Путь ислама. От Пророка до Еврохалифата
Шрифт:
В конце 1990-х годов Faysal Islamic Bank of Bahrain в результате поглощения трансформировался в Shamil Bank of Bahrain, который возглавил Хайдар Мохаммед бен Ладен, входивший в административный совет хартумского банка Al Shamal, где держал свои капиталы его брат Усама. Faysal Islamic Bank of Bahrain и Saudi Bin Ladin Group имели и имеют обширные деловые связи на Ближнем Востоке, в Европе и США. Другому брату Усамы, гражданину Швейцарии Исламу бен Ладену, принадлежала авиакомпания Avkon Business Jets SA, чьих пилотов, как выяснила швейцарская прокуратура, Ислам отправлял учиться во Флориду – в те самые Академию безопасности и авиационную школу Хоффмана, где обучались террористы, угнавшие 11 сентября 2001 года «боинги». После этого Ислам бен Ладен ликвидировал свою авиакомпанию, но тут же основал другой бизнес. Через эти семейные банки и фирмы шло финансирование террористической сети Усамы бен Ладена.
Для финансирования джихадизма во всех его формах используются также «благотворительные» и «культурные» фонды, действующие в десятках
Система хавалы создавалась веками и доведена до совершенства. Брокеры являются хорошо проверенными людьми. Они оперируют разбросанными по всему миру кассами хавалы, где аккумулируются деньги клиентуры. Всё сохраняется в абсолютной тайне, и концов «трансакций» найти практически невозможно. Поэтому систему хавалы используют террористические группировки, а спецслужбы не могут с ней ничего поделать. Сколько денег проходит через хавалу, не ведомо никому. Министр финансов Пакистана признал, что ежегодно через хавалу из его страны вывозится больше денег, чем переводится за границу по официальным каналам. А в отчете министерства финансов США, опубликованном после атаки 9/11, указывается, что ежегодный оборот хавалы исчисляется десятками миллиардов долларов, а Индия, Пакистан и Объединенные Арабские Эмираты названы «треугольником хавалы». Хавала не противоречит канонам ислама, поскольку ее брокеры зарабатывают не на рибе, а берут «справедливый процент» за оказанную услугу, что Кораном не воспрещается. Хавала не нравится сторонникам «бизнеса по-шариатски», но они вынуждены с ней считаться, хотя и пытаются подмять под себя веками обкатанную систему, которая аккумулирует и распределяет огромные финансовые потоки.
В исламском мире происходит слияние исламских денег с политикой. Оно идет через исламские фонды, которые играют очень важную роль. В Иране такие фонды, созданные после «революции Хомейни» на базе конфискованной шахской собственности, превратились в крупные холдинги, обслуживающие интересы высшего духовенства, а возглавляют их доверенные люди аятолл. «Фонд обездоленных», созданный на базе собственности свергнутого шаха Резы Пехлеви, контролирует лично духовный лидер Ирана. Представители иранского духовенства влияют на деятельность многих исламских фондов, которые спонсируют «нужных» кандидатов на президентских и прочих выборах. Как правило, эти фонды оказывают поддержку консервативным исламским политическим деятелям.
В Турции основными источниками финансирования исламских фондов стали филиалы финансовых групп из Аравии и нефтяных монархий Персидского залива, а также средства, переводимые турецкой диаспорой из-за границы. Поначалу эти фонды финансировали предпринимательскую деятельность, основанную на канонах ислама, что существенно укрепило позиции исламского капитала в Турции. В 1990 году там появилась «независимая» Ассоциация промышленников и предпринимателей (МЮСИАД), целью которой провозглашалось «индустриальное развитие страны, не ущемляющее традиционных исламских ценностей». Ассоциация опиралась на мелких турецких производителей и средние слои городского населения, став одной из влиятельных организаций турецкого бизнеса. Она выполняла функции коллективного представителя турецких производителей в ЕС и на мировых рынках. Потом МЮСИАД стала финансировать происламские партии – в пику Обществу либеральных людей Турции (ТЮСИАД), поддерживавшему светские прозападные партии. В итоге МЮСИАД и связанные с ней структуры создали мощную финансовую и политическую базу для исламизации страны.
Учитывая турецкую специфику, исламские фонды изначально ориентировались на происламские националистические партии. Многие предприниматели были членами этих партий и направляли большие средства на их поддержку. Прослеживалась четкая взаимосвязь турецкого политического ислама и его экономического базиса в виде исламского сектора национальной экономики. Турецкое правительство пыталось разными мерами ограничить влияние исламских деятелей на экономику и политику. Но, уходя от прессинга властей, исламские политические движения и поддерживавшие их бизнес-структуры меняли вывески, пока не сконцентрировали усилия на Партии справедливости и развития (ПСиР), одержавшей победу на выборах 2002 года. Лидер партии Реджеп Тайип Эрдоган начал постепенный разворот Турции с завещанного Ататюрком светского (прозападного) пути развития на исламский. Он постепенно нейтрализовал влияние армейской верхушки на политическую жизнь страны, а после провалившейся попытки госпереворота в июле 2016 года установил авторитарный режим с ориентацией на исламские ценности. Судя по результатам состоявшихся в июне 2018 года президентских и парламентских выборов, на которых убедительную победу одержали Эрдоган и его партия, этот курс поддерживает большинство турецкого народа.
Аналогично развивались события в Египте, где идеологи и финансисты Саудовской Аравии (а затем и Катара) сделали ставку на запрещенных властями, но популярных в народе «Братьев-мусульман». В 1980-х годах в Египте появились исламские нефтедолларовые фонды, которые стали инвестировать в египетскую экономику, создавая в ней исламский сектор. Параллельно исламские фонды и связанные с ними бизнес-структуры установили связи с подпольными лидерами «Братьев-мусульман» и начали двигать их к власти. Процесс длился более двадцати лет и увенчался победой мусульманского «братства» на парламентских и президентских выборах в 2011–2012 годах. Мухаммед Мурси и его сторонники взяли курс на исламизацию страны, вызвав раскол в египетском обществе. Воспользовавшись недовольством значительной части городского населения, египетские военные во главе с Абдул-Фаттахом Ас-Сиси совершили переворот и отстранили исламистов от власти. Но их победа не окончательная, и время еще преподнесет здесь сюрпризы. И не только в Египте.
Америка и исламисты
Исламские банки и фонды тесно связаны с финансовой и политической олигархией США. Этот альянс возник еще при Рональде Рейгане, когда Саудовская Аравия и США стали стратегическими союзниками. До поры он Америку не волновал. Но после атаки 9/11 ситуация изменилась. Комиссия конгресса США во главе с сенатором Карлом Левином начала расследование источников и каналов финансирования международного терроризма и сделала «удивительное» открытие: за предыдущие десятилетия Америка превратилась во всемирный «отстойник» и всемирную «прачечную» сомнительных денег, а американские банки стали одним из главных каналов легализации преступно добытых капиталов. В подозрительных связях и операциях были уличены такие столпы американской банковской системы, как Chase Manhattan Bank [126] , Bank of America, First Union Bank и New York City Bank (ныне City Group Inc). Комиссия Левина выяснила, что большинство американских банков имеют связи с офшорными банками и подставными структурами, через которые ежегодно отмывается от 500 млрд до 1,5 трлн «грязных» и «серых» долларов (ныне значительно больше). Примерно половина из них напрямую проходит через американские банки, а их львиную долю составляют деньги из арабских нефтедобывающих стран, прежде всего из Саудовской Аравии.
126
В 2000 году Chase Manhattan Bank, который с 1961 по 1981 год возглавлял Д. Рокфеллер, слился с финансовой группой JP Morgan & Co. В результате слияния двух главных американских финансово-олигархических группировок возник крупнейший в мире финансовый монстр JP Morgan Chase. На 30 июня 2017 года размер его депозитарных активов составлял 22,1 трлн долларов, размер активов под администрированием – 4,1 трлн долларов, размер активов под управлением – 2 трлн долларов.
Один видный саудовский оппозиционер тогда сказал: «Кто поверит, что страна, добывающая ежедневно 9 млн баррелей нефти, с населением всего в 15–20 млн человек, имеет долг в 200 млрд долларов?! Как смогла эта страна влезть в такой долг? Это могло случиться только потому, что идет массированный грабеж наших ресурсов в результате сговора между королевской семьей и американцами». Это именно сговор, нарушающий запрет Корана брать банковский процент. Поэтому преступающие его арабские правители и богачи скрывают свои финансовые связи с американцами. Не афиширует их и американская сторона. Идет процесс, приносящий его участникам колоссальные барыши. Он спаял финансово-политическую олигархию США и ее арабских партнеров, сделав их соучастниками одних преступлений. Но это далеко не всё.
По данным лондонского Международного института стратегических исследований (IISS), Ближний Восток является крупнейшим рынком сбыта американского оружия. Половину его скупает Саудовская Аравия, чей военный бюджет в 2001 году перевалил за 20 млрд долларов, а ныне превышает 60 млрд. По импорту оружия Саудовская Аравия ныне уступает только Индии, а раньше была мировым лидером [127] . Среди главных покупателей оружия значатся также Египет, Катар, Алжир, ОАЭ. В целом на долю ближневосточных и африканских арабских стран приходится 2/3 американского военного экспорта. Занимаются этим связанные с исламскими банками инвестиционно-посреднические компании, которые возглавляют видные американские политики, киты военно-промышленного комплекса США, банкиры, отставные военные и эмиссары арабских режимов. Среди них есть интересные имена. Вот лишь один пример.
127
В 2020 году дюжина ведущих импортеров оружия выглядела так (млрд долларов): Индия – 2799, Саудовская Аравия – 2466, Австралия – 1658, Южная Корея – 1317, Египет – 1311, Китай – 811, Катар – 783, Великобритания – 764, Пакистан – 759, Япония – 724, США – 687, Нидерланды – 610, Алжир – 549. URL: https://nonews.co/directory/lists/countries/arms-import