Путь проклятых
Шрифт:
Я улыбнулся ему, но парень того не оценил, попытавшись достать меня снова, но безрезультатно.
Я осмотрел остальных парней, они медленно отводили глаза в стороны, стараясь не смотреть на меня. Понимают, что глупо это все, но сделать ничего не могут. За друга стоят, видать, переубедить не смогли, а парнишку боль глушит. Молодой он еще, лет восемнадцать, а, может, девятнадцать. Нужно выплеснуть агрессию. Ладно, что уж поделаешь, помогу ему с этим, но грушей я становиться не собираюсь. Мы простояли в тишине, пока мое умение не закончилось. После этого я поднял руки в боксерской стойке и кивнул Малому. Парню повторять не пришлось, он пулей подлетел ко мне и попробовал провести апперкот, естественно, я отошел, нанося свой удар, однако он тоже не спал. Юноша оказался очень шустрым, если бы не мой богатый опыт, проиграл бы ему в пух и прах. Мой удар снова не достиг цели, а коротышка сменил тактику, не пытаясь достать лицо или торс, он отбивал мне руки, старался замедлить и сбить с толку. Не на того напал, мальчишка. Парень конечно шустрый, но руки у меня длиннее, как и ноги. Наношу хук левой, он уклоняется, я проворачиваюсь, дальше по инерции проводя удар пяткой по колену противника. Малой успевает убрать ногу, но полностью сбивается с ритма, что позволяет мне хорошенько приложить его в глаз. Он падает, но поднимается и нападает снова. Лежачим я его бить не стал. Это не на смерть драка, а просто выброс агрессии. Бой продолжается. Мы кружимся и пытаемся достать друг друга, в определенный момент на уклонения становится наплевать, и удары проходят раз за разом. Мы проверяем, кто из нас крепче. Просто разбиваем друг другу лица.
– Ну, все, хватит.
– Остановил нас высокий, когда мы уже били друг друга по рукам, оставаясь в бою исключительно из-за упрямства.
– А ты хорош.
– Высморкался из разбитого носа мой противник.
– Ты тоже неплох.
– Сплюнул я сгусток крови.
– Бокс?
– Ага. Пять лет занимался. А ты?
– А я на улице вырос. Леший.
– Я протянул ему руку.
– Малой.
– Ответил он мне и пожал ее.
– Я Рома, это Серега, Саша, Колян и Эдик.
– Будем знакомы.
– Я пожал руки парням.
– На счет Сони...
– Замялся Малой.
– Бросай ты ее. Нафига тебе такая баба?
– Да это понятно.
– Скривился он.
– Ты извини. Я понимаю, что ты ни в чем не виноват. Но понимаешь...
– Понимаю. Нормально все.
– Пойдем в бар, накатим немного.
– Прервал нас Рома.
Выпить я не возражаю.
V
– Готов?
– Обратился ко мне Митрич.
– Давно пора.
– Кивнул я ему и осмотрелся.
«Третий глаз»
Полярная ночь - вещь неприятная. Снег валит огромными хлопьями, мы долго ждали этой погоды. Сейчас не нужно опасаться летающих тварей и, надеюсь, сквозь такую толщу льда и снега, меня не заметят нарвалы. Декабрь давно перешел через середину. Я планировал отправиться в путешествие раньше, но Митрич вместе с Федотом не желали меня отпускать, пока лед окончательно не окрепнет. Хотя на мой взгляд, он еще в середине октября окреп. После того, как прочность ледяного покрова получила одобрение наших мудрецов, мне дали разрешение на выход.
Я оглянулся, пытаясь разглядеть силуэты города, который стал родным для меня. Наверное, родись я где-то здесь, моя жизнь до апокалипсиса была бы совсем другой. Нет, за время проживания здесь произошло и много неприятного, было даже плохое. Некоторые из моих новых знакомых не вернулись со своих ходок. Не вернулся Малой, с которым мы сдружились после той драки. Были погибшие и в городе. Орлы слишком далеко летали от гнезд. Мы с Митричем пропадали в лесах, собирали травы, органы различных животных, и варили зелья. Софа многому научила меня и моего товарища. Пока мы неделями бродили в лесах, она совершенствовала свои рецепты и придумывала новые. Каждый из них был подробно записан и передан нам. К слову, этот сборник теперь меня.
Мы брали с собой походную лабораторию и практиковались в создании зелий. Часто их использовали, но не по собственному желанию, а по нужде. Но у них оказались ужасные побочные эффекты. К примеру, после окончания действия «Ночного зрения», глаза просто взрывались. Регенерация восполняла утрату, но лежать слепым и беспомощным крайне неприятно. Многие зелья имели подобный результат. «Ловкость» разрывало к чертям связки, «Сила» крошило кости на конечностях. Все это, естественно, сопровождалось дикой болью, но они все равно спасали нас в походах. Пару раз только на них и удавалось выбраться.
Единственное, что оставалось для меня непонятным, почему я до сих пор не получил болевой шок или инфаркт. Объяснения этому так и не нашлось. Только предположения о том, что нервы крепче, да здоровье лучше. Каждое последствие зелья я чувствовал на себе очень хорошо. Изумительные ощущения. Но теперь мне пора уходить из столь гостеприимного места. Я погладил по спине своего медведя. Сто третий уровень. Мишка стал практически моего роста в холке. Вьюга тоже старалась быстрее вырасти, став более полезной. Сейчас она уже взяла девяносто шестой уровень и немного подросла, но ее размер не больше средней овчарки. Или не в родителей пошла, или еще вырастет. Лисичка сменила шерсть, и теперь стало проблематично разглядеть ее на снегу.
– Ну что, друзья-товарищи, пора прощаться?
– Обратился я к провожающим.
Никогда не любил расставаться. Вот это отвратительное чувство, когда ты уходишь из того места, где тебе рады, где есть друзья и знакомые, которые хотят быть с тобой и видеть тебя в здравии. Тот, кто провожает, чувствует, как пустеет место в его душе. То самое место, которое занимал ты. Когда уходишь куда-то, то тебе проще, ведь там есть что-то, к чему ты стремишься. А вот если впереди тебя неизвестность, то словно холодный ветер пронизывает все твое существо. Ты знаешь, что дальше ты сам по себе.
– Удачной дороги тебе, Леший.
– Обняла меня Софа.
– Как же ты изменился за это время.
Старушка взяла мое лицо в свои шершавые ладони и посмотрела прямо в глаза.
– Я помню, как сюда пришел мальчишка. И я вижу, как уходит из нашего города мужчина.
– Соф, всего четыре месяца пришло.
– Да, но они изменили тебя. Выпрямили, как горячий утюг выправляет мятую рубашку.
– Спасибо, родная.
– Я отпустил старушку и в меня тут же врезался костлявый вихрь.
– Ты вернешься?
– Всхлипнула Катя. За это врем внучка Софы стала мне как сестра: маленькая, глупая и открытая.
– Пообещай, что вернешься!
– Не могу, Катюш. Я не знаю, как сложится жизнь, но обещаю, я не забуду вас. И всегда буду рад каждому. Не плачь.
– Я погладил девочку по голове.
– А ну прекрати! В добрый путь провожать без слез надо!
– Тут же одернула внучку Софа.
– Покажи там, кто есть кто.
– Подошел ко мне Барин.
Вслед за тестем пришел и Саня. Я по очереди прощался со всеми друзьями и товарищами.