Путь истины. Дмитрий Донской
Шрифт:
1353 год. Константинополь. Ромейская империя.
Владыка Алексий в сопровождении свиты из иереев и иноков сошёл на греческую землю, а слуги его погрузили сундуки со скарбом и серебром на повозки. Путь пролегал по мощёным улицам огромного города мимо лачуг городской бедноты. Народу – тьма! И все бегут куда-то. Кругом – лавки. Торгаши зазывают покупателей, расхваливая по-гречески свой товар…
Убогость окраин осталась позади, теперь гордо красовались украшенные портиками каменные дворцы римских вельмож, а высокие мраморные колонны на площадях напоминали о славном прошлом империи и былых победах василевсов 60 . «Неспроста на Руси сей град величают Царственным. Он подобен венцу, усыпанному драгоценными каменьями!», – подумал владыка Алексий и вскоре узрел чудный яхонт в короне
60
Василевс – византийский император (прим. авт.).
Вскоре наши странники нашли приют в монастыре за городом, где по обыкновению селились паломники из Руси. После скромной трапезы, состоящей из постной каши и ломтя ржаного хлеба, Алексий прошёл в отведённую для него келью, помолился перед божницей с иконой Спасителя, вручил служке своему из греков грамоту для Патриарха и прилёг на жёсткую постелю монашескую…
Алексий ступил на двор, обнесённый колоннадою. В притворе он задержался у прекрасной мозаичной картины с ликом Христа, восседающего на престоле, – в Его левой руке – Евангелие со словами: «Мир вам. Я свет миру», – а десницей Он благословляет коленопреклонённого мужа – византийского императора. Одесную 61 от Исуса Дева Мария в медальоне, с левой стороны – архангел Михаил, небесный архистратиг.
61
Одесную – справа (десница – правая рука), ошуюю – слева (шуйца – левая рука) – прим. авт.
Владыка Алексий осенил себя крестным знамением, вошёл в храм, пал на колени и коснулся главою пола. Потом он поднялся, огляделся окрест и замер в изумлении: стены в храме были отделаны цветным мрамором и великолепными мозаиками, – на сводах, поддерживаемых тяжёлыми колоннами, летит сонм ангелов и ветхозаветный пророк Илия в огненной колеснице. Дух захватывает, кружится голова! За амвоном в нише – святая святых – алтарь с престолом, где совершается таинство Евхаристии.
В прежние времена пол в храме был выложен золотом, а престол был покрыт драгоценными каменьями: яхонтами красными и лазоревыми, зелёными смарагдами и прозрачными алмазами. Однако сто пятьдесят лет назад рыцари-крестоносцы ворвались в Царственный город и разграбили храм святой Софии, вынеся из него всю золотую и серебряную утварь. (А спустя столетье Новый Рим падёт под натиском турок-османов, – с четырёх сторон света окрест собора вырастут минареты, и главный храм православия будет превращён в мечеть Айя-София. Фрески и мозаики на долгие годы скроет толстый слой штукатурки 62 ).
62
Ислам запрещает изображения людей и животных в мечетях (прим. авт.).
– Алексий, – донёсся тихий глас. Старец очнулся как бы от забытья, – пред ним стоял муж в диаконском облачении:
– Меня зовут Георгий, – я ризничий Великой церкви. Его Всесвятейшество ждут вас. Последуйте за мной.
Вскоре они поднялись по каменным ступеням на верхний ярус собора в палаты Патриаршие, где жил Вселенский Владыка, проходили заседания синода и принимались судьбоносные для православной церкви решения.
В это время патриарх восседал на престоле, будучи в зелёной мантии и белом клобуке.
– Приветствую тебя, Всесвятейший Владыко, – низко кланялся Алексий.
– Рад видеть тебя, Алексий, на ромейской земле, – снисходительно улыбнулся Патриарх. – Наслышан о праведном житии твоём! Феогност, Царствие ему Небесное, хвалил тебя зело. По преставлении его овдовела митрополия Киевская. Руси надобно нового пастыря поставить. Однако до сих пор церковь православная хранит обычаи, в том числе соборного принятия решений. Мудрейшие мужи церкви из Всесвятейшего синода не оставят митрополию всея Руси без пастырского наставления. Запасись терпением, Алексий, и воздастся тебе сторицей…
Далее патриарх Филофей намекнул Алексию, что далеко не всем среди его окружения угодно видеть на Киевской кафедре митрополита из русичей. (Феогност был греком, как и большинство его предшественников). Алексий воротился в монастырь и долго в своей келье молился пред божницей.
Потянулись томительные дни ожидания. Каждую седмицу посылал Алексий слугу-грека в патриарший собор и всякий раз получал один и тот же ответ: «Синод решает сей вопрос».
Полгода минуло с тех пор, как русская делегация ступила на греческую землю, но дело так и не сдвинулось с мёртвой точки. Однажды, когда Алексий произносил ежедневное молитвенное правило, раздался стук в дверь кельи его. Вошёл младой инок:
– Отче, посланец к тебе от Всесвятейшего Патриарха.
Алексий узнал в пришедшем муже диакона Георгия, ризничего собора святой Софии.
– Христос посреди нас, – молвил Георгий.
– Есть и будет, – отозвался Алексий.
– Не угоден ты епископам греческим, – вдруг заговорил Георгий. – Не хотят они видеть тебя митрополитом на Руси. Старца с Афона поставить желают. Всесвятейший Патриарх прислал меня к тебе, дабы совет дать, как должно поступить. Князь московский Иоанн Иоаннович в грамоте своей ходатайствует о тебе. Коли, не скупясь, пожертвует он святой церкви, епископы встанут на твою сторону…
Алексий понял, что надобно синоду патриаршему, и в очах его блеснул луч надежды:
– Благочестивый князь московский наипаче жаждет спасения своего, посему ныне он прислал щедрое пожертвование на нужды Святой Апостольской церкви в Царьграде…
Георгий усмехнулся:
– Я, как ризничий Великой патриаршей церкви святой Софии, готов принять сие пожертвование.
И тогда Алексей велел слугам своим выдать привезённое из Руси серебро диакону Георгию, потом воротился в келью и прилёг на постель. Недобрые мысли в его голове родились: «Они не приглашали меня на заседание синода, они не видели и не слышали меня. Злато да серебро – токмо сие им надобно было! Видать, недаром молвят на Руси, будто греки торгуют церковными должностями 63 ».
63
Симония – торговля церковными должностями, – по имени волхва Симона, который пытался за деньги приобрести Божественный дар; весьма частое явление в Средневековой Европе (прим. авт.).
Тяжко было старцу Алексию принимать лицемерие греческих иерархов. Но ведал он и другое. После полувека владычества латинян патриархия Константинопольская едва сводила концы с концами. Богатства, накопленные за многие столетия, были разграблены, владения, а вкупе с ними и многочисленная паства, потеряны. По мере ослабления цезарей теряла власть и церковь…
Беды одна за другой рушились на Ромейскую державу. Междоусобицы раздирали страну на части, – не первый год шла борьба за власть между императорами Иоанном Кантакузиным и Иоанном Палеологом. Кантакузин привёл на греческую землю турок-османов и захватил стольный град. Генуэзцы извлекли выгоду для себя из имперской замятни 64 и прочно обосновались в Галате 65 , обнеся её крепостными стенами. Чума 1348 года выкосила половину населения Константинополя. А в то лето, когда Алексий ступил на греческую землю, турки-османы проникли в Европу и заняли крепость Галлиполи. Это было начало конца Ромейской державы…
64
Замятня – смута (прим. авт.).
65
Галата – предместье Константинополя на побережье залива Золотой рог (прим. авт.).
Вскоре патриарх призвал Алексия.
– Всесвятейший синод принял соборное деяние, иже утверждено мною, – говорил Филофей. – За добродетельное житие и прочие духовные доблести быть тебе, Алексий, епископ Владимирский, митрополитом Киевским и Всея Руси!
– Благодарствую, Всесвятейший Владыко, – поклонился Алексий. – Позволь мне слово молвить.
– Говори, Алексий.
– Всесвятейший, митрополит Максим перенёс кафедру из разорённого и беспокойного Киева во Владимир-на-Клязьме. Стольный град Киев стоит на рубеже с Великой степью. Что ни лето, кочевые орды приходят и пустошат киевские пределы, грабят, в полон уводят людей православных. Суровая нужда побуждает меня просить тебя утвердить перенос кафедры из Киева во Владимир…