Путь тьмы 2
Шрифт:
«Вот только кто даст гарантии, что Шахрион опять не призовет убийц с востока или не натравит на нас какого-нибудь некроманта-смертника или не соорудит что-нибудь столь же эффективное? Да хоть наймет ящериц»!
Подумав об этом, он повернул голову в сторону жителя востока — самого загадочного члена их сегодняшней встречи. За все это время лиоссец не проронил ни единого слова и выглядел так, словно спит. Его глаза были прикрыты, грудь ровно вздымалась, на чешуйчатой морде нельзя было заметить даже намека на эмоции.
И все же, он бодрствовал —
— О венценос-сец, я предс-ставляю Гайшшара Бича Пустыни сына Ишшаррисса великого халифа Лиос-са.
— Точнее одного из них, — фыркнул дварф.
Ящер кивнул.
— Да-а, одного из них, с-соглас-сен. Именно поэтому я тут.
— Прошу, поясни свою мысль, уважаемый посол, — попросил Ритон.
Ящера не пришлось упрашивать дважды — он заговорил с охотой.
— С-сейчас за Лиос-с борются нес-сколько халифов. Империя поддерж-живает мерс-ского Харшшаана, да будет проклято имя его. Мой владыка с-считает, что с-с врагами врагов нуж-жно заключить с-сюз-з. Печально, что с-среди вас-с нет единс-ства.
Ритон с трудом сдержал смех.
«Стало быть, то, что вы рубитесь друг с другом — это нормально, а то, что среди нас нет единства — печально. Какие занятные существа эти лиоссцы».
Вслух же он сказа другое:
— Я полностью согласен с твоим благороднейшим господином, уважаемый Тарришшаат. Мы можем помочь друг-другу, однако же сейчас важно понимать и то, что все страны, а не только Исиринатия, должны постараться отбросить противоречия ради общей цели.
— Наша цель — надавать по сусалам зарвавшимися прегиштанцам, — фыркнул дварф, — и мы от нее уж точно не отступим, можете мне поверить, венценосец.
— Смотри, дварф, зубы не обломай, — поддела его принцесса.
Ритон вздохнул кашлянул, привлекая к себе внимание.
— Я не рассчитываю на то, что вы тут же броситесь друг другу в объятья и объявите мир, хотя и было бы неплохо рассмотреть подобную возможность. Не надеюсь я, как уже было сказано раньше, и на сбор Лиги, как в древние времена.
— Тогда на что вы рассчитывали, владыка? — угодливо поддакнул Могучий Аран.
— Ответить императору его же оружием, — уверенно проговорил венценосец. — Убийство Черного Властелина обезглавит Империю Тьмы. Конечно, это не будет означать ее немедленную гибель, однако, как только Шахрион погибнет, в его государстве начнется грызня за власть.
Ритон не сомневался в своих словах, ведь Шахрион, возвращая утраченные земли, был вынужден принять под крыло и немалую часть благороднейших, этими землями управлявших. Да, те поклялись ему и его сыну в верности, но когда слова мешали лучшим людям Исиринатии и Радении интриговать? Они все верой и правдой служат Черному Властелину, но ни на секунду не забывают о себе, ждут удобного случая для того, чтобы сожрать все, до чего только сумеют дотянуться. В их неимоверной алчности мог сомневаться лишь грудной ребенок! А значит, как только пропадет главный
— И вы полагаете, что это так просто сделать? — скептически заметила Могучая Олта. — У Шахриона весьма недурственная охрана. Если кто забыл, Ратриола считался опаснейшим чародеем мира, и где он сейчас?
Ритон бросил короткий взгляд в сторону эльфийки — на лице той не дрогнул ни единый мускул, она мило улыбнулась и произнесла:
— Именно поэтому мы дожидаемся последнего участника нашего маленького собрания. Он знает, что можно сделать с императором.
— И где же он? — поинтересовался настоятель Корн.
Неожиданно его лицо вытянулось и побледнело, глаза расширились от ужаса, а кожа покрылась холодной испариной.
— Полагаю, на подходе, — все так же мило отозвалась эльфийка.
— Нет, не может быть… как это возможно? — стиснув подлокотники, залепетал маг света.
— Не волнуйся так, настоятель, наш последний гость — союзник, — все таким же спокойным тоном отвечала Найлиэна.
Ритону очень не понравилось поведение мага света, потому как он уже видел подобную реакцию одаренных Отцом раньше.
«Уж не решила ли эльфийка выкупить жизнь остаткам своего народа ценой наших судеб»?
— Найлиэна, что происходит? — резко спросил он.
— Просто подождите чуть-чуть, и все станет ясно, — пообещала та.
Да вот только ждать как-то не хотелось: настоятелю с каждой секундой становилось все хуже, мертвенная бледность проступила на лице мага, и тот, кажется, начал активировать какие-то защитные заклинания. Ритон уже был готов кликнуть стражу, но не успел. Дверь распахнулась, и даже венценосец не сумел сдержать крика ужаса. На пороге стоял кошмарный лич — верховный некромант Гартиан собственной персоной.
— Даже не думай, светлый, — раздался в голове у Ритона голос, — я убью тебя раньше. Вы тоже не дергайтесь, стихийные. Неужели считаете, что сумеете одолеть меня таким малым числом?
В этом лич был прав. Сильнейший чародей Империи при жизни, сейчас он стал чем-то невообразимым. Что уж говорить, если этот ходячий мертвец сумел уничтожить самого зрящего эльфов! Как всего лишь три мага могли сопротивляться ему?
«Но он с нами», — начало доходить до венценосца. — «Он… желает предать своего императора»?
От осознания возможностей, дарованных этим фактом, у правителя Исиринатии засосало под ложечкой. Остальные заговорщики, очевидно, испытывали сходные чувства.
Скелет, облаченный в балахон черных и алых цветов, прошествовал на последнее пустое место и уселся за ним, буравя окружающих своими кошмарными алыми глазами.
Некоторое время висела гробовая тишина, нарушаемая лишь судорожными всхлипами настоятеля Корна. Ритон ожидал, что таинственный союзник будет из Империи Тьмы, но ему и в голову не могло прийти, что предателем окажется верховный маг!