Путь в Европу
Шрифт:
Лилия Шевцова: Вы имеете в виду, что венгерские военнослужащие входят в состав сил KFOR, миротворческих сил НАТО на Балканах?
Арпад Секей: Да, мы осуществляем наше присутствие в рамках KFOR. Но мне бы хотелось вернуться к Евросоюзу. Благодаря нашему членству в ЕС нам удалось заметно продвинуться в решении вопросов, касающихся венгерского меньшинства в других странах. В частности, представители политических партий, выражающих интересы венгерских меньшинств в Румынии и в Словакии, входили в состав правительств этих стран. Они и сегодня входят в парламентские коалиции, которые оформились вокруг правящих партий в Румынии и Словакии.
Лилия Шевцова: Я помню, что в 1980-е годы очень много внимания уделялось проблеме венгерского меньшинства в Румынии. Это считалось серьезным фактором нестабильности для Румынии, который может вызвать конфликты между двумя странами. Насколько я вас поняла, сегодня вопрос о правах и интересах венгерского меньшинства в Трансильвании свою остроту утратил.
Арпад Секей:
Окончательно этот вопрос не решен, но ситуация существенно улучшилась. Конечно, есть еще старые предрассудки и стереотипы, которые порой проявляются в Румынии в отношении живущих там венгров. Но я не вижу проблем на политическом уровне.
Мы проводим совместные заседания обоих правительств, на которых откровенно обсуждаем
Лилия Шевцова: Но среди восьми государств, которые с 2008 года вступают в Шенгенскую зону, Румынии и Болгарии нет…
Арпад Секей:
К сожалению, это так. Но есть еще и проблемы с Украиной и Сербией, которые членами ЕС не являются. Поэтому мы заинтересованы в его расширении, которое позволило бы обеспечить свободу передвижения граждан соседних государств венгерского происхождения.
Конечно, такого рода вопросы на основе национальных критериев не решаются. Мы это понимаем. И потому, не дожидаясь вхождения той же Украины в ЕС, предложили свой способ урегулирования в Прикарпатском регионе: проживающим там гражданам независимо от гражданства предоставлена свобода перехода через границу в определенном географическом районе и возможность свободного передвижения в глубь страны на расстояние до 50 километров. В Венгрию и сопредельные государства они могут приезжать без визы и передвигаться по так называемому «малому приграничному переходу».
Этот механизм решения проблемы одобрен Евросоюзом, который предлагает использовать его и для Калининграда – с тем, чтобы россияне получили возможность безвизового въезда в соседние страны ЕС, граничащие с Калининградским регионом, а граждане этих стран – возможность безвизового въезда в Россию. В Брюсселе, как я знаю, нередко говорят российским представителям: «Берите пример с венгров, вам он поможет решить проблему Калининграда».Лилия Шевцова: Это поразительный пример приграничного сотрудничества, который действительно можно использовать для создания зон безвизового обмена.
Евгений Сабуров: Есть несколько барьеров, которые вы успешно преодолели: вступление в НАТО, вступление в Евросоюз, вступление в Шенгенскую зону. Остается взять еще один барьер – вступление в зону евро. А как ко всему этому относится население?
Арпад Секей:
Надо признать, что вначале с НАТО получилась довольно сложная ситуация. Мы вступили в блок 12 марта 1999 года, а спустя две недели началась война между Сербией и НАТО. Так что, став членом этой организации, мы почти сразу оказались в состоянии войны с соседями. В данной связи в Венгрии стали даже ходить анекдоты о том, что, к кому бы Венгрия ни присоединялась, ее союзники постоянно проигрывали войны, а потому и НАТО обречено на провал в Сербии, коль скоро венгры стали его союзником. Но если без шуток, то это была очень непростая ситуация и для политического руководства, и для населения. Постепенно, слава богу, та история начала забываться.
Сегодня наше население к НАТО относится положительно, ибо понимает, что НАТО – это наш оборонительный «зонтик», который обеспечивает безопасность страны. Правда, именно поэтому наше общество и наша элита не понимают, зачем нам повышать оборонные расходы, если нашу безопасность полностью обеспечивает НАТО. Правительству непросто доказывать, что это нужно делать, потому что нужно вносить свою лепту в общий оборонный бюджет. Но, как бы то ни было, степень доверия венгров к НАТО сейчас очень высокая, хотя поначалу вступление в него было воспринято населением без особого воодушевления.
Что касается Евросоюза, то с ним были связаны определенные иллюзии, которые у многих быстро развеялись. Тем более что некоторые продукты после нашего вступления в ЕС существенно подорожали, в первую очередь продовольствие. Правда, электротехника и некоторые другие товары стали немножко дешевле. Так что в итоге вступление в ЕС сбалансированно отразилось на семейном бюджете, и практически у нас получалось нулевое сальдо. В результате же сегодня можно наблюдать и известное равнодушие к ЕС среди части населения, и сохраняющиеся неоправданные надежды среди другой его части. В цифрах картина выглядит следующим образом: если в 2004 году вступление Венгрии в ЕС одобрило около 80% жителей страны, то сегодня, по последним опросам, членство в Евросоюзе продолжают одобрять около 60% населения.Евгений Сабуров: А теперь об отношении к Шенгенской зоне…
Арпад Секей:
Шенген, конечно, очень положительно воспринимается людьми, потому что открытость границ дает рядовому венгерскому гражданину совершенно новые ощущения, когда, скажем, он садится в машину в Будапеште и проезжает без пограничного контроля до Брюсселя, до Парижа и далее до Мадрида. Словом, он может спокойно пересечь практически всю Европу. Это чувство можно сравнить разве что с тем, которое мы испытали, когда открыли нашу границу в 1989 году.
Так что, повторяю, у нас очень положительное отношение к вступлению в Шенгенскую зону. Но стоит отметить и то, что наше присоединение к шенгенскому режиму затрудняет передвижение представителей венгерских меньшинств – в частности, из Сербии и Украины. И это плохо.Евгений Сабуров: И, наверное, из Воеводины?
Арпад Секей: Да, там тоже у венгерского меньшинства появились проблемы с пересечением границы.
Евгений Сабуров: А как настроено венгерское население к будущему вступлению страны в зону евро?
Арпад Секей:
Я бы сказал, что общественное мнение по данному вопросу расколото. И политические силы, которые формируют общественное мнение, тоже расколоты. Оппозиция утверждает, что нам нужно вступать в еврозону как можно скорее. Это вообще скандал, говорят представители оппозиции, что мы не соответствуем критериям, принятым Европейским союзом в Маастрихте. А умеренные экономисты, напротив, утверждают, что нам вовсе не обязательно спешить со вступлением в еврозону. Ведь если у государства
Если смотреть на проблему реалистически, то вступления Венгрии в еврозону можно ожидать не раньше 2012 года. К 2009—2010 годам нам нужно полностью выполнить требования ЕС, после чего еще три года предстоит жить в соответствии с его критериями, – таковы условия вхождения в еврозону. Что касается населения, то оно в основном относится к евро положительно, потому что потеряло доверие к своей валюте. И понятно почему: ведь в течение последних двух десятилетий в Венгрии была довольно высокая инфляция, национальная валюта девальвировалась, и поэтому, конечно, у нас нет твердого ощущения ее прочности, как было, например, в Германии. Там многие сожалеют, что исчезла немецкая марка, но в Венгрии такого сожаления уж точно не будет.
Игорь Клямкин:
Известно, что Евросоюз накладывает определенные ограничения на развитие свободных рыночных отношений в странах, входящих в ЕС. Как сказываются эти ограничения на экономике Венгрии?Арпад Секей:
Ограничения на производство и вывоз продукции существуют главным образом в аграрной сфере и распространяются лишь на некоторые виды зерновых культур. Поэтому серьезных проблем здесь у наших фермеров не возникает. Тем более что фермеры получают от ЕС субсидии. Другое дело, что механизм распределения этих субсидий оставляет желать лучшего.
Скажем, Евросоюз выдает деньги не только на развитие производства, но и на стимулирование его сокращения в тех случаях, когда перепроизводство того или иного продукта ведет к чрезмерному снижению цен. Это касается, например, винограда – уничтожение виноградников поощряется субсидиями. Но как это делается?
Это делается так, что в «старых» странах – членах ЕС за уничтожение одного гектара виноградной плантации выплачивается 7500 евро, а за ликвидацию одного гектара венгерской плантации – только 1500 евро. Во-первых, это ставит наших производителей в неравное положение по отношению к западноевропейским. А во-вторых, есть информация о том, что сейчас виноградные плантации насаждают в Англии, хотя очевидно, что там климат для этого не очень хороший. И всем понятно, что в Англии сажают виноград, чтобы через три-четыре года его уничтожить и получить субсидии ЕС. Такие вот парадоксы аграрной политики.
Понятно, что необходимо покончить с подобной практикой, и я вижу, что внутри Евросоюза все больше усиливаются такие настроения. Даже французский лидер Николя Саркози, страна которого всегда отстаивала сложившуюся практику и в свое время была ее инициатором, в ходе своего визита в Венгрию отмечал, что политику агарных субсидий надо менять. Посмотрим, насколько Саркози готов эту позицию отстаивать.
Мы не выступаем за отказ от субсидий. Они стимулируют развитие производства и позволяют регулировать цены на рынке сельскохозяйственной продукции. Но это же ненормально, что Венгрия в 2007 году получила от ЕС лишь примерно 45% агарных субсидий, на которые вправе рассчитывать. Правда, венгерское правительство может добавить своим фермерам деньги от себя, но оно вправе доводить их сумму лишь до 65% того, что получают фермеры в Германии, Франции и других «старых» членах ЕС. Выравнивание же объема субсидий для всех стран Евросоюза намечено только к 2013 году. Мы полагаем, что это неправильно.
Мы полагаем, что аграрные субсидии, составляющие сегодня примерно 40% бюджета Евросоюза (около 50 миллиардов евро ежегодно), вообще следует сократить. Это же нелепо, когда огромные деньги выплачиваются за уничтожение тех же виноградных плантаций.Лилия Шевцова: Я хочу вернуть вас к вопросу о перспективах дальнейшего расширения Европейского союза и НАТО на восток. Какова все же здесь официальная венгерская позиция?
Арпад Секей:
Я уже говорил, что вхождение в Евросоюз таких стран, как Сербия и Украина, создало бы более благоприятные возможности для решения проблем венгерских меньшинств за рубежом. Но это, конечно, не может служить основанием для официальной позиции.
В данном вопросе мы придерживаемся мнения, что не имеем морального права призывать к окончательному определению границ Европы. Ведь мы сами недавно стали членами Евросоюза благодаря его политике расширения, а потому нам трудно было бы сказать, что сейчас следует подвести ее окончательные итоги. Но я лично считаю, что в интересах ЕС было бы однозначно определить границы объединенной Европы.
Евросоюз когда-то должен стать союзом со своими окончательными границами, он не может расширяться беспредельно. Разумеется, политикам очень трудно сказать: вот здесь и будет такая граница. Но рано или поздно это придется делать.Лилия Шевцова: Господин посол, давайте теперь перейдем к вашей непосредственной профессиональной деятельности. Есть ли проблемы в отношениях между Будапештом и Москвой? Каков взгляд венгерской стороны на эти отношения?
Арпад Секей:
Я не могу жаловаться: в Москве я всегда нахожу открытые двери. Моя задача здесь – поощрять развитие двусторонних отношений. Россия для Венгрии исключительно важна. Мы считаем ее стратегическим партнером, причем не только потому, что она поставляет 80% всех наших энергоносителей, необходимых для венгерской экономики.
Мы полагаем, что без России Европа не сможет ответить на вызовы XXI века. Как бы трудно ни было иногда сотрудничать с Россией, нам надо расширять с ней диалог и партнерство. Альтернативы этому нет. Ни у Евросоюза в целом, ни у входящих в него стран. У Венгрии в том числе. Наши национальные интересы требуют углубления двусторонних отношений с Россией.
И я, и мое правительство сегодня стремятся расширить платформу для такого сотрудничества, в частности в регионах. В них существуют большие возможности для наших малых и средних предприятий, которые, в отличие от предприятий крупных, принадлежат чаще всего венгерским предпринимателям. Поэтому мы так много внимания уделяем отслеживанию развития российских регионов, следим за их рейтингами, ищем наиболее платежеспособные, стараемся наладить контакты с ними.Лилия Шевцова: Не могли бы вы привести данные о торговом обороте между двумя странами и его динамике? Это позволит нашей читательской аудитории составить более полное представление о характере венгерско-российских экономических отношений.
Арпад Секей: Венгерский экспорт в Россию в последние несколько лет развивается очень быстро: в 2005 году он составлял 1,2 миллиарда долларов, в 2006-м – 2 миллиарда, а в 2007-м достиг 3 миллиардов. Это весьма высокий прирост. Объем импорта из России в 2007 году составил около 6,1 миллиарда долларов, примерно таким же он был и в предыдущие годы. Таким образом, российско-венгерский внешнеторговый оборот сегодня достиг более чем 9 миллиардов долларов. Это – 6% всего нашего внешнеторгового товарооборота. А в конце 1990-х годов он составлял менее 2 миллиардов, что было меньше 1% нашего тогдашнего общего оборота. Думаю, что эти цифры свидетельствуют о хорошей тенденции.