Путешествие будет опасным. Сборник рассказов
Шрифт:
Будто в подтверждение зловещего рассказа, входная дверь со стуком распахнулась, впуская клубы сверкающего снежинками белого тумана, промозглый холод пополз по дощатому полу. Хозяин бросился ко входу, чтобы закрыть дверь, но не дойдя до неё нескольких шагов остановился и попятился назад.
Из завывающей леденящим ветром тьмы появилось странное сгорбленное существо. Рваные куски шкуры и меха лохмотьями свисали с него, на обмороженном до черноты лице блестели безумные глаза. Пошатываясь, существо добралось до стойки, протянуло страшную руку со скрюченными пальцами к стакану с виски, схватило его и разом опрокинуло между синими губами.
Спускавшийся со второго этажа, где он снимал комнату, преподобный отец Юзел судорожно схватился за висящий на груди крест и окаменел, мгновенно позабыв все свои молитвы. Пианист, верный давней привычке, юркнул за свой изрешечённый пулями инструмент.
– О Господи, на кого похож этот человек! – воскликнул полковник Адамс. – Кто бы это мог быть?
– Кто бы он ни был, сейчас не время гадать. Согрейте для него воду! Неплохо было бы дать ему выпить мясного бульона, – не мешкая, со знанием дела, распорядился Фрэнк.
Он усадил человека на стул, попытался расстегнуть на нем одежду, но она так замёрзла, что сделать это было не просто. Ощутив приливающееся к телу тепло, незнакомец застонал, испытывая одновременно боль и наслаждение. Когда он сдёрнул с головы шапку, все увидели стянутые в длинные косы черные волосы.
Жадно выпив кружку с бульоном, незнакомец скинул свою пропахшую дымом одежду, завернулся в одеяло. Взгляд его смягчился, он произнёс несколько фраз с характерным для ютов акцентом. Старый Фрэнк, все это время внимательно наблюдавший за ним, вдруг стукнул в волнении своей трубкой по столу, отстранился в сторону.
– Не может быть… – он замолчал, не договорив.
Индеец повернул к нему своё усталое лицо, сделал жест рукой, означающий приветствие. Чарли Бизонья Шкура тоже узнал Фрэнка.
* * *
– Зря ты схватился за свой дробовик, Фрэнк, ваша война давно закончилась, – Адамс покровительственно похлопал траппера по костистому плечу. – Не собираешься же ты в самом деле снимать с него скальп, чтобы потом кружить в военном танце вокруг бильярдного стола, завывая будто взаправдашний койот?
Упрямо поджав губы, Фрэнк настороженно следил за индейцем. На протяжении многих лет, скитаясь по таким узким и крутым ущельям, что по ним не согласился бы бродить ни один уважающий себя горный козел, укладываясь спать на расчищенный от камней кусок земли, а просыпаясь посреди бешено мчащегося водного потока, все это время он терпеливо ждал встречи со своим врагом, чтобы кинуться на него и безжалостно прикончить!
К собственному удивлению Фрэнк обнаружил, что сердце его больше не горит жаждой мести. Он растерялся – следовало ли ему смирится со своим позорным малодушием или же что-либо предпринять?
Осторожно оглядевшись, старик обнаружил, что все внимание людей приковано к индейцу. Сухой и лёгкий, словно воронье перо, он с достоинством курил предложенную ему полковником сигару.
… Нарушив гнетущее молчание, индеец начал свой рассказ.
Его и Мануэля нанял в проводники Альфред Паркер из Лейк-Сити. Прослышав о золотом месторождении по ту сторону Сан-Хуана, многие стали подумывать о том, чтобы наведаться в долину, как только в горах зазвенят ручьи. Но Паркер и ещё пятеро белых не желали ждать весны. Чарли Бизонья Шкура долго отговаривал их не вступать в состязание с глубокими снегами, но белые и слышать его не хотели.
Неделю они пробивались через забитые снегом ущелья к перевалу Вэгон – Вилл. Мулы проваливались в глубокие сугробы, их постоянно приходилось перевьючивать. Ветры дули с бешеной силой сразу во всех направлениях, так что невозможно было поддерживать лагерные костры. День уходил за днём, а перевал оставался для них недостижим.
У всех были отморожены пальцы, началось кровотечение из носа. Время шло в непрекращающемся кошмаре. Люди не могли спать из-за грома снежных лавин, воющих порывов ветра, и больше всего из-за жалобного рёва мулов. К концу второй недели Паркер, убедившись в невозможности «взять» в этом месте горы, решил спуститься на пятьдесят миль ниже по Рио-дель-Норте до перевала Волчий Ручей. К тому времени, когда партия Паркера достигла подножия Волчьего Ручья у ней уже не оставалось ни одного мула и почти ничего из продовольствия. Белые слабели с каждым днём. Даже на ровных участках пути они проделывали не более пяти миль в день. Каждое утро Чарли и Мануэль продолжали уходить вперёд, протаптывая тропу, чтобы облегчить путь остальным. Несмотря на это они начали терять людей. Первым отстал шестидесятилетний Израэль Свэн. Через пару дней Чарли не досчитался Хэмпфри, потом Томаса Миллера – его постоянно мучил ревматизм, а ведь им приходилось все время ночевать в снегу. Затем настала очередь Джорджа Нуна – он был самым молодым в партии, совсем мальчишка….
– Все мы очень страдали от голода, но Паркер и Шэннон Белл держались лучше остальных: никогда бы не подумал, что белые могут быть такими выносливыми, – в голосе Чарли Бизоньей Шкуры звучало искреннее удивление,
Так их осталось четверо… Пробиваться дольше вперёд означало идти навстречу неминуемой гибели. Ближайшим обитаемым местом был Саммитвилл – от него их отделяло двадцать миль горных склонов и ущелий. Там было их спасение. Чарли ушёл собирать дрова – внезапно он услышал крик Мануэля и выстрел. Поспешив назад, он увидел рядом с мёртвым другом Паркера и Белла. Они двинулись ему навстречу, сжимая в руках оружие.
– Я понял, что они убили Мануэля и то же самое собираются сделать со мной. Мне ничего не оставалось, как попытаться уйти от них. Они стреляли мне в спину, но промахнулись. Не знаю, что с ними приключилось? Должно быть духи гор лишили их разума, – заключил Чарли Бизонья Шкура.
Установившаяся тишина долгое время не прерывалась ни единым звуком. Мрачная история властно напомнила людям о том, что покинув привычный обжитый мир, они пришли в дикий край, малейшая оплошность в котором могла привести к роковой развязке.
– Помолитесь о них, преподобный отец, – сказал Адамс священнику. – Я уверен, что души несчастных нуждаются в этом.
Зa дверью послышались тяжёлые шаги, царапающие пол примёрзшими к подошвам кусочками льда. В ярком свете у входа остановился запорошенный снегом человек.
Пришелец скинул рукавицы, поднёс ко рту руки, согревая их дыханием. Его прищуренные глаза окинули цепким взглядом присутствующих. Вздрогнув, Чарли Бизонья Шкура сбросил с плеч одеяло, посмотрел на висящее на стене ружье. В тот момент, когда глаза пришельца остановились на нем, индеец с необычайным проворством метнулся к ружью. Однако, прежде, чем ему удалось до него добраться, выхваченный из-за пазухи револьвер блеснул пламенем, оглушая выстрелом собравшихся.