Путь к сердцу принца лежит через его...
Шрифт:
Намек был недвусмысленный. И, судя по реакции Кастаниэля, он попал в цель.
Слышавшая наш разговор Мира Райскрейд, которая тоже постоянно таскалась за принцем, не удержалась от презрительного комментария:
— А не слишком ли у вас большие запросы, баронесса? На принцев замахиваетесь! — причем, уверена, что имела в виду она сейчас вовсе не Родерика Шарграна.
— А разве я недостаточно хороша? — я нахально уставилась на нее, чуть ли не бросая вызов. И ответить мне сейчас в отрицательном ключе было бы откровенной грубостью и нарушением этикета.
Мире пришлось скрипнуть зубами и лишь взглядом показать, что она на самом деле думает о «зарвавшейся выскочке», как не раз меня называла за спиной. Светскими сплетнями со мной исправно делилась Корделия, которая была в курсе всего через графиню Нель.
Поймала задумчивый и оценивающий взгляд Кастаниэля, и поняла, что выстрел попал в цель. Он и впрямь начал задумываться о таком варианте удержать при себе непокорную ученицу. Учитывая то, что светлые эльфы сквозь пальцы смотрят на браки с представителями короткоживущих рас, воспринимая, как мимолетную прихоть, мои шансы далеко не нулевые. Никто ведь не помешает потом принцу развестись с постаревшей женой и выбрать кого-то более подходящего. Единственное, за чем строго следили — чтобы аристократ не уронил свое достоинство, связывая себя браком с простолюдинкой. А меня принимают за баронессу. Так что, пусть кто-то и поворчит по поводу не слишком высокого титула избранницы принца, но очень уж яро возражать не будут. Тем более что Кастаниэль не наследный принц.
Мира, поняв, что невольно помогла мне своей репликой, чуть глазами меня не испепелила. Мое же настроение стремительно поползло вверх.
А тут еще и танцы объявили, и Кастаниэль, ничуть не колеблясь по поводу выбора партнерши, протянул мне руку:
— Потанцуешь со мной, ученица? — тоном, не терпящим возражений, спросил он.
— С удовольствием, наставник! — промурлыкала я, вкладывая свою руку в его ладонь.
Уроки танцев, которые давала Корделия всю неделю, пришлись как нельзя кстати. И пусть мне было далеко до настоящего мастерства, но двигалась вполне сносно. Тем более что из Кастаниэля получился замечательный партнер. Он вел уверенно и легко, оставалось лишь под него подстраиваться. Ловила на себе многочисленные завистливые взгляды поклонниц Сладкоголосого и торжествовала. Неужели у меня все-таки получится? Самой не верится, что так удачно складывается! Тьху-тьху, чтоб не сглазить!
Танцевать больше двух танцев подряд с одним партнером считалось неприличным, поэтому Кастаниэлю пришлось меня оставить после положенного количества и пригласить другую даму. Маркиза Вингрейд — хозяйка бала, была одной из его поклонниц. Так что обойти ее вниманием он попросту не мог. Но видно было, как танцуя, он то и дело подозрительно на меня поглядывает. Мол, не воспользуюсь ли ситуацией, чтобы тут же побежать к драконьему принцу. М-да, похоже, Кастаниэль и правда имеет на меня виды!
Довольная, я встала в сторонке, лениво наблюдая за танцующими. Настроение несколько померкло, когда заметила, что Андрес Ортрин танцует с Нинеллой Ларкруан. Вот же настырная особа! Похоже, уже забыла о недавнем унижении и опять включилась в охоту.
И все-таки понять не могу, чем же ее так привлек Андрес? Он не похож на тех мужчин, которым она обычно отдавала предпочтение. Вот драконий принц как раз больше походит на ее идеал! По крайней мере, чисто внешне. А вот по характеру она предпочитала более уступчивых. Теми, кем легко верховодить. И даже с этой точки зрения Андрес ей совершенно не подходил. Так чего же вцепилась в него, как репей? И почему это до такой степени раздражает, что даже новая победа в охмурении принца уже не радует? Кусая губы, я наблюдала за этой парочкой и злилась.
— Наконец-то твой ушастый цербер оставил тебя одну! — послышался рядом приятный мужской голос. — Не думал, что эльфы бывают такие ревнивые.
Проклятье! Как-то о ректоре успела позабыть. С трудом удержалась от того, чтобы не поморщиться, и развернулась к подошедшему ко мне мужчине.
— Наверное, многое зависит от серьезности намерений, — заметила я.
— А у вас с ним, значит, все уже серьезно? — Хардин театрально вскинул брови. — Сильна, девочка! Ничего не скажешь. А ведь и двух недель не прошло! Может, ты и на самом деле собираешься выйти замуж за Кастаниэля? Раз уж так все удачно у вас складывается.
— С какой целью интересуетесь, господин ректор? — не удержалась от язвительности. — Мне казалось, вы только обрадуетесь, если не нужно будет принимать на работу такого никчемного преподавателя!
— Ошибался! — ухмыльнулся граф Райскрейд. — А я умею признавать свои ошибки. Так что буду рад, если ты все-таки станешь работать в Академии. Успел оценить твой потенциал, — он так многозначительно окинул взглядом с ног до головы, что щеки невольно вспыхнули. — Просто хотелось бы узнать твои дальнейшие планы.
М-да, вот после такого его заявления, а особенно взглядов, устраиваться на работу в Академию как-то уже не сильно хочется.
— Все будет зависеть от того, как мой непосредственный начальник относится к служебным романам, — я прищурилась. — Лично я против подобного.
Хардин усмехнулся.
— Ой, не зарекайся, моя милая! Твое мнение может и измениться. Но можешь не переживать, на служебные отношения личное никак не повлияет.
— Хотелось бы в это верить.
А ведь Диана права! Котяра и правда на меня нацелился, как на очередной трофей. Вот только что с этим делать, я пока понятия не имела. Но по крайней мере, можно ему будет припомнить этот разговор, если вздумает руки распускать на рабочем месте. Да и есть надежда, что со временем его пыл угаснет.
— А можно вам задать не очень деликатный вопрос? — пытаясь перевести тему на менее скользкую, спросила. — О вашем назначении ректором ходит столько противоречивых слухов. Как все было на самом деле? Правда ли, что вас туда фактически сослали, чтобы меньше при дворе маячили? Судя по тому, что регулярно вижу вас среди других аристократов, эта версия уже не кажется заслуживающей доверия. Спрашиваю исключительно для того, чтобы лучше узнать будущего работодателя. Насколько вы сами ратуете за свое дело. Меня вы, помнится, брать не хотели именно по этой причине.
Хардин усмехнулся и доверительно понизил голос, беря меня под локоток:
— На самом деле, это долгая история. А тут довольно шумно. Может, выйдем в сад и немного прогуляемся?
Я уже пожалела о том, что спросила. Но вестись на провокацию не стала.
— А вы вкратце постарайтесь! И у меня слух хороший, — ехидно сказала. — Конечно, не такой, как у оборотней, но все же…
— Боитесь оставаться со мной наедине, Эмили? — дразняще улыбнулся ректор.
— Тсс… Тут не только у вас хороший слух! — укоризненно проговорила. — Называйте меня Фелиция.