Путь Владычицы: Дорога Тьмы
Шрифт:
— Я хотеть видеть живой маг света. Отец запрещать, — гордо поведала часть правды. Пусть раб знает, что выдаст, когда его начнут пытать.
Голос Дыва улыбнулся:
— Я тоже не послушался отца и сбежал из дома, лишь бы насолить ему. И где я теперь? Вы помогли достаточно, доннина, уходите, я верну ключи на место. Если Торвальд выживет до приезда принца Ядрана, я замолвлю за вас словечко, и вам преподнесут ценный подарок.
Кайа фыркнула. Какой же болтун этот карамалиец! Скомандовала:
— Аша, сними с раба
Ручная тьма покапризничала, но сдалась быстро. Засновала вокруг запястий рыжего малерийца, находящегося в полуобморочном состоянии. Дыв наблюдал за колдовством:
— А вам, доннина, тоже хочется узнать, какова она — магия Света?
От прямолинейного вопроса принцесса растерялась. Аша уже сняла один браслет, и рука малерийца дёрнулась, посыпались искры, так что Дыв молниеносно брызнул воды, туша блестящие точки на сухой соломе:
— Тихо, тихо, дружище! Ты должен контролировать себя. Мы сбросим твой ресурс, но не так. Пожар в темнице нельзя устраивать! — Дыв пытался лёгкими пощечинами привести товарища в сознательное состояние.
— Ядран приехал? — хрипло спросил Торвальд, с трудом принимая вертикальное положение.
— Ещё нет. Тебя пришла спасти доннина, — Дыв отодвинулся, открывая стоящую за собой фрейю. — Прости, мы не можем тебя освободить. И помочь сбежать тоже. Тебя и меня поймают. Но тебе нужна передышка. Я захватил кое-что для тебя…
Дыв полез в широкий карман штанов фрейского покроя, которыми одарила его госпожа, достал свёрток, развернул и протянул другу:
— Ешь. Если получится, я завтра тебе ещё принесу. Ты ослаб…
Кайа слушала карамалийскую речь, выхватывая отдельные слова: “помочь”, “поймают”, “сбежать”, “принесу” — и постепенно к ней возвращался ужас преступника, осознавшего глубину вины. Что она сотворила?! Теперь с её помощью пройдоха Дыв поможет сбежать малерийцу! Отец за такое не похвалит и накажет. Одно дело — дочь тайно подсматривает за рабами, другое — помогает им сбежать… Она лихорадочно представляла себе, как сделает: сбежит, по дороге вытащит ключ из замка в темницу малерийца, Аша задержит, потом Кайа разбудит охранника… Но Дыв обернулся:
— Вам требуется перевод того, что я сказал, доннина?
О, Тьма Созидающая, почему он так спокоен?! Сердце гулко стукнуло, готовясь к побегу.
— Дайте нам несколько минут, доннина, иначе ваша жертва будет напрасной. Мой друг сбросит излишки магического ресурса, а затем нужно будет на него снова надеть браслеты и цепь.
— Вы не хотеть бежать? — пересохшими губами спросила Кайа.
— Нам нельзя. Мы должны дождаться нашего принца. Нам не нужна война с фрейями. Кроме того, если мы сбежим, наши товарищи погибнут.
На юную принцессу смотрели две пары глаз — серые и зелёные. Аша с минуту назад сняла второй браслет, так что малериец потирал руки, запястья, мял плечи.
— Хорошо. Я ждать.
— Благодарю, ваша милость, — Дыв легко поклонился и повернулся к товарищу, не спускавшему глаз с принцессы. Тот что-то сказал, и Дыв перевёл. — Торвальд говорит, что вы напоминаете ему его дочь. Она тоже очень смелая. А вы из всех фрейев больше похожи на человека, чем на… ящерицу.
Девушка вздрогнула от слова, некогда задевшего её:
— Я не получить Тьма. Я восемнадцать лет. Скоро получить. Потом я быть ящерица!
Рабы переглянулись многозначительно. Дыв коротко бросил, мол, теперь ему всё понятно, и пожелал принцессе скорейшего совершеннолетия. А потом, как поняла Кайа, малериец начал делиться магией, сбрасывать накопившиеся излишки в своего друга: мужчины взялись за руки, соприкасаясь ладонями, и упёрлись лбами друг в друга. В полумраке темницы отчётливо были видны мелкие искры, проскальзывающие из сомкнутых рук. Внезапно Дыв взмолился:
— Хватит, Тор, не могу больше!
Мужчины разъединились, и Дыв схватился за лоб со стоном и руки, смочил их и протёр себя. Малериец уже выглядел намного лучше, расслабился, опуская голову и еще с минуты две сидел неподвижно, пока сотоварищ успокаивал свою кожу.
— Почему вы не хотеть отдать сила моя сестра? — после увиденного Кайа недоумевала. — Вы стать легче, вы получать хороший еда и купаться каждый день.
Дыв хмыкнул:
— Проблема в том, моя доннина, что ваша Тьма не просто забирает часть Света, а травит его остатки. Мой товарищ со временем потеряет магию, но не это страшно. Без законного договора между Тьмой и Светом равновесия быть не может. Торвальд может заразиться Тьмой, если ваша сестра того пожелает, и, вернувшись домой, погубит своих родных, а возможно, и остальных.
— Но мой брат говорить, ваш маг вода и маг трава становиться сильный, как раньше!
— Они не маги, доннина. Они — карамалийцы. У нас почти так же, как и у вас — фрейи и фрейлеры имеют разный уровень владения магии. Разве ваш мастер Оржан или секретарь вашего отца могут посылать зов родным, как это делает ваша сестра?
Кайа покраснела — раб напомнил ей о четырёх бессонных ночах по вине несдержанности Солвег.
— Что он делать? — спросила о тихо мычащем малерийце, вместо того чтобы согласиться со словами раба.
Дыв обернулся на товарища:
— Не беспокойтесь, доннина. Он лечит себя и готовит к следующим пыткам. Его раны начали гноиться, поэтому он их прижигает изнутри.
Минуты шли издевательски медленно. Аша успела метнуться на выход, почуяв неустойчивый всхрап стражника, усыпила его снова и вернулась. Малериец, наконец, справился, перекинулся парой фраз с товарищем, и тот перевёл, мол, Торвальд хочет ещё немного сбросить ресурс, для этого просит доннину выйти, если вдруг магия света покажется болезненной. Кайа была заинтригована.