Путь истинной любви
Шрифт:
меня по вспотевшему затылку и бежит вперед, пиная камень, будто это футбольный мяч.
К тому времени как мы заканчиваем разведывать лесополосу за нашими домами,
солнце палит на нас сверху через ели и хвойные сосны. Стволы деревьев и валунов на
земле сплошь покрыты мхом, и земля больше напоминает жидкую грязь. Я предложил
Пен пройтись с нами, потому что она тут еще не бывала, но очевидно, я единственный,
кто хочет видеть ее здесь.
–
– А у нее нет своих друзей?
– Мама не разрешала мне ходить так далеко, – кричит объект нашего разговора на
расстоянии пятидесяти футов. Пенелопа бежит через узкую сухую полоску земли, чтобы
сократить расстояние между нами, но наш хвостик не добегает до нас, а останавливается и
хватается за бок.
Босоногая, она спешит, несмотря на боль в боку, но ударяет палец о камень, наполовину
торчащий из земли. Она кричит, я останавливаюсь и оборачиваюсь, чтобы посмотреть что
случилось. В этот момент Кайл и Герб смеются надо мной.
Надеюсь, они нахватают тут клещей.
– Я вернусь за ней, – говорю я, указывая через плечо большим пальцем. – Она не сможет
пройти дальше, – указываю на склон на нашем пути, заросший кустами.
Герб прихлопывает какое-то насекомое на своем лице, смешно кося глазами.
– Прекрати вести себя как баба, – говорит он.
Я пожимаю плечами и еще раз смотрю на Пен. Она приложила руку к глазам, пытаясь
смотреть сквозь солнце на нас. Тень с красным отсветом закрывает ее глаза, и капелька
крови медленно течет из разбитого колена по голени.
– Ты больше не с нами, Диллон. Ты все время проводишь с новой девочкой, – замечает
Кайл.
На самом деле склон не такой уж и крутой и я пригласил ее прогуляться с нами, но не
говорил ей приходить без обуви. Ей не следовало увязываться за нами, если она не может
идти в ногу. И уж точно, не моя проблема в том, что ее мать не хочет отпускать ее так
далеко от дома. Моим родителям все равно. Кайл прав…Я всегда с Пенелопой.
Разведывать это все-таки мужское занятие.
– Я ухожу домой! – кричит догоняющая. Ее разраженный голос отскакивает от камней,
покрытых мхом и окружающих деревьев.
Герб и Кайл смеются. Мне начинает сводить живот.
– Хорошо, – говорит в ответ один из них так, что бы было слышно.
Нет никакого смысла оглядываться на Пенелопу, чтобы понять действительно ли она
уходит. Я и так знаю, что уходит. Она не такого плана девочка, чтобы бросать пустые
угрозы. Когда мои друзья начинают подниматься в гору, я нагибаюсь, чтобы заткнуть
джинсы в носки и продолжаю следовать рядом с ними.
Я надеюсь, что им в штаны
Завернув за холм, Герб решает охотиться на медведей, Кайл же хочет спуститься вниз к
пляжу, чтобы поймать морскую звезду у основания замка, а я хочу домой. Но мы
проводим вечер среди деревьев, на которые забрались, гоняя зайцев топором, выкапывая,
и бросая друг в друга червей, как будто снова наступило лето. Наш смех вспугивает птиц
с веток, и мы бежим, пугая сами себя разговорами, что слышали змеиное шипение.
Мы рассказываем непристойные шуточки, дразня Герба после того, как он признался, что
нечаянно дотронулся до груди Матильды в школе; подначиваем друг друга съесть
странные ягоды с неизвестного куста. Мы все перепачканные, руки покрыты волдырями.
К тому времени как мы направляемся домой, мы пахнем грязью и потом, а Кайл находит у
себя клеща.
К сожалению, он у него на животе.
– Не могу дождаться, когда мы перейдем в старшую школу, – замечает Кайл по пути
домой. – Столько девчонок.
– Да уж, девчонки из старшей школы как кровососущие, которые переносят разные
болячки. По крайней мере, я так слышал, – дразню я его.
Он чешет живот в том месте, куда клещ проникнул под кожу. Никто из нас не захватил
зажигалку, чтобы поджечь его, поэтому он терпит до дома.
– Все малышки будут хотеть меня в следующем году, – говорит Герб. Пот струится по его
вискам. – Потому что я накачанный.
– Тогда плохо, что ты влюблен в рыжую, – говорит Кайл, имея в виду Матильду.
Так и идем домой, споря у кого мышцы лучше и «так какие они были на ощупь, ее сиськи,
поточнее?».
Между тем, мои мысли заняты девочкой, которая убежала от нас. Было глупо с моей
стороны позволять ей идти одной, и уж точно не должен был позволять этим идиотам,
чувствовать себя виноватым за то, что пригласил ее с нами. Пенелопа самая крутая
девочка, которую я только знаю и наша дружба, она… замечательная. Она никогда не
была такой разраженной как сегодня. Я надеюсь, что не разрушил все то, что у нас есть.
Когда мы появляемся из леса и подходим к моему заднему двору, Герб рассказывает, что,
по его мнению, Матильда запихивает в свой лифчик носки. Мистер Файнел у дома без
футболки – скорее всего, чтобы проветрить свою волосатую грудь – и косит газон. Когда
он видит нас, выключает косилку и в упор смотрит на меня.
Я обхожу дом с другой стороны, чтобы не столкнуться с ним.
И с его волосатым телом.
Косилка запускается снова.
– Лучше я пойду домой, пока не схватил боррелез. Идешь? – спрашивает Кайл. Он уже