Путь Кейна
Шрифт:
Услышав предостерегающие крики перезаряжавших арбалеты волонтеров, я развернулся к продолжавшему размеренно выжигать лес Бернарду и увидел вышедшего из леса невысокого худощавого бунтовщика, который из-за серо-зеленой куртки был почти неразличим в стелющемся по земле дыму. Не теряя времени, я выхватил из чехла на поясе метательный нож и швырнул его в зажавшего в руке серебряный шар коротышку. Тот хоть и заметил мой замах, но ничего предпринять уже не успел: лезвие ножа по самую рукоять вошло ему в шею.
Ни на мгновение не прекращавший движение вперед Бернард вдруг сцепил ладони, и с его задымившихся перчаток сорвалась тень призрачного огня. Серое копье, не встретив ни малейшего сопротивления, прошло сквозь сосны, до которых еще не успел добраться пожар, и почти сразу же где-то неподалеку в небо ударил столб ослепительного оранжевого пламени, а опутывавшие мою ногу ростки черной травы тут же увяли и рассыпались в прах.
Я с облегчением перевел дух, но когда ссутулившийся Бернард отвернулся от леса и посмотрел на меня, чуть снова не схватился за ножи — в зрачках тайнознатца огненным вихрем кружилось безумие, для которого не было ни малейшей разницы, кого жечь. Бледный как полотно Бернард очень-очень медленно зажмурился, а когда вновь открыл глаза, в них не осталось ни капли только что полыхавшего пламени. Справился…
Одержимый огнем медленно обвел взглядом пепелище и побрел прочь.
Первым делом я бросился к лежавшему на дороге Шутнику, но тот уже и сам пришел в себя. Закусив сложенный вчетверо плащ, он потянул засевшую чуть выше сердца иглу и, вырвав ее, отшвырнул в сторону.
Убедившись, что с ним все в порядке, а Арчи не только успел вовремя выбраться из кареты, но и выволочь оттуда всклокоченного проповедника, я поднял свой меч и направился к коротышке, который перед смертью успел-таки выдернуть из шеи мой нож. Что-то в его лице вызывало смутные подозрения, но, только стянув серый берет, сумел понять, в чем дело: по плечам рассыпались серебряного цвета волосы, а остроконечные уши были лишены мочек. Эльф. Или полукровка с очень небольшой примесью человеческой крови.
Вынув у него из руки тяжелую, словно отлитую из металла, кедровую шишку, я без колебаний спрятал ее в суму. Потом разбираться буду, что за чудо такое. Неподалеку валялся короткий лук с лопнувшей тетивой. Его брать не стал. Куда он мне? В сумку не влезет, а таскать его с собой — сплошная морока. Вот три стрелы с серебристым оперением и вырезанными из прозрачного кристалла наконечниками в висевшем на боку мертвеца колчане оставлять не стал. На таких диковинках можно неплохие деньги заработать.
Больше ничего интересного обнаружить не удалось. Короткий, слегка изогнутый в последней трети меч и прямой кинжал с лезвием чуть ли не в ладонь шириной меня, прямо скажем, не впечатлили. И качество так себе, и миниатюрные рукояти разве что подросткам впору придутся.
— Вот повезло так повезло, — с завистью протянул остановившийся рядом мертвенно бледный Шутник, которого весьма заметно покачивало.
— Ты о чем? — не понял его я.
— Это эльф? — непонятно зачем спросил об очевидном Габриель.
— Эльф, — согласился с ним я.
— А на голове у него что?
— Берет был.
— Дурак ты. На голове у него скальп! — поправил меня приятель.
— А! Вот ты о чем, — усмехнулся я. Действительно. За такой роскошный скальп можно немало золота выручить. Только возиться с ним… — Дарю.
— Вот спасибо! — обрадовался прекрасно понявший причину моей щедрости Габриель. — Сам, значит, пачкаться не хочешь? Ну ничего, мы не из брезгливых…
Я только пожал плечами и отошел к сгрудившимся в кучу волонтерам. К моему несказанному удивлению, все арбалетчики оказались живы и здоровы. А вот пехотинцы потеряли пятерых.
— С той стороны стрелков всего трое было, — докладывал капрал Линцтрог лейтенанту, замотавшему окровавленной тряпицей раненую руку. — Пока до деревьев, где они засели, добежать успели, их и след простыл.
— Чем по лесу за эльфами бегать, лучше бы нам помогли, — зло процедил лейтенант и, развернувшись, зашагал к лежавшему на сооруженных из еловых веток волокушах Брольгу.
Линцтрог только пожал плечами и пошел к пехотинцам. Про то, что нам просто повезло, он благоразумно говорить вслух не стал. Вон — телохранителей проповедника почти всех положили. А этот, тень его задери, святоша, вместо того чтобы драпать отсюда со всех ног, над ними погребальный обряд проводит. Идиот — неровен час еще какой отряд мятежников по наши души нагрянет. Хотя после устроенного Бернардом представления вряд ли на это кто-нибудь решится. И все же…
— Ты вот мне, Кейн, скажи, — все еще бледный после ранения Шутник опрокинул в себя стаканчик кишкодера, откусил от кральки кровяной колбасы и протянул ее мне, — в чем смысл жизни?
— Иди в жопу, Шутник. — Меня перекорежило от резкого вкуса настоянного на травах самогона, да и без того вести беседы на философские темы не было никакого настроения. — Допивай и пошли.
— Ты куда-то торопишься? — ничуть не обиделся на мое пожелание Габриель. — Дождемся Арчи и пойдем обратно все вместе.
— Ты Арчи не знаешь? Если он пропал, то ждать его можно и до заката. — Я оглядел кабак, в который мы с Шутником завалились почти сразу же после того, как прибыли в Старый Перент, и тяжело вздохнул.
Хорошо хоть командирам сейчас не до нас: Эмерсон поехал отчитываться перед бароном Анвольдом, а капрал Линцтрог помчался устраивать раненых в госпиталь. Остальным было велено дожидаться лейтенанта у восточных ворот. Надо ли говорить, что после того, как Шутник умудрился на блошином рынке прямо у въезда в город весьма выгодно пристроить скальп эльфа, мы плюнули на приказ и отправились промочить горло в ближайшее питейное заведение.
Вот только Арчи, сославшись на дела, сразу же куда-то убежал, а это самое питейное заведение с гордым названием «Золотой шлем» на поверку оказалось замызганным кабаком с сомнительной репутацией. И репутация его посетителей не была хуже только из-за того, что у них ее не имелось вовсе. Правда, за одним из столов гуляла компания солдат в кавалерийских дублетах, но нашитые у них на правой стороне груди эмблемы не с гербовым черным, а почему-то золотым единорогом нам ни о чем не говорили.
Другое дело, что я специально притащил Габриеля в «Золотой шлем» — как выяснилось, «Серые волкодавы» занимали казарму городской стражи на соседней улице, а значит, егеря просто не могут время от времени не заглядывать сюда напиться, пощупать разносчиц и набить морды солдатам из других отрядов. Остальные кабаки в окрестностях казармы я безрезультатно обежал, пока Габриель торговался с сомневавшимися в подлинности скальпа покупателями.