Путь к солнцу
Шрифт:
Ветри запрыгнул на пассажирское сиденье, и машина сорвалась с места. Переулок был совершенно пуст. Они выбрались из района и двинулись по направлению к океану. В этот ранний час ни людей, ни машин на улицах не было, и уже через несколько минут они добрались до центрального вокзала Ченнаи. Ветри вылез из джипа и исчез в толпе ожидавших прибытия раннего поезда. Пракаш бросил недобрый взгляд на девочек в зеркало заднего вида и заблокировал двери.
— Куда вы нас везете? — спросила Ахалья.
— Никаких
Ветри вскоре вернулся с какими-то бумагами в руках. Он передал их Пракашу, тот быстро все просмотрел и молча кивнул. Потом обернулся и посмотрел сначала на Ахалью, потом на Зиту.
— Билеты в порядке. Ветри поедет с вами, и Амар тоже. Скоро вы с ним познакомитесь. Вы будете делать все, что вам скажут, не задавая вопросов. Не смейте ни с кем разговаривать, или вам придется плохо. Не пытайтесь обратиться к полицейским — помощник комиссара мой друг.
Девочки вылезли из машины и вслед за двумя мужчинами стали пробираться сквозь толпу. Войдя в здание вокзала, они поднялись по лестнице на мост, пролегавший над рельсами, перешли на четвертый путь и спустились на платформу. Поезд был уже там, длинный, похожий на голубую змею. Вагонов было так много, что последние из них терялись в сумерках. Ахалья не смогла их сосчитать. Она попыталась найти название поезда. «Ченнаи-экспресс» — было написано на табличке. Такого поезда она не знала.
Пракаш велел девочкам встать рядом с Ветри в нишу у подножия лестницы и куда-то ушел. Вернулся он вместе с каким-то невысокого роста мужчиной. У незнакомца были черные волосы, большой подбородок и светлая кожа уроженца Северной Индии. Он с ног до головы осмотрел девочек и улыбнулся Пракашу.
— Хорошая работа, мой друг. — Судя по акценту, он был действительно не из Ченнаи.
— Я так и думал, что они тебе понравятся.
Мужчина передал Пракашу черную сумку.
— Двенадцать тысяч рупий, по шесть за каждую. На две тысячи больше, чем обычно.
Пракаш скривил губы.
— Я просил пятнадцать.
— Тринадцать, не больше, — возразил мужчина. Он полез в карман брюк, достал две купюры по пятьсот рупий и протянул их Пракашу.
Пракаш кивнул, взял деньги и молча ушел.
— Меня зовут Амар, — представился незнакомец. — Ветри — мой помощник. Он поедет с вами. Ехать мы будем долго, а народу в поезде много. Ведите себя естественно, но разговоры старайтесь не поощрять. Если одна из вас не послушается, наказана будет другая.
— Куда вы нас везете? — в который раз спросила Ахалья и сжала ладонь Зиты, чтобы подбодрить сестру. Ей приходилось слышать истории о мужчинах, которые соблазняли женщин, деревенских жительниц, оставить семьи и перебраться в город, а потом заставляли их работать за копейки, а то и вообще бесплатно. При мысли о том, что они будут день и ночь заниматься черной работой в какой-нибудь дыре, Ахалья вздрогнула.
Амар сузил глаза.
— Скоро узнаете, — пообещал он. Они с Ветри переглянулись, потом Амар показал на платформу: — Отведи их на места.
Ветри кивнул и повел девочек в конец поезда. Они забрались в вагон. Большинство мест было уже занято, но Ветри удалось найти свободные в центре вагона. На скамейке напротив сидела пожилая женщина. Она улыбнулась Ахалье, но ничего не сказала. Рядом с ней расположился полный мужчина средних лет. Он дремал. Скамейка прогибалась от его веса; между ног мужчины стоял чемодан.
Хотя на улице было по-утреннему свежо, в вагоне уже начинало становиться жарко от множества разгоряченных тел. В воздухе стоял крепкий запах пота. Где-то в начале вагона плакал ребенок, а в соседнем купе двое мужчин вели громкий спор о тамильской политике. Их голоса буквально заполняли пространство. Ахалья подумала, что им предстоит крайне неприятное путешествие.
Она подтолкнула Зиту на место возле окна и уселась напротив нее.
— Как ты думаешь, куда мы едем? — шепотом спросила Зита по-английски.
Ахалья взглянула на Ветри, но он был поглощен глянцевым журналом о кинозвездах и не обращал на девочек внимания. Она глубоко вздохнула.
— Я не знаю. Я никогда не слышала о таком поезде.
— Я так боюсь, — еле слышно прошептала Зита. Гул вокруг почти заглушал ее голос.
— Ты должна быть сильной, Цветочек, — сказала Ахалья. Цветочек — так называли Зиту домашние. — Если бы мама была тут, она сказала бы тебе то же самое.
К тому времени, когда взошло солнце, поезд уже покинул Ченнаи и теперь пробирался сквозь сельскую местность, мимо деревень, рисовых полей и возделанных пашен, потрескавшихся от жары. Чтобы отвлечься и занять время, Ахалья и Зита затеяли игру в стихи, в которую они часто играли в школе Святой Марии.
— Назови поэта, — сказала Ахалья. — «Свет рассыпается золотом на каждом облаке, любовь моя, и роняет алмазы в изобилии».
— Тагор, — тут же ответила Зита. — Это просто.
— Хорошо. Тогда как насчет этого? «Полнокровной жизнью живет лишь человек, уверенно идущий стезей любви к людям; тело же, лишенное способности любить, есть не более чем кости, обтянутые кожей».
— Тируваллувар, — без запинки выпалила Зита.
Ахалья решила загадать загадку потруднее:
— «Рассветный ветер, что бутоны раскрывает, несет тебе свой теплый поцелуй».
Зита задумалась.
— Не знаю, — наконец призналась она.
— Хафиз, — сказала Ахалья.
— Но это же персидский поэт, а не индийский.