Путь Знахаря
Шрифт:
А потом он словно в забытье провалился-только помнил, что пламя свечей перед глазами двоилось, троилось, надвигалось на него, а потом захлестнуло, поглотило его полностью…
Очнулся на полатях в сенях Пелагеиных, когда уже светало. Дверь скрипнула, бабка возникла на пороге:
— Вставай, милок. Утро уже.
— Что это было, бабушка? — только и спросил он.
И тогда рассказала ему Пелагея про то, что когда-то зло жило на их земле, и как изгнано оно было, и от чего зло возникает, и как оно может множиться и мир заполонять. Происходит это от того, что кто-то вовремя росток этого зла в своей душе не распознал и с корнем не вырвал. А начинаются ростки зла вот с таких не прощеных обид, да не выкорчеванной злобы. И потому теперь, чтобы зло снова в мир не пришло, каждый сызмальства должен уметь такие ростки зла в своей душе распознавать, выслеживать,
Пелагея объяснила ему, что темные тени эти, может, еще не раз в его душе шевелиться будут. А потому надо быть всегда готовым их выследитьи дать им бой. Можно их победить раз и навсегда, но для этого силы набрать надо и умения. Они коварны, и так и норовят вновь и вновь пробраться в неокрепшую душу. И лишь когда душа сильна и неуязвима станет, тогда никакие черные тени ей будут не страшны. Но чтобы душа стала такой, надо с черными тенями научиться справляться в совершенстве. И особенно необходимо это для лекаря. Ведь он не только сам должен кристально чистой душой обладать, но еще и других этому учить.
Потом Пелагея наставляла его, как распознавать эти следы злане только в душе, но и в теле. Ведь они и душу, и тело норовят заполонить! И тело словно каменеет, неживым становится, пустота или мертвенностьвместо силы жизни — живы— в нем поселяется. И такие вот прибежища пустоты и окаменелой тупости в теле тоже надо выслеживать, и очищаться от них, наполняя тело светом и живой…
Во время дальнейшего обучения с Дмитрия сошло семь потов в прямом и переносном смысле. Но зато он научился себя слушать, выслеживаямельчайшие особенности того, что происходит в теле, в душе, какие мысли в голове роятся, и что ощущается в той особой части самого себя, которую Пелагея называла истинной сущностью. Ох и нелегко же было все это осваивать. Дмитрий словно заново учился дышать, стоять, ходить, слушать, нюхать, чувствовать и даже спать. Пелагея изнуряла его многочисленными упражнениями, да еще и заставляла запоминать разные травы, плоды и коренья. Но зато он и токи природынаучился чувствовать в совершенстве, растения стал безошибочно распознавать — какие из них от чего лечат, как и когда их собирать и как потом хранить, чтобы потерять как можно меньше их полезных свойств.
А спустя два года с начала учения, когда Дмитрию исполнилось 12 лет, Пелагея однажды утром повела его далеко в лес, на заповедную поляну. И там рассказала, что с этого дня начнет учить его владеть своим телом. До сих пор он учился лишь чувствовать свое тело, и распознавать малейшие признаки неблагополучия в нем — даже не признаки еще, а то малозаметное неудобство, которое в будущем, если ничего не предпринимать, может привести к серьезным неприятностям. Дмитрий, уже осваивавший эту науку, не понял, чему же еще будет учить его Пелагея.
Ему казалось, при общении со старой ведуньейудивляться, чему бы то ни было, он уже разучился. Но в то утро буквально раскрыл рот от изумления, когда Пелагея сказала ему, что будет учить его искусству боя.
Оказалось, что издревле в их народе была традиция передачи по женской линии знаний о том, как учить боевому мастерству. Ошарашенный и не на шутку удивленный Дмитрий робко спросил тогда:
— Как же это так, что женщины мужчину ратному искусству учат?
— Садись и слушай, — строго сказала Пелагея.
И присев прямо на землю рядом с ним, поведала ему ту часть истории своего народа, о которой он до той поры ничего не знал.
— В древнейшие
— И ты, Пелагея, принадлежишь к этому роду? — догадался Дмитрий.
— Да. Принадлежу. И не только я. Ты тоже. Мы с тобой потомки одного рода. А если бы это было не так — не взялась бы тебя учить. Голос крови — он тоже много значит…
Дмитрий молчал, переваривая это новое знание. Вот как… Они с Пелагеей принадлежат, оказывается, к одному роду. И связывает их голос крови. Теперь понятно, откуда у него призвание лекарское… А раз принадлежат они к одному древнему роду, то, значит, должны и традициям этого рода следовать. Традициям, согласно которым женщины учат мужчину искусству боя…
— Неужели и тебя учили искусству боя, Пелагея? — спросил он. — И ты теперь хочешь учить этому меня?
— Слушай дальше, — опять сказала она строго, и он невольно замолчал. — Наши предки учили девочек не самому бою, а как раз тому, как учить воинскому искусству других. Самые умелые и при этом умные воины стали готовить учителей будущих воинов. Вернее, учительниц! Те времена давно ушли в прошлое, с тех пор сменилось много поколений. Но древняя традиция все еще жива. И мы с тобой должны ее продолжить.
— Но ведь я хочу стать лекарем! Целителем, а не воином! Зачем мне надо осваивать искусство убивать?
— Затем, что ты еще не познал полностью своей истинной сущности.Затем, что ты еще не научился использовать внутреннюю силу.А научиться этому лучше всего именно ты сможешь при занятиях воинским искусством. Уж поверь мне, старой, я такие вещи вижу. Да и в жизни всякое бывает. Не хотела бы я, чтобы тебе это когда — нибудь понадобилось. Но если случится такое, ты будешь защищен. Ничего нет хуже, чем быть беззащитным перед чужой грубой силой. Сильный духом должен быть и телом тоже силен. Чтобы не сдаться, на колени не пасть перед ничтожеством, у которого и души-то нет, но есть гора мускулов, способных перемолотить все на своем пути… Чтобы жизнь свою и своих близких отстоять, если что случится, не приведи Творец на пути твоем такой напасти!
Все равно Дмитрию это не очень-то понравилось. Но перечить Пелагее он тогда не стал.
Как она его учила тогда — у него в памяти отложилось слабо. Это было обучение почти что помимо сознания. Он помнил, как изменялся мир вокруг, как изменялась сама Пелагея. Потом он понял, что обучение это происходило в особом, измененном состоянии, словно во сне. И Пелагея там была другая, почти бесплотная, он воспринимал ее только как голос и движение бесплотной тени, когда она показывала ему упражнения. Потом он понял, что именно такое обучение позволяло усваивать навыки на очень глубоких уровнях восприятиядуши и тела, чтобы они потом, если возникнет нужда, применялись сами собой и тело даже без контроля разума знало, как ему себя вести и что делать. Пелагея так и говорила, что ему не надо ничего специально запоминать — главное, чтобы тело осознавалото, что ему требуется. А тело и впрямь впитывало показываемое старой ведуньей, словно губка воду. Видать, в глубинах сути телеснойчеловека все эти ухватки уже были заложены еще от момента Творения. И тело словно не учило вновь, а лишь вспоминало то, что уже знало раньше, всегда, с самого момента своего проявленияв этом мире — и становилось послушным, гибким, чутким, сильным. И еще — умным, ведающим. Оказывается, у тела есть свой собственный ум. Дмитрий открывал самого себя заново, и сам удивлялся невесть откуда берущимся способностям и возможностям.