Путешественники
Шрифт:
Джек Палмер был опытным моряком, ранее он в полном одиночестве переплыл Атлантический океан на небольшой яхте, снабженной всем необходимым, но в последний момент он отказался от участия в океанском плавании с Бомбаром. Он уверял, что верит в идею своего друга, но не хочет снова питаться сырой рыбой, глотать целебный, но противный планктон и пить ещё более противный рыбий сок, разбавляя его морской водой.
Кстати, о рыбьем соке. Как врач, Бомбар знал, что вода гораздо важнее пищи. Предварительно он исследовал десятки видов рыб, которые могли ему достаться на обед в океане, и доказал, что пресная вода составляет от 50 до 80 % веса рыбы, а тело морских рыб содержит значительно меньше соли, чем мясо млекопитающих. Бомбар также убедился, что в каждых 800 граммах морской воды содержится примерно
У Бомбара было много друзей, но были и скептики-недоброжелатели, и просто враждебные ему люди. Не все понимали гуманность его идеи. Газетчики искали сенсацию, а раз её не было, выдумывали. Но люди, хорошо знакомые с историей мореплавания и кораблекрушений, горячо поддержали идею Бомбара. Больше того, они были уверены в успехе эксперимента.
14 августа 1952 года одиночная экспедиция Бомбара стартовала из Монте-Карло. Для подстраховки, на случай угрозы неминуемой гибели, он всё-таки взял неприкосновенный запас (НЗ) – небольшой набор высококалорийных консервированных продуктов. Была на борту «Еретика» и герметично упакованная коротковолновая радиостанция. Правда, она довольно скоро вышла из строя. Последним радиопосланием Бомбара было его твердое обещание: «Я непременно докажу, что жизнь всегда побеждает!»
Морская стихия постоянно подбрасывала Бомбару испытания, одно серьезнее другого. Шквальный ветер рвал парус, мешая держать курс. Частые дожди не оставляли сухой нитки и промачивали до костей. А лодку преследовали наглые акулы. Они же препятствовали лову рыбы и просеиванию планктона. Тело мореплавателя покрылось незаживающими язвами, с трудом сгибались пальцы, от постоянного нервного напряжения и недосыпания кружилась голова. Нагоняла тоску вода, то похожая на бурлящий котёл, а то создающая иллюзию неподвижности. Ален упрямо отгонял отчаяние. Назвавшийся еретиком все же чувствовал, что это – большой грех, а врач знал, что чувство отчаяния вредно для здоровья, в его же условиях просто опасно для жизни. И движение к цели продолжалось – медленное, извилистое, но – движение.
Шестьдесят пять дней плыл Ален Бомбар через океан. В первые же дни он опроверг уверения знатоков, что в океане нет рыбы. Да, так утверждали многие авторитетные путешественники, многократно бороздившие океан. Это их заблуждение было вызвано тем, что с больших кораблей трудно заметить жизнь в океане. Но Бомбар-то пересекал океан на лодке, от борта которой до поверхности воды – какие-то сантиметры. И доктор на собственном опыте убедился, что океан часто бывает безлюден в течение многих недель пути, но в нем всегда есть существа, которые могут быть полезными для человека.
«Когда силы мои иссякли и в душу вползли пораженческие настроения, – вспоминает Бомбар, – меня подняла на борт команда британского судна «Аракока». От штурмана я, истерзанный отчаянием, узнал, что нахожусь на 850 миль восточное, чем предполагал. Что делать? Исправлять ошибку, только и всего. Капитан принялся отговаривать, убеждая, что жизнь – бесценный дар. Я ответил, что делаю свое дело ради сохранения других жизней. «Еретика» опять приняла Атлантика. Опять одиночество, жёсткое солнце днем, промозглый холод ночью, опять рыба и планктон, дозированно дающие силы, теперь достаточные только для того, чтобы худо-бедно справляться с парусом неуклюжего резинового суденышка».
Бомбар чувствовал себя счастливым, как никогда прежде, и занес карандашом в отсыревший, заплесневевший бортовой журнал пророческие слова: «Ты, терпящий бедствие брат мой, если ты будешь верить и надеяться, ты увидишь, что твои богатства начнут увеличиваться изо дня в день, как на острове Робинзона Крузо, и у тебя не будет оснований не верить в спасение».
Когда путешественник наконец увидел берег, это оказался остров Барбадос. И снова испытание – для души и воли. Бомбара встретили голодные рыбаки, ничуть не удивившиеся появлению полуживого человека в резиновой лодке, и начали умолять Алена отдать им продовольственный НЗ. Какое испытание для врача! Но Бомбар, преодолевая естественный порыв души, устоял. Позже он вспоминал: «Это было счастьем, что они не съели неприкосновенный запас. А то чем же я доказал бы, что за 65 дней плавания не притронулся к нему?!».
Доктор Ален Бомбар доказал, что человек многое может, если очень захочет и не потеряет силы воли, что он способен выжить в самых тяжёлых условиях. Описав этот беспримерный эксперимент над самим собой в сенсационной книге «За бортом по своей воле», разошедшейся многомиллионными тиражами, Ален Бомбар спас десятки тысяч жизней тех людей, которые оказались наедине с враждебной стихией и не испугались.
Вернувшись из плавания, Ален Бомбар организовал в Сан-Мало (Франция) лабораторию по изучению проблем моря. Теперь он твёрдо знал, что изучать их жизненно необходимо. Эти исследования крайне важны, потому что направлены на выработку оптимальных режимов выживания в экстремальных условиях. Практические результаты заявили о себе очень скоро. Те, кто следовал рекомендациям Бомбара и сотрудников его научного центра, выжили даже там, где выжить, казалось бы, невозможно.
В этом величие подвига французского врача Алена Бомбара.
Паирусные лодки Хейердала
Тур Хейердал (1914–2002), норвежский этнограф и археолог. Для подтверждения своей теории первоначального заселения островов Полинезии из Америки в 1947 году проплыл с экипажем на плоту «Кон-Тики» от Перу до Полинезии. В 1969 и 1970 годах проплыл на папирусных лодках «Ра» от Африки до островов Центральной Америки, в 1977–1978 – на тростниковой лодке «Тигрис» по маршруту Эль-Курна (Ирак) – устье Инда – Джибути. Книги: «Путешествие на «Кон-Тики» (1949), «Аку-Аку» (1957), «Ра» (1970), «Фату-Хива» (1975) и др.
Тур Хейердал родился 6 октября 1914 года в норвежском городке Ларвик. Отец его был пивоваром. Мать вела домашнее хозяйство. Это была строгая педантичная дама. В духе такой же строгой педантичности она воспитывала и сына. Распорядок дня был почти армейским: в одни и те же часы подъем, туалет, зарядка, завтрак, работа и учеба, обед и т. д. Причем соблюдался этот распорядок неукоснительно. Так, однажды в доме начался пожар. Всем пришлось срочно выбираться на улицу. Но поскольку маленький Тур сидел на горшке, мама не двинулась с места, пока малыш не довел дело до конца. И только тогда мать и сын с достоинством покинули дом. Вот что такое настоящий, а не выдуманный немцами «нордический» характер. В Норвегии таких людей всегда было много, и в этом смысле можно сказать, что Тур Хейердал родился в самой обыкновенной семье. Правда, такая «обыкновенность» дорогого стоит, если в результате воспитания, полученного в этой семье, честность, прямота, любовь к порядку, решимость и отвага становятся для человек самыми обыкновенными качествами, а их отсутствие у других он воспринимает как недуг или извращение. Именно таким обыкновенным человеком, то есть честным, прямым, решительным и отважным, был Тур Хейердал.
С детства Тур мечтал о дальних странах и странствиях. Больше всего привлекали его путешествия в северных широтах. Старшеклассником Тур строил далеко за городом снежное жилище (типа эскимосского иглу) и проводил там несколько суток с другом и собакой. Он всегда помнил, что его страна – родина не только викингов, опередивших Колумба в открытии Америки, но и великих учёных-путешественников – Руала Амундсена и Фритьофа Нансена.
Но первым настоящим путешествием норвежца стала семейная экспедиция в края южных морей – Полинезию. После окончания факультета естественных наук молодой географ и зоолог Хейердал, разочаровавшийся в академической науке, вместе с молодой женой Лив отправляется на остров Фату-Хива Маркизского архипелага. Там они, удалившись от цивилизации и белых людей, прожили целый год. За этот год Тур Хейердал, познакомившись с местными мифами и преданиями, пришел к выводу, что, вполне возможно, предки туземцев пришли в Полинезию из Южной Америки. В этом его убеждали направления ветров и океанских течений. Они-то, по мнению молодого исследователя, и явились причиной зарождения жизни на островах.