Путь Пилигрима
Шрифт:
Проблема алаагской технологии состояла в том, что она намного опережала человеческую, и было почти невозможно проследить действие устройства от того момента, когда оно заработает, до того, когда остановится, пока не происходил сбой. Возникающие сбои были результатом бесчисленных новшеств, взаимодействующих друг с другом и распространяющихся по всем областям алаагской технологии, поэтому не обнаруживалось видимой связи между причиной и результатом - так для дикаря каменного века не существовало бы связи между видеоприемником и тем, что появляется на его экране.
Возможно, ему удастся подвести Лит Ахна к
Но они уже входили в кабинет Лит Ахна. Лит Ахн сразу опустился в кресло у стола, устремив взгляд на большой экран на противоположной стене, именно на этом экране Шейн однажды видел нарисованную воображением Адты Ор Эйн картину того, что могло произойти с их сыном. Но сейчас, когда Лит Ахн взглянул на экран, на нем ожил пейзаж с долиной посреди гор. Озеро на переднем плане было окаймлено голыми красноватыми скалами, которые кое-где поросли густыми джунглями. Темно-зеленые лианы свешивались вниз со скал.
Шейн, которому не было дано никаких распоряжений, остановился, сделав два первых церемониальных шага от двери кабинета. Он наблюдал за Первым Капитаном, который был, очевидно, полностью поглощен изображением на экране.
На первый взгляд пейзаж мог быть земным, если не считать джунглей на слишком большой высоте и бесплодной почве. Но потом глаз стали резать другие несоответствия. Цвет неба был слишком бледным, а спокойная вода в озере имела странно светящийся зеленоватый оттенок. И наконец, приглядевшись получше, можно было заметить заросли джунглей не только на скалах, но и в озере.
Джунгли были настолько густыми, что казались почти сплошной стеной зелени, стволов и ветвей. Продолжая наблюдать, Шейн заметил, как из зеленого сплетения материализуется прямая двуногая фигура, торс и конечности которой обернуты какой-то белой материей, наподобие одеяния. Существо пристально смотрело через озеро, будто вглядывалось в происходящее по ту сторону экрана. Оно находилось слишком далеко, чтобы можно было распознать его по лицу, но двигалось как алааг. Существо подняло руку и помахало ею.
Сидящий за столом Лит Ахн приподнял массивную руку, как бы желая ответить тем же, потом снова уронил ее на стол. Изображение пропало, поверхность экрана стала серой; и Шейн вдруг понял, что для Первого Капитана смотреть такие картинки было все равно что для человека осушить стакан крепкого напитка после пережитого тяжелого момента. Впервые он стал более чем просто сиюминутным зрителем этого действа, или пагубной привычки, или назовите это чем угодно - просмотра картин из утраченной алаагами жизни в потерянном доме. И Шейн внутренне содрогнулся, подумав о том, сколько же тысячелетий прошло в действительности с того момента, когда фигура на экране сделала жест рукой, на который начал автоматически отвечать Лит Ахн.
– Садись, Шейн-зверь,- послышался глубокий голос Лит Ахна; и Шейн, двинувшись с места почти так же бессознательно, как начал махать рукой Первый Капитан, подошел к тахте, на которой обычно сидел, и опустился на нее.
– Расскажи мне о проекте Лаа Эхона,- начал Лит Ахн.
– Он уже запущен, штат набран и начинает работать, непогрешимый господин,- ответил Шейн.
– Каково твое мнение о человекообразных, отобранных в штат?
– Считаю, что все они весьма компетентны, непогрешимый господин,- произнес Шейн.- К тому времени, как вы меня вызвали, их число возросло до тридцати четырех. Все они интеллигентные звери с опытом той работы, которую необходимо выполнять в рамках проекта. Создается впечатление, что они действуют в согласии, претворяя в действительность задуманный принцип проекта.
– Ты считаешь их работу успешной?
– Успешной?
– смутился Шейн,- Этот зверь молит о пощаде Первого Капитана за слабые способности и неэффективность, но я еще недостаточно изучил работу, чтобы понять, успешна она или нет.
Лит Ахн медленно кивнул. Он поднялся из-за стола и подошел к большому креслу напротив тахты, на которой сидел Шейн. Прежде чем сесть, он осторожно прикоснулся ладонью к макушке головы Шейна.
– Твой хозяин иногда допускает ошибки, и это была одна из них, зверушка-Шейн,- произнес он.- Разумеется, еще слишком рано ждать от тебя ответа на этот вопрос.
Как всегда, Шейну пришлось взять себя в руки при этом прикосновении массивной ладони. И, как всегда, это вызвало у него сумятицу чувств. Самым сильным была жгучая ненависть к Лит Ахну за бессознательную снисходительность жеста. Если бы рассудок его не доминировал над эмоциями, Шейн вскочил бы с дивана и попытался убить Лит Ахна голыми руками. Но в то же время за ненавистью и гневом скрывались странное понимание и сочувствие. Он ощущал что-то сродни человеческой тоске в настроении этого лидера завоевателей, не склоняющегося ни перед кем, не открывающего душу никому, за исключением существа, которое в его глазах было не более чем домашним животным. Шейн затаил дыхание, надеясь, что Лит Ахн уберет руку и сядет, но рука все еще оставалась у него на голове.
– Шейн-зверь…- задумчиво произнес Лит Ахн,- если бы только твоя маленькая голова могла дать ответы, которые мне так нужны…
С этими словами он наконец убрал ладонь и уселся напротив Шейна.
– В настоящее время в штат входят три представителя истинной расы,- начал он.- Это верно? Сам Лаа Эхон и три младших офицера?
– Правильно, непогрешимый господин.
– А должностные лица высшего ранга среди зверей - их трое?
– Да, непогрешимый господин.
– Расскажи мне о них - об этих трех зверях.
– Первый,- начал Шейн,- это зверь в должности губернатора. Это мужская особь с опытом работы в органах власти. До высадки здесь истинной расы он имел положение, позволяющее ему принимать решения и властвовать над своими соплеменниками-зверями на этом острове.
– А-а…- рассеянно откликнулся Лит Ахн.- Чем же, в таком случае, он занимался?
Шейн замялся.
– Непогрешимый господин,- произнес он,- в истинном языке нет слова для описания этого, поскольку род его деятельности был таким, какого не существует у истинной расы. Можно сказать, что это тот, кто ищет доверия своих соплеменников скорее с помощью слов, чем дел, для того, чтобы быть избранным на должность, дающую власть над ними. Стоящий перед вами зверь просит простить его, если он не в состоянии более точно описать этот род деятельности.