Путь к Источнику
Шрифт:
– Говорят, - заметил Кевин, - что он уехал из Лайонесса, потому что все здесь напоминало ему о жене и сыне.
Дейрдра вздохнула.
– Да, это так. Когда умер Дункан, а вскоре после него - и тетя Констанс, лорда Шона будто подменили, он стал сам на себя не похож. Тогда мне было всего лишь десять лет, но я очень ясно помню...
Она не договорила, так как в этот момент Кевин громко поперхнулся, уронил кусок пирога себе на колени и во все глаза уставился на нее.
– Постой-ка! Ведь лорд Шон был женат на сестре королевы!
Дейрдра
– Ты соображаешь медленно, но верно. Я чуть было не отнесла тебя к тугодумам.
– Значит ты...
– Разумеется, я Дейрдра Лейнстер из Авалона. Мой отец - король Бриан.
– Ее улыбка стала явной, ослепительно сверкнули два ровных ряда жемчужно-белых зубов.
– Ведь это же было очевидно.
– Очевидно?
– переспросил обескураженный Кевин.
– А разве нет? Разве тебе не говорили, что дочь короля - самая прекрасная девушка в мире? Можешь ли ты представить себе, что на свете существует кто-нибудь прекраснее меня?
Кевин пытливо посмотрел ей в глаза, но так и не смог понять, сказала она это серьезно или шутя. Он прикрыл рот рукой и прокашлялся, прочищая горло.
– Да, да, конечно. Извини мне мою недогадливость. Но, видишь ли, я никак не ожидал встретить в этих краях принцессу из королевского дома Лейнстеров - одну, без свиты, без охраны...
– И без одежды, - смеясь, добавила Дейрдра.
– Надеюсь, это происшествие останется строго между нами?
– О чем может быть речь!
– А еще я надеюсь, - продолжала она, - что мой титул принцессы не повлияет на наши отношения, которые начали складываться так непринужденно. Ведь ты не станешь называть меня "ваше высочество", "миледи" - и вообще корчить из себя придворного кавалера?
– Я никогда не был придворным кавалером, - ответил Кевин.
– Да и при дворе-то я не был ни разу. Я типичный провинциал.
– Тем лучше. Я обожаю провинциалов и терпеть не могу всех этих благовоспитанных маккормаков и маэлгонов с их изысканными манерами и слащавыми речами.
– Дейрдра негодующе фыркнула.
– Впрочем, дружки кузена Эмриса еще хуже. У приближенных Колина, по крайней мере, голова на плечах служит не только вешалкой для ушей.
– Так ты решила немного отдохнуть от тех и других в тиши лесов и озер Лохланна?
– Вроде того, - уклончиво ответила она и потянулась за второй бутылкой. Кевин опередил ее, при помощи штопора извлек из горлышка пробку и плеснул немного вина в кубок. Дейрдра выстрелила в него насмешливым взглядом, и он долил ей еще, однако счел своим долгом предупредить:
– Вино гибернийское. Кажется слабым, как сок, но здорово ударяет в голову.
– Знаю. И больше всего люблю гибернийское.
– Она сделала глоток и игриво подмигнула ему.
– Ну, продолжай.
– Что продолжать?
– Расскажи о себе. Насколько я знаю, в твоем происхождении есть много неясного.
Кевин
– Это еще мягко сказано. Лично для меня мое происхождение сплошная загадка. Двадцать лет назад крестьяне нашли меня на опушке леса, завернутого в алую, шитую золотом мантию. Отроду мне было месяцев пять-шесть, я был голоден и ревел, как молодой бычок...
Дейрдра прыснула смехом.
– Наверное, ты был очаровательным карапузом.
– Может быть. Но для островитян я прежде всего был подобен грому с ясного неба. Жителей на острове не так уж много, все наперечет, и вскоре выяснилось, что ни одна из местных женщин не могла быть моей матерью. А если учесть, что на сотни лиг вокруг простирается океан без единого клочка суши и за последние полгода к острову не подходил ни один корабль, то и вовсе получалось, что мне неоткуда было появиться на свет. Тем не менее я был и очень живо напоминал о своем существовании. Меня отнесли в дом тогдашнего губернатора острова, лорда Маркуса Финнегана, поскольку ясно было, что я не обыкновенный подкидыш - при мне нашли прекрасной работы шпагу, клинок которой изготовлен из какого-то странного металла, похожего на серебро, но тверже стали; также был золотой перстень с камнем...
– Тот, что у тебя на пальце?
– Да.
– Мне можно посмотреть?
– Пожалуйста.
Кевин снял со среднего пальца левой руки перстень и передал его Дейрдре. Где-то с минуту она рассматривала его, сосредоточенно сдвинув брови, затем вернула Кевину со словами:
– Знатная вещица. Очень тонкая работа по золоту и камень красивый правда, не могу определить его происхождение.
– И никто не может, - сказал Кевин, надевая перстень на палец. Вроде бирюза, но нет. Он только с первого взгляда кажется бирюзовым, на самом же деле он светло-голубой. Если долго смотреть на него, завораживает; создается впечатление, что внутри камня заключено огромное пространство.
– Может быть, он колдовской?
– Вполне возможно. А вот моя шпага наверняка колдовская. Обыкновенное серебро, с какими бы то ни было примесями, не может быть таким прочным.
– Ты не взял ее с собой?
– Представь себе, забыл!
– Кевин виновато развел руками.
– В кои-то веки! Мы с ней всегда неразлучны, я постоянно ношу ее с собой, но именно сегодня так получилось, что я ее забыл. Если ты окажешь мне честь, посетив мой замок, я покажу тебе и шпагу, и мантию, в которую был завернут... гм... и все остальное.
– Что ты имеешь в виду под остальным?
– Видишь ли, при мне, кроме алой мантии, перстня и шпаги, нашли также полный комплект мужской одежды, включая белье.
– Вот как?
– удивленно произнесла Дейрдра.
– И странное дело, - продолжал Кевин.
– Сейчас мне эта одежда как раз впору. Будто на меня шита.
– И что это может значить?
– Не знаю. Но мой приемный отец, лорд Шон Майги, как-то высказал одно весьма любопытное предположение.
– Какое же?