Путь Знахаря
Шрифт:
Дмитрию ничего не оставалось, как взять деньги, и в последний раз переночевав в гостеприимном доме на мягкой пуховой перине, рано утром двинуться дальше. Хозяин объяснил ему, что местность, по которой предстоит идти Дмитрию, достаточно густо заселена, на его пути будут все время встречаться маленькие и большие города, и он всегда найдет харчевню, где можно пообедать, и постоялый двор либо гостиницу, где можно остановиться на ночлег. Кухарка, которой оказалась одна из тех женщин, что кричали под балконом над разбившейся молодой хозяйкой, успела собрать ему на дорогу заплечный мешок с едой и напитками.
К вечеру добравшись до дальней городской
Плотно поев и расплатившись, Дмитрий вышел из харчевни, буквально затылком почуяв, что вслед ему смотрят двое мужчин, сидевших за соседним столиком. И смотрят так, как, бывало, смотрели на него волк или рысь, скрадывающие себе добычу на пропитание. Но с тем, что также могут смотреть и чувствовать люди, а не звери, молодой лекарь столкнулся впервые. И это было неприятно.
Он сразу обратил на них внимание, потому что от них веяло чем-то недобрым. Дмитрий раньше не встречался ни с чем подобным. Словно какая-то странно неприятная волна шла от них, болезненная, как будто грубым наждаком водили по коже. Один из мужчин был рослый, могучий, чернобородый, второй — невысокий и по сравнению с первым даже как будто щуплый, но в его глазах проглядывалась какая-то нехорошая сила.
Зайдя в гостиницу при харчевне, он расплатился с хозяином за комнату, оказавшуюся весьма скромной, если не убогой. Дверь изнутри закрывалась на хлипкую защелку. Раньше Дмитрий никогда бы не обратил на это внимания — ему приходилось ночевать и в лесу, и в чистом поле, ничего и никого не опасаясь. Но сейчас хлипкая дверь почему-то вызвала его беспокойство.
Однако заснул он сразу, как только улегся на узкой, скрипящей кровати. А проснулся от того, что ощутил в комнате чье-то постороннее присутствие.
Была непроглядная тьма, даже зыбкий лунный свет не пробивался сквозь плотно закрытые ставни. Сквозь полуприкрытые веки Дмитрий увидел склонившуюся над ним черную фигуру. Прямо перед его лицом тускло сверкнуло лезвие ножа.
Пальцы Дмитрия сами собой, как будто даже помимо его воли, перехватили руку, занесшую нож, за мгновение до того, как лезвие готово было впиться в его шею. Тело как по чьему-то незримому приказу, скрутилось, скользнув с кровати вниз и увлекая, подминая под себя, тело непрошеного гостя, по дороге ломая ему сжимавшую нож руку сразу в двух местах. А зародившийся в глотке разбойника крик боли Дмитрий пресек, завершая движение, ударом локтем в кадык. И сразу же откатился вбок и стремительно вскочил на ноги, поскольку в комнате был еще кто-то.
И он сразу же напал — стремительно, ловко, обрушив на Дмитрия град умелых ударов. Да, вот где пригодилась вторая, воинская наука ведуньи Пелагеи. Привычно войдя в боевое состояние, он увел часть ударов и, оттолкнувшись от последнего, самого сильного удара ногой, качнулся вбок — вперед, резко присел, схватил одной рукой стоящий тяжелый табурет, а другой подтолкнув нападавшего в поясницу. И, распрямившись, одновременно развернулся на обеих ногах, от всей души врезав табуретом по башке провалившегося вперед нападавшего.
Миг — и второй непрошенный гость с разлету врезался в стенку. Дмитрий вдруг понял, что, как кошка, видит в темноте. Это были те двое, которых он заметил в харчевне. Чернобородый гигант не подавал признаков жизни, а второй, по виду хлипкий, оказался крепким и живучим. Видимо, он сумел таки отреагировать и на удар табуретом и на столкновение со стеной, потому что остался стоять на ногах и, тряся головой, разворачивался к Дмитрию, принимая стойку, выдававшую умелого бойца. Так что тому ничего не оставалось, как атаковать самому. Жилистый не собирался сдаваться, ловко уворачиваясь от ударов Дмитрия. Но продержался он недолго — молодой лекарь довольно быстро подсек разбойника и, добавив «в лет» ногой по ребрам и сбив дыхание, навалился сверху и скрутил тому руки. Уроки Пелагеи и впрямь пригодились, хотя воспользоваться ими Дмитрию пришлось и не по своей воле…
Подойдя к столу, он зажег свечу, и увидел, что оба бандита живы-тот, крупный и бородатый, просто без сознания, а этот, живучий и верткий, злобно скалится, пытаясь освободиться от ремня, которым Дмитрий связал ему руки. Использовав для этого кожаную плеть, которую, по совету Пелагеи, всегда носил с собой, благо учила его старая ведунья, как биться и этим гибким оружием, которое в умелых руках могло противостоять даже мечу. На шум прибежал трактирщик.
— Что ж ты, хозяин, своих постояльцев от грабителей не бережешь? Смотри, слава дурная пойдет! — только и сказал Дмитрий, одевшись и собрав свой нехитрый скарб. Он не собирался оставаться здесь даже до рассвета.
Хозяин лишь испуганно таращил глаза, явно опасаясь, как бы постоялец не потребовал назад деньги.
Но Дмитрий о деньгах даже не заикнулся. Выйдя из корчмы, по темным улицам он пошел прочь из города.
В тех краях, где он родился, зло было давно и надежно побеждено. О том и Пелагея ему рассказывала. Но здесь, в этих землях, дело обстояло не так. Здесь зло гнездилось и росло в чьих-то темных душах. И впервые столкнувшись с этим столь явно, Дмитрий почувствовал, что не должен уподобиться таким порченым людям, не должен дать злу взрасти в своей собственной душе. Ох, как не хотелось Дмитрию не только что убивать, но и наносить другому, пусть и злодею, даже малейшие физические повреждения… А пришлось. И тогда он впервые в жизни задумался о том, можно ли создать такую систему боя, чтобы и за себя можно было постоять, и не убивать при этом никого, а лишь сделать нападение бесполезным и глупым занятием. Да, о многом заставило задуматься молодого лекаря первое столкновение с явной агрессией.
Как видно, урок не пошел впрок. И к вечеру того же дня уже трое бандитов — двое, бывшие в трактире и еще один подельник, нагнали его на проселочной дороге. Начинало смеркаться, когда три бесшумные тени, отделившись от деревьев, перегородили дорогу Дмитрию. Конечно, ведь он недостаточно хорошо с ними разделался там, в гостинице — пощадил, не только жизнь сохранил, но даже увечий тяжелых не нанес. А что делать с такими бандитами — видимо, никто не знал, все — таки очень редко они встречались. Вот и хозяин гостиницы, по — видимому, просто вышвырнул их на все четыре стороны.