Путешествие на "Брендане"
Шрифт:
— Тут милях в трех отсюда есть небольшой рыбный порт Масгрейв — крикнул, сблизившись с нами, рулевой одного из катеров. — Можем отбуксировать вас, если хотите
— Спасибо, не надо. Сперва постараемся пристать к берегу сами — ответил я и еще раз обратился к карте.
С подветренной стороны протянулась маленькая цепочка островов Аутер Уодхэм. Никакого населения, если не считать смотрителей маяков: идеальное место, чтобы спокойно причалить к суше. Ближайшим к нам был остров Пекфорд.
— Там негде причалить — предупредили нас с катера, когда "Брендан" изменил курс. — Берег — сплошные камни
Меня это не смущало. Во времена святого Брендана в этих краях не было никаких портов, и если уж "Брендан" прошел через лабрадорские льды, значит, выдержит и причаливание к каменистому берегу.
— Трондур, приготовься отдать якорь. Башмак, берись за весло. Идем на посадку.
Джордж пробрался вперед, чтобы в последний раз убрать маленький передний парус. Под одним только гротом лодка медленно приближалась к ощетинившемуся камнями берегу. Зыбь, вздымаясь, облизывала плоские серые плиты. Вдоль воды громоздились валуны, на дюнах за ними зеленели кусты и трава.
— Отдать якорь
Якорь плюхнулся в воду, Трондур потравил канат, потом сильным рывком проверил, хорошо ли держат лапы. Мы нуждались в надежной точке опоры, чтобы сняться с плит после того, как высадим на берег человека.
— Джордж, отнесешь трос на берег?
Он поглядел с сомнением на скользкие плиты и бурлящие подповерхностные волны.
— Отнесу, если ногу не сломаю, — пробурчал он. — Между прочим, теперь промокать нет никакого смысла.
С этими словами он натянул водонепроницаемый костюм и уселся на носу, свесив ноги по бокам.
Лихого финишного рывка не было, "Брендан" продолжал идти вперед так же деловито, как отмерил три с половиной тысячи миль по поверхности океана. Красный кольчатый крест на гроте сморщился, когда я потравил фал, чтобы еще сильнее замедлить ход. Трондур плавными движениями выбрал слабину якорного каната. Артур сделал два-три гребка, держа лодку прямо. "Брендан" тихо коснулся носом плит. Джордж прыгнул за борт и ступил на грунт… Я сказал себе: "Дело сделано "
"Брендан" пристал к суше в Новом Свете 26 июня в 20.00. Мы финишировали на острове Пекфорд в группе Аутер Уодхэм, примерно в ста пятидесяти милях к северо-западу от Сент Джонса, главного города Ньюфаундленда. Переход от Исландии длился пятьдесят дней. Строго говоря, для вопроса о древнеирландских плаваниях неважно, где именно мы высадились. Это был просто-напросто пункт, куда ветры и течения привели современную копию ирландских кожаных лодок. Наши предшественники могли причалить в любой точке побережья, протянувшегося на сотни миль в обе стороны от нас. Главное — "Брендан" с предельной убедительностью показал возможность такого плавания.
Кожаная лодка не развалилась при первом же шторме у берегов Ирландии, как опасались некоторые, а успешно пересекла Атлантический океан.
Когда "Брендан" — неказистое соединение тросов и льняного полотна, дерева и кож — ткнулся носом в остров Пекфорд, он походил скорее на плавучее гнездо, чем на океанское судно. Но лодка была крепкой и исправной, и мы знали, что она в полной мере сохранила свои мореходные качества. "Брендан" благополучно пронес нашу четверку через штормы и паковые льды, выдержал два сезона в самых суровых водах Атлантики. Мы доверились ему, и он не подвел. Показал себя подлинным океанским судном, так что теперь не приходилось сомневаться, что ирландские монахи на своих кожаных лодках практически вполне могли достигнуть Северной Америки до норманнов и задолго до Колумба.
"Брендан" показал, что такое плавание можно было осуществить, пользуясь средневековыми материалами и средневековой техникой. И все же в конечном счете единственным убедительным доказательством того, что плавания и впрямь совершались, будет открытие на земле Северной Америки подлинных материальных следов древнеирландского посещения. Это может быть камень с древней надписью или фундамент типичной круглой постройки, точно датируемый эпохой замечательных ирландских путешествий. Разумеется, вероятность таких открытий мала. Хотя известно, что ирландские отшельники жили в Исландии, там до сих пор не обнаружено ирландских следов. И если ирландцы раннехристианской поры в самом деле доходили до Северной Америки, то оставили лишь еле заметные пальцевые отпечатки. Нужно исключительное везение, чтобы обнаружить такой слабый след на длиннейшем побережье, где малоисследованные безлюдные области сменяются основательно обжитыми районами с наслоениями поздних культур.
Оттого-то так важно, чтобы успешное плавание "Брендана" превратило достижения древних ирландских мореплавателей из предмета сомнений и догадок в объект серьезной исторической дискуссии. Совсем хорошо, если наше путешествие вдохновит археологов на поиски ирландских следов в Новом Свете, и уж во всяком случае, отныне будет трудно в книгах по истории географических исследований загонять ирландских мореходов раннехристианской поры в сноски, ссылаясь на то, что нам слишком мало них известно и приписываемые им достижения физически невозможны.
Успех "Брендана" немаловажен и для суждения о достоверности "Плавания". Эпизоды этого замечательного повествования, казавшиеся такими фантастическими, теперь предстают в новом свете. Было даже интересно вспоминать все прежние случаи, когда для объяснения загадок "Плавания" прибегали к гипотетическим ученым параллелям, хотя простые, более практические толкования подходили куда лучше. Разве не проще увидеть в эпизодах с островом Кузнецов и островом Огненной горы наглядное изображение вулканической Исландии, какой она представилась команде карры, чем рыться в классиках, отыскивая латинские описания подводных и наземных вулканов? И, зная, что ирландцы вполне могли доплывать до Овечьего острова и Птичьего рая и наблюдать картины, описанные в "Плавании", разве не логичнее привязать эти объекты к Фарерам, чем относить их в область фантазии?
И ведь "Брендан" добавил кое-какие неожиданные ответы на загадки "Плавания". Несомненно в основе знаменитой истории про Яскония — дружелюбную "огромную рыбу", которая снова и снова подходила к карре святого Брендана, лежит действительная реакция китов, когда они встречают в море кожаную лодку и несколько раз возвращаются к ней, чтобы изучить незнакомца вблизи. Надо думать, поведение этих левиафанов производило сильное впечатление на средневековых монахов, которые, возможно, видели их впервые и с изумлением созерцали громадных животных, круживших около маленькой открытой лодки. А огромный "хрустальный столп", окруженный сетью из "осколков мрамора", так похож на только что оторвавшийся от пака айсберг в обрамлении битого льда, что рассказчик просто не мог бы описать все детали, не опирайся он на личное наблюдение. Даже современному исследователю трудно расшифровать этот образ, если он сам не видел северных айсбергов.
"Плавание" — не просто замечательный средневековый эпос. Перед нами художественная повесть, опирающаяся на факты и наблюдения, смесь географии и литературы, и задача в том, как отделить их друг от друга. Сама по себе такая смесь не должна удивлять. Исследователи эпическбй литературы знают по опыту, что многие живучие легенды, от "Илиады" до "Романа об Александре", основаны на реальных событиях с реально жившими персонажами, а уж последующие рассказчики не поскупились на вымышленные подробности.