Путь к солнцу
Шрифт:
Молодой человек кивнул.
— Сюда, — показал он.
Комната, нечто вроде прихожей, но с окном, занавешенным шторой, была выкрашена в желтый цвет. В ней не было ничего, кроме углового дивана и зеркала на противоположной от входа стене. Там же находилась еще одна дверь. Молодой человек повел их туда. Они очутились в коридоре футов двадцати длиной, с множеством дверей. Все они были закрыты. Ахалья слышала, как за ними ходят и переговариваются вполголоса люди, но никто не вышел поздороваться.
В конце коридора стоял большой деревянный книжный шкаф. Их провожатый нащупал что-то
Ахалья вцепилась в дрожащую руку Зиты и не сдвинулась с места.
— Я никуда не пойду до тех пор, пока вы не скажете, где мы находимся, — сказала она на хинди, стараясь, чтобы ее слова прозвучали как можно более твердо.
Молодой человек нахмурился:
— Ты не в том положении, чтобы выдвигать требования.
Сердце Ахальи бешено заколотилось, но она взяла себя в руки и язвительно произнесла:
— Вы не можете делать с нами все, что вам заблагорассудится. Мы ваши гости. Как вы себя ведете?
— Kutti! Сука! — прошипел он.
Грубое слово шокировало Ахалью. Молодой человек сделал шаг назад, в коридор, размахнулся и ударил ее по лицу. Ахалья отлетела к стене; из разбитой губы потекла кровь.
— Будете выступать — мало не покажется, — пообещал он. — Вы теперь наши. Сухир заплатил за вас шестьдесят тысяч рупий. Вы будете делать то, что вам скажут, и отрабатывать свой долг.
Зита умоляюще посмотрела на Ахалью:
— Пожалуйста, не спорь с ним. Делай, что он скажет.
Ахалья прижала ладонь к пылающей щеке. Потом взяла Зиту за руку и ступила на лестницу. Стены здесь были почти черными от сажи и плесени. Молодой человек проводил их в маленькую комнатку, где стояли кровать, комод с зеркалом, туалет и раковина. Он покрутил лампочку, свисавшую с деревянного потолка. Загорелся свет.
— Будете жить здесь, если только Сухир не решит перевести вас в другое место. Еду будут приносить сюда. Если что-то срочно понадобится, постучите в пол. Кто-нибудь вас услышит.
— Как мы будем выплачивать наш долг? — тихо спросила Ахалья.
Молодой человек ухмыльнулся.
— Bajaana. Будете спать с мужчинами, конечно. — Он расхохотался. — Ты же не думала, что это отель, а? Это Каматипура [9] .
Он еще раз рассмеялся, вышел и запер за собой дверь.
9
Каматипура — самый старый в Мумбай и самый крупный в Азии квартал красных фонарей.
Зита упала на пол и тихо разрыдалась. Ахалья опустилась на колени рядом и обняла сестру. Голова у нее кружилась. Неужели после всего, что им пришлось пережить, человек с седыми волосами, Сухир, собирается ими торговать? Заставлять заниматься сексом за деньги? Это просто не укладывалось у нее в голове. Зита была еще совсем девочкой. Да и она никогда не была с мужчиной. Одна мысль об этом наполняла Ахалью нестерпимым ужасом.
В дверь постучали. Ахалья подняла голову. В комнату вошла женщина средних лет в фиолетовом сари. Ее волосы были убраны в аккуратный узел. В одной руке женщина держала кувшин с водой, а в другой гирлянды нежно пахнущих цветов малати.
— Вы говорите на хинди? — спросила женщина.
Ахалья кивнула.
— Хорошо. Меня зовут Сумира, но другие девочки называют меня бади-ма.
Сумира села напротив и вынула из кувшина мокрую полотняную салфетку. Выжав ее, она протянула салфетку Ахалье.
— Наверное, вы устали в пути.
Ахалья, недоверчиво глядя на женщину, взяла салфетку и передала ее Зите. Зита вытерла лицо и приложила салфетку ко лбу.
— Я принесла гирлянды для волос, — продолжила Сумира — Заплести вас?
Ахалья ничего не ответила. Целое море разных чувств вдруг нахлынуло на нее. Каждый год, в день ее рождения, мама вплетала ей в волосы гирлянды цветов жасмина и бархатцев. То же самое она делала в день рождения Зиты. Цветы в волосах — символ радости и праздника. Здесь дом греха. Как эта странная женщина может предлагать им сделать такое?
Сумира кивнула и посмотрела на нее понимающе.
— Когда-то я была такой же, как и ты, — сказала она. — Незнакомые люди увезли меня из дома, и я оказалась здесь. Жизнь в adda тяжела, но вы должны научиться принимать ее. Нет смысла бороться с кармой. Подчинитесь воле Бога, и, может быть, в следующей раз вы родитесь в лучшем месте.
Положив гирлянды на край кувшина, Сумира тяжело поднялась и вышла из комнаты.
Зита еще раз намочила салфетку и дала ее Ахалье.
— Как ты думаешь, это правда? — шепотом спросила она. — Это наша карма?
Ахалья взяла салфетку и уставилась в пол. На глазах у нее закипали слезы.
— Я не знаю, — сказала она.
И она действительно не знала.
Глава 4
Главный нравственный закон состоит в том, чтобы неустанно трудиться во благо человечества.
Вашингтон, округ Колумбия.
Томас Кларк сидел в конференц-зале на десятом этаже «Клэйтон-Свифт» и смотрел в окно, на здание расположенной прямо напротив юридической фирмы «Маркиз и Леклер». Черный деревянный стол был рассчитан на двадцать четыре человека. На совещании присутствовало шестнадцать — двенадцать адвокатов, два помощника юриста и два интерна. Для дела «Уортон груп» была созвана самая большая в истории фирмы команда.
Темой сегодняшнего собрания была апелляция «Уортон». Из двенадцати адвокатов говорили в основном пятеро. Остальные, включая Томаса, молчали. Часы отсчитывали секунду за секундой. Каждая минута будет учтена хитрой компьютерной программой, которую фирма использовала для выставления счетов. Встреча была решающей. Руководство угольной компании, возмущенное вердиктом жюри, рвало и метало.