Путь златой секиры
Шрифт:
– Карль, – педантично поправила Клео, – он ведь все-таки франк родом. Да, знаю я их. Уж не знаю, что от них там нужно Хозяину – но они при нем постоянно. Сидят на цепи в Зале Удачи.
Соня скрипнула зубами. Рабства и его атрибутов – хлыстов, цепей и ошейников – она вообще терпеть не могла; а уж держать особ королевской крови, как последних шавок, на цепи – это такое поношение, за которое следует вырезать весь род оскорбителя до третьего колена. Не то чтобы воительница так преклонялась перед теми, кого судьбе приспичило возвести на трон – уж ей-то хорошо было известно, каковы подчас эти «носящие венец». Что в этом мире и этом времени, что в других… Просто король, хочет он того или нет, связан со своим народом так же тесно,
– Значит, договорились? Я отхожу в сторону и оставляю вам Хозяина. После этого вы, если выживете, забираете пленников и спокойно уходите куда пожелаете. Цитадель Эддара остается мне.
– Я не возражаю. Посмотрим, что скажут остальные.
Амазонка презрительно скривилась.
– Власть должна принадлежать женщинам! Мужики думают лишь тем, что у них между ногами, и только об этом!
– У нас власть не принадлежит никому, – равнодушно сказала Соня, – мы просто делаем общее дело. А мною, как тебе известно, никто – ни мужчина, ни женщина – не командует без моего позволения.
– Женщины всегда договорятся между собой. С мужиками же…
– Чушь, Клео. Попадались мне такие бабы, что с самым тупоголовым и самовлюбленным мужиком проще поладить, чем с ними… ну да мы уже об этом спорили. Не будем наступать на старые грабли.
Шорох. Воительница резко развернулась, занося секиру, и остановила удар в волоске от головы Брана.
– Не подкрадывайся сзади, – резко заметила она, – не люблю.
Стейну пришлось тяжелее всех; превосходя соратников весом на добрый пуд, да еще с массивным топором за плечами, он вдобавок почти не умел лазить по веревке. Однако, как говорила старая поговорка, нужда всему научит… В конце концов северянин дополз до окна и застал «военный совет» в самом разгаре.
Брану предложение Клео само по себе понравилось, но гэл нутром чуял, что тут что-то не так, и потому цеплялся к каждой мелочи. Стейн выслушал все, пожал плечами и заявил:
– Хочешь отойти в сторону – пожалуйста. Мы позволим уйти и тебе, и всем, кто того пожелает. А вот если требуешь большего, например, Цитадели – изволь потрудиться. Присоединяйся к нам в бою, и когда мы этого Хозяина порешим – Цитадель твоя.
Амазонка покачала головой.
– Это уже будет предательством.
– Предательство – уже то, что ты сейчас с нами разговариваешь, а не пытаешься прирезать.
– Вы ведь не убивать Хозяина пришли, а освобождать пленников. Я не обещала стеречь здешнее имущество и рабов. Только самого Хозяина.
– Однако это значит, что ты нападешь на нас со спины, стоит только нам попытаться поднять на Хозяина оружие? – спросил Бран.
Клео молчала, скрестив руки на груди.
Соня, взглянув на амазонку исподлобья, недобро сощурилась.
– Так-так. Значит, правда. Неплохая ловушка; молодец, Бран, правильно соображаешь. За это, Клео, ты должна сейчас ответить на пару вопросов. Или – помнишь, надеюсь, что причитается за подобную… подставку?
– Какие вопросы?
– Что тебе известно о Хозяине? Облик, происхождение, привычки, любимое кушанье его прабабушки – выкладывай все, что раскопала за время службы. И не пытайся солгать – ты меня знаешь!..
Обмотав царицу амазонок ее же собственной сетью и выкинув сей сверток в наполненный грязью ров (выживет, но помешать уже не сможет), они пробирались сквозь полутьму коридоров и лестниц, пока не достигли входа в Зал Удачи, как Клео – и ее Хозяин – именовали помещение в сердце Цитадели. Дверь заменял пурпурный занавес из плотного, изрядно запыленного бархата; охраны не было. Впрочем, согласно словам Клео, из стражи на всю Цитадель была только она да ручная горилла Хозяина, также сидевшая в Зале. Гориллу звали Дэльра (почему, амазонка не знала, да это никого и не интересовало), а Хозяина – Эддар (доберись их проводник до Цитадели, он бы наверняка заявил нечто вроде: «ах-ха, это же вернейший признак неуверенности в себе и своих собственных силах – называть себя по имени места чужого могущества, ах-ха…»).
– Готовы? – шепотом спросил Стейн.
– Да.
– Пошли.
Когда Клео сообщила им, как выглядит Хозяин, даже Соня не поверила, хотя и почувствовала бы, попытайся амазонка солгать. Теперь всякий мог убедиться в правдивости сказанного.
Эддар в основном выглядел скорее человеком, то бишь имел две руки, две ноги и одну голову. Лицо его полностью скрывал темно-красный капюшон, в точности подобный «рабочему» головному убору палача; бедра прикрывал красный передник, также наводя на мысль о заплечных дел мастерах. Да и массивный бронзовый топор, мирно возлежа поперек коленей Эддара, который восседал на троне, вполне подошел бы экзекутору, как именовали в Империи палачей. Вот только росту в Хозяине Цитадели было добрых шестнадцать локтей; огромная черно-серая обезьяна, которая развалилась у ног Эддара в качестве коврика для вытирания ног, выглядела рядом с исполином комнатной мартышкой.
Хозяин указал топором на прикованных к дальней стене пленников.
– Вам нужны они?
Неожиданно тонкий, чуть ли не писклявый голос говорил на языке франков, но с чудовищным акцентом. Разобрать слова было очень трудно, однако жестов вполне хватало.
– Нам нужен ТЫ, – делая шаг к трону, осклабился северянин в наилучшей своей манере берсерка.
Эддар властно простер левую руку, указывая согнутым указательным пальцем на Стейна. Железный венец, который Хозяин надел почему-то поверх капюшона, загорелся малиновым светом. В тот же миг, с раздирающим уши кличем О'Доннелов, вперед ринулся Бран; обнажив длинный меч, он перебросил его в левую руку, а правая тем временем метнула в грудь Врага короткий клинок – и «Рассекающая Камень» отскочила от бледной кожи Эддара. Безмолвно бросилась на противников горилла Дэльра – и напоролась на секиру Сони, щедро окропив золотое лезвие алой кровью; провернув и выдернув оружие, воительница на всякий случай ударила второй раз, отсекая голову обезьяны – с этими тварями она ранее встречалась, и знала невероятную их живучесть.
Раздался вопль, от которого задрожали стены Цитадели. Вопила не обезьяна – мертвые не имеют привычки производить излишнего шума; нет, крик смертельной боли и безумия издал сам Хозяин.
Удивить опытных бойцов нелегко. Но сейчас – три вздоха удивления слились в один.
Потому что на теле Эддара, как по волшебству, появилось две рубленые раны: первая рассекала верхнюю часть живота и нижнюю левую сторону груди, вторая почти отделяла голову от туловища. Не успев ни поднять свой чудовищный топор, ни произнести более действенное заклинание, неуязвимый Хозяин покинул мир живых.
Первой догадалась Соня – и неудивительно, ведь именно ей довелось больше всех повоевать против колдунов.
– Фамилиар!
– Чего? – хором спросили Стейн и Бран.
– Ну, макака эта – она была его фамилиаром, спутником! Колдуны часто заводят себе зверушек, что помогают им в заклинаниях, и эти звери каким-то образом связаны со своими хозяевами – убивая фамилиара, можно убить колдуна! Идиотизм, по-моему… но работает ведь.
Северянин подошел к стене, могучим рывком выдрал из камня бронзовые цепи, без большого труда разомкнул мощными пальцами бронзовые же ошейники – и лишь тогда опустился на одно колено перед своей королевой. Истощенная и изможденная, глаза – сплошные тени вокруг стальных огоньков, однако иного видимого ущерба Герда не претерпела.