Путь от атеизма к вере

Шенин Игорь Александрович

Ещё раз повторимся, если весь предшествующий текст опирался на факты, то ниже практически всё место будет отдано гипотезе. Если приведённые выше данные трудно опровергнуть, то значительный объём этой главы почти наверняка не окажется стопроцентной истиной, и вопрос лишь в том, насколько сильно реальность отличается от модели. Тем не менее эта глава всё-таки была присоединена к книге. Также заметим, что нижеидущий текст из-за краткости получился несколько суховатым (как, впрочем, и по всему сочинению), а само содержимое требует немного напряжённого внимания и осмысливания. Кому-то такое чтение наверняка покажется неудобным, поэтому заранее извиняйте. Сделав данную оговорку, приступим к рассмотрению темы.

Известно, что современная официальная наука не признаёт мир духов, поэтому всё, что хоть как-то может быть истолковано в пользу мистического, безоговорочно отвергается. Но так как духовный мир в том или ином виде всё же есть (а выше мы достаточно основательно в этом убедились),

то в таком случае учёные всё время имеют неверное (или, как минимум, неполное) представление о природе Вселенной. Следовательно, нужна такая концепция строения мира, которая бы органически вписывала в себя и материю, и дух. Но для физики в наше время основополагающей считается теория относительности А. Эйнштейна, а она, как известно, скорость триста тысяч километров в секунду делает предельной для Вселенной. Согласитесь, трудно себе представить Бога, которому расстояния между звёздами в своей вотчине приходится преодолевать многие годы. Хочешь или нет, а поневоле станешь атеистом. Однако, оказывается, не всё так печально: учение Эйнштейна не только «запрещает» мир духов, но и несколько вольно обращается с миром материальным, что должно, казалось бы, ставить под сомнение саму эту доктрину. Тем не менее по некоторым причинам официальная наука, несмотря ни на что, упорно продолжает держаться за эйнштейновскую теорию.

Итак, чтобы иметь возможность продолжать настаивать на признании души и духовного мира, надо показать несостоятельность или хотя бы ограниченность принципа относительности. К счастью, нужные факты, необходимые для этого, лежат на поверхности и поэтому доступны даже неспециалистам. Конечно, доступны они и научным работникам, но многие из них, скорее всего, не воспользуются этими фактами, так как побоятся рискнуть своей репутацией и, как следствие, своей карьерой.

Вместе с тем всё-таки находятся учёные, которые не боятся открыто выступать с критикой теории относительности. В немалой степени этому способствует Интернет, так как даёт возможность свободной публикации своих взглядов. Дело в том, что все бумажные научные журналы реферируемые, а это препятствует распространению мнений, отличающихся от общепринятых, что, в свою очередь, приводит к застою в науке. В отличие от бумажных, многие электронные журналы достаточно демократичны, и это, будем надеяться, даст дополнительный импульс делу познания мира. Сказанное напрямую касается и учения Эйнштейна: число его противников становится всё больше и больше, и есть уверенность, что уже недалеко то время, когда эта доктрина будет низложена. Почему же это не происходит сегодня? Надо набрать критическую массу, причём не критическую массу опровергающих теорию данных (их уже и так немало), а количество физиков, готовых распрощаться с принципом относительности. И именно на это требуется время.

Проблема здесь, похоже, в том, что одни с крахом этой теории опасаются потерять авторитет; вторые элементарно не хотят ни с кем конфликтовать; третьи же поддерживают Альберта Эйнштейна по некоторым иным (далёким от науки) причинам; наконец, четвёртые просто не утруждают себя мыслительным процессом, принимая всё сказанное Эйнштейном за истину, свято веря в его непогрешимость. Среди всех перечисленных групп физиков есть такие, которые толком и не знакомились с этим учением, а есть такие, которые, однажды изучив и приняв доктрину, впоследствии категорически отказываются вникать в компрометирующие теорию данные (точнее, даже не знают о них, так как такие сведения надо целенаправленно искать — их публикация до появления Интернета была, мягко говоря, затруднена). Тех же, которые соглашаются изучать компрометирующие данные (мало того, сами их ищут), но всё же остаются искренними приверженцами учения, очень мало.

Здесь же надо отметить, что большинству научных работников, похоже, вообще глубоко безразлична судьба теории относительности, потому что их область деятельности она никак не затрагивает. Ну а тему данной книги эйнштейновское учение очень даже затрагивает и вынуждает вступать в спор. Но не бойтесь, вы ниже не встретите глубокомысленных научных аргументов и контраргументов, нет, ограничимся здесь лишь несколькими самыми очевидными замечаниями, которые касаются рассматриваемой доктрины. Хотя, казалось бы, достаточно найти всего лишь одну погрешность, чтобы эйнштейновские постулаты рухнули, но в действительности всё обстоит совсем не так: погрешности есть, а теория остаётся. Попробуем же понять, почему подобное происходит.

Вспомним, что так называемая специальная теория относительности Эйнштейна, опубликованная в 1905 году, стоит на двух китах. Первый, все инерциальные системы отсчёта (системы, движущиеся друг относительно друга прямолинейно и равномерно) неразличимы, то есть все физические явления в них протекают одинаково. Второй, скорость света в вакууме одинакова во всех инерциальных системах отсчёта, иначе говоря, один и тот же квант света, летящий в вакууме, будет иметь одинаковую скорость как по отношению к покоящемуся наблюдателю, так и по отношению к движущемуся, какую бы большую скорость последний не имел. Если то же самое сказать другими словами,

то первое условие говорит о том, что не имеет значение какое из двух тел как передвигается, главным остаётся лишь их относительное движение; второе же условие заявляет о скорости света в вакууме как о предельной скорости во Вселенной.

Из этих двух положений следуют все выводы специальной теории относительности: и сокращение длины движущегося тела, и замедление времени в движущейся системе, и увеличение массы тела при возрастании скорости… Однако какими бы удивительными данные эффекты ни казались, вопрос сейчас не в том, реальны или нет эти явления, а в том, какова здесь заслуга самого Эйнштейна. И разобраться в этом вопросе нам поможет небольшой экскурс в историю.

Физики прошлого считали, что свет распространяется в особой среде — эфире, и предпринимали попытки обнаружения этой самой светоносной среды. Кульминационным моментом здесь была серия экспериментов, проведённых Майкельсоном в конце девятнадцатого века. С помощью интерферометра он попытался зафиксировать «эфирный ветер», образующийся при орбитальном движении Земли вокруг Солнца в среде неподвижного эфира. Результаты его опытов оказались отрицательными. К примеру, представьте себе, что вы высунули голову из автомобиля, мчащегося с большой скоростью, и не почувствовали встречного ветра. Для физиков того времени эффект от экспериментов Майкельсона казался таким же. Поэтому у них появилась настоятельная необходимость в создании теории, которая бы объясняла полученный результат. И учёные того времени, постаравшись, выдвинули несколько подходящих гипотез.

Про гипотезу Эйнштейна выше уже говорилось, сейчас познакомимся с другими. Так, например, для толкования отрицательного результата экспериментов Герц разумно предположил, что сам эфир вовсе не обязательно должен быть примитивным по своей сути и находиться в абсолютном покое, а, напротив, может, обладая сложными свойствами, иметь способность полностью захватываться телами и двигаться вместе с ними. Однако, увы, это утверждение противоречило эксперименту Физо. Наверное, было бы гораздо перспективнее, если бы учёный выдвинул предположение о захвате эфира большими гравитационными массами. В этом случае Земля, двигаясь по орбите вокруг Солнца, тянет с собой и некоторую часть эфирной субстанции, потому эксперимент Майкельсона и не даёт результата (разве что на большой высоте может что-то проявиться).

Другой же физик, Ритц, выдвинул баллистическую теорию. В ней скорость света относительно источника всегда постоянная и не зависит от движения среды. Для наблюдателя же, относительно которого источник движется, скорость света векторно складывается со скоростью источника. Благодаря этому баллистическая теория хорошо объясняет результат Майкельсона. Но, к сожалению, наблюдения за движением двойных звезд опровергли саму баллистическую гипотезу.

Наконец, Лоренц пошёл в данном вопросе по иному пути: рассудив, что если для обоснования экспериментальных результатов требуется предположение об уменьшении длины движущегося тела, то, значит, это сокращение действительно происходит. Причём само математическое выражение сжатия длины у него получилось автоматически из условий и результатов опытов Майкельсона. Так появился термин «лоренцево сокращение», и как следствие из этого уже чисто математическим путём были в дальнейшем выведены формулы для других релятивистских эффектов. И это именно те формулы, которые сегодня некоторые называют эйнштейновскими. Первая работа Лоренца по данной теме была опубликована в 1895 году, то есть за десять лет до выхода статьи Эйнштейна «К электродинамике движущихся тел», в которой и была представлена его знаменитая теория. Таким образом, из всех гипотез, выдвинутых учёными того времени, работа Эйнштейна была отнюдь не первой. А отсюда выходит, что специальная теория относительности — это в основном лишь слова, написанные около известных формул.

Почему же приобрело популярность именно эйнштейновское толкование формул? Возможно, одной из причин такого решения являются умонастроения физиков конца девятнадцатого века, которые хорошо иллюстрируются высказыванием одного из учёных того времени, В. Томсона, заявившего, что наука уже вошла в тихую гавань, разрешила все коренные вопросы, и осталось лишь уточнить некоторые детали. Похоже, физики того времени грезили не частными поправками к частным законам, а созданием абсолютной и окончательной теории Вселенной. Предлагать таким учёным что-то более мелкое было просто несерьёзно: они хотели глобальный результат, и они его получили. Теория относительности А. Эйнштейна выводила знакомые формулы не как математическое описание некоторых опытов, а как следствие из универсального закона, связанного с общим понятием пространства и времени. Не больше и не меньше!