – ошеломил её инкуб. – Ты же хотела вчера. А сегодня, что, уже передумала?
Глава 4
Она вздрогнула, когда дверь снова хлопнула. Попыталась понять, чем ей грозит очередной приход пугающих существ со странными безжизненными голосами. Тех, кто, похоже, считал себя хозяевами её тела и желаний. И, учитывая её беспомощность и беззащитность, тех, кто были ими.
Прозвучала лёгкая поступь, затем чьи-то пальцы избавили её от повязки на глазах.
Пока Мишель жмурилась и моргала от яркого света, её освободили от наручников на руках и ногах.
Тело было непослушным, словно одеревеневшим.
Ловкие пальцы заскользили по стопам, икрам, бёдрам, массируя их. Одновременно ей принялись разминать руки.
Привыкнув, наконец, к яркому свету, Мишель подняла голову и рассмотрела «спасителей».
Ими оказались две девушки. Обе брюнетки, смуглые, большеглазые. Одна массировала руки, вторая – ноги.
Следующим открытием стали еле проступающие в воздухе ареолы вокруг девушек. Огненные, искрящиеся. Сквозь прозрачные языки пламени будто бы проступают распускающиеся цветы.
– Кто вы? – испуганно спросила Мишель, пытаясь отодвинуться.
Казалось неловко лежать на широком ложе, раскинув руки и ноги, совершенно обнажённой при посторонних. Впрочем, наряды девушек тоже оставляли желать лучшего. Если, конечно, можно назвать нарядом белые чокеры, подозрительно похожие на ошейники и того же цвета широкие пояса на бёдрах.
– Лежи, – деловито сказала ей одна из девушек. – Скоро опять придут Пробуждённые, а ты ещё не отошла от первой проверки.
– И не поела, – добавила вторая.
– И не поела, – согласилась первая.
– Пробуждённые? Проверка? Погодите, вы сказали, первая проверка?
Больше всего пугало это «первая». Неужели её снова будут мучать, вызывая желание в теле и обращаться так, словно она неодушевлённый предмет?
– Сначала массаж и завтрак, потом ответы на вопросы, – сказала одна из девушек. – Иначе мы не успеем. Сама будешь виновата.
Говоря это, девушка не прерывала движений. Вся эта ситуация вызывала ощущение странного d'ej`a vu. Именно с такой же деловитостью обращались с ней в весёлом доме мадам де Жу, когда готовили к представлению в Тайной комнате… От этой мысли внутри все сжалось, заледенело. И вместе с тем дыхание было прерывистым, тяжёлым. Неудовлетворённое желание не желало оставлять её тела.
– Повернись, чтобы мне было удобнее, – сказала одна из девушек.
– Что? – Мишель часто заморгала, не сразу сообразив, что обращаются к ней.
– Она же после проверки, – проворчала вторая. – Не может расслабиться. Давай я тебя приласкаю по-быстрому, а то так и будет штормить.
Последнее относилось уже к Мишель. Ловкие пальчики скользнули между ног и безошибочно забарабанили по распухшему, ставшему невероятно чувствительным местечку.
– Нет!! – с истошным воплем Мишель шарахнулась назад, сводя ноги. – Не прикасайтесь ко мне! Это… Не надо этого! Это неправильно!
Девушка ничуть не обиделась.
– Она странная, – сказала она второй.
– Привыкнет. Давай побыстрее накормим её.
Пока девушки устанавливали ей на ложе прикроватный столик, Мишель быстро огляделась.
Комната, в которой она находилась, подозрительно напоминала их с Эрамом игровую. Только стены здесь были безликого серого цвета, а «снаряды» и приспособления вдоль стен, несколько вариантов «качелей» под потолком, кожаные наручники, вделанные, казалось, где только можно – всё было каким-то пугающим.
Ложе между четырёх столбов, Мишель поняла, к ним крепились её руки и ноги, стояло посреди комнаты, словно нарочно для того, чтобы тот, кто будет лежать на нём, чувствовал себя максимально уязвимо.
Вообще это странное помещение чем-то неуловимо напоминало лабораторию профессора Цицерона или того же магистра Хольдера. Здесь также всё было в идеальном порядке. И если дома у Эрама один вид игровой возбуждал, пробуждая в мыслях, эмоциях, ощущениях самые тайные и постыдные фантазии, то здесь те же самые вещи выглядели безлико и функционально. Да, именно функционально. Мишель невольно ощутила себя лабораторной мышью для каких-то пугающих экспериментов.