Путешествие по небесной России
Шрифт:
За дверью нагромождения полок разделяли узкие проходы, что являлось вполне естественным для розничной торговли. Помимо продуктов, на стеллажах имелись товары из самых разных бытовых областей, будь то зубная паста, стиральный порошок, чашки, салатницы или одноразовые мангалы.
Андрей выбрал минералку, однако сразу не понёс её пробивать: он, как нередко делал в подобных случаях во Владивостоке, открутил крышку прямо у полок с напитками и жадно припал к бутылке. Дылда с небритым смотрели на приморца точно на главного героя фильма “Белое солнце пустыни”, товарища Сухова, нашедшего воду после блужданий по среднеазиатским пескам. За сладостным поглощением минералки не наблюдал только пухляш, увлечённо рывшийся в куче коробочек со сладким драже.
Выпив половину литровой бутылки, дальневосточник взял в продуктовом отделе готовый к употреблению, но холодный сэндвич, а также маленький пакетик майонеза: молодому человеку хотелось есть, ведь на работе он к этому времени что-нибудь да обязательно перехватывал.
Давшая о себе знать привычка к утреннему рабочему перекусу заставила владивостокца вспомнить о потерянном мобильном. “Надо бы позвонить на работу, – рассудил приморец, – узнать хотя бы, как и что, сказать, что задержусь, пока туман не рассеется”.
– Ребят, не дадите быстро позвонить? – попросил любитель катаклизмов. – Телефон дома забыл, на минуту надо.
Первый и третий взглянули на него недоверчиво.
– Приехал в чужой город на кабриолете, без телефона. Странно, – колко подметил дылда и потянулся к карману. – Ну что ж, держи.
Андрей нажал заученные цифры, попутно обрадовавшись тому, что работал в отделе продаж, поскольку на других участках мало кто наизусть знал рабочий номер. Женский голос-автомат ответил: “Номер не существует”.
Туманный гость проверил набранные цифры, позвонил ещё раз – результат оказался тем же: “Номер не существует”. “Странно, – подумал фанат стихий. – Может, снова какие проблемы со связью. Ладно, наберу попозже”.
– Спасибо. Не пригодилось, – владивостокец вернул сотовый первому лицу.
– Обращайся, мы ж должны тебе! – посмеялся детина.
– Ну он всё выбирает? – прикрикнул небритый на пухляка. – Или ещё за булкой пойдёт?
– Да, вона тут уже, тут, – ответил второй и встал за приморцем у кассы.
Дальневосточник выставил на ленту покупки: початую минералку, сэндвич и пакетик майонеза. Из-за кассового аппарата высунулась миловидная, неброско накрашенная, сухотелая блондинка лет сорока – сорока пяти, являвшаяся одной из тех многочисленных российских кассирш, которые даже в рабочее время умудряются выглядеть ни чуть не хуже моделей со страниц глянцевых журналов. Женщина брезгливо осмотрела наполовину опустошённую бутылку, прощёлкала, цокая, штрихкоды считывателем и объявила итоговую сумму.
Владивостокец вынул из бумажника банкноты, положил перед кассиршей.
– Это что? – вопросила она, рассматривая одну из купюр.
– В смысле? – непонимающе уточнил Андрей.
– Ну что за деньги?
– В смысле?? Рубли, что же ещё?
– Какие это рубли?
Пухляш вытянул шею:
– Вона что! Это не наши рубли! Такие не ходят тут.
Дылда с небритым подошли к месту расчёта.
– Да, такие я видел как-то, только не помню где. Тут на такие ничё не купить, – огорчил первый. – Менять надо на небесные рубли, но вряд ли такие поменяют.
– Как это? – поднял брови туманный гость. – И что за небесные рубли? Покажи.
Детина достал свой кошелёк и вытащил из него сплошь голубые купюры. После первого, беглого, взгляда Андрей подумал, что перед ним голубые двухтысячные банкноты, дизайн которых посвящён Дальнему Востоку: Русскому мосту, перекинутому из родного Владивостока через пролив Босфор Восточный на остров Русский, а также – затерянному в лесах Амурской области космодрому “Восточный”. Однако, повертев пальцами каждую бумажку, приморец понял, что это совершенно другие деньги. Будучи очень похожими друг на друга, явно они отличались только числами и изображёнными облаками: кучевыми, слоистыми, перистыми, местами – с синими оттенками дождя. Чем грознее представало небо, тем более крупный номинал ему соответствовал. Сотни были с тонкими полосками перисто-слоистых, пятьсот – со слоистыми, тысяча – со слоисто-дождевыми, две тысячи – с кучевыми. Прочие варианты купюр отсутствовали.
Лишь изучив чужие деньги, владивостокец окончательно осознал, что оказался где-то совсем вдали от дома: вроде в родной России, а на самом деле – нет. Реальность говорила Андрею сама за себя: хоть все и общались по-русски, до работы дозвониться не выходило, номер не существовал, рубли не принимали, название города являлось вообще не знакомым. “Что за края? Что за небесная Россия такая? – запаниковал дальневосточник. – И чем сейчас платить за товары, особенно – за наполовину выпитую минералку? Да, главное, чем я вот прямо сейчас, здесь заплачу за эту чёртову минералку??”
– Хм… Ладно, тогда верну всё, кроме минералки… – обратился молодой человек к кассиру и сразу посмотрел на троицу: – Ребят, не будет шестьдесят рублей? Оставите номер телефона чей-нибудь, я потом закину.
Фыркнувшая блондинка тоже направила ожидавший взор на мужчин позади обладателя неизвестной валюты.
– Да хорош, будет тебе! – приосанился дылда. – Мы ж тебе должны! Так, девушка, давайте ничего не будем возвращать! Вот, возьмите, за всё.
Первый положил на прозрачный монетный лоток банкноту в пятьсот небесных рублей – со слоистыми облаками.
– Пакет нужен? – осведомилась женщина.
– Нужен? – переспросил детина Андрея.
Любитель катаклизмов замешался:
– Пакет… Ну можно… Маечку, если есть.
Кассирша вытащила из-под своего стола небольшой белый полиэтиленовый пакет.
– Спасибо, – поблагодарил владивостокец кивками дылду с блондинкой и принялся складывать покупки.
– Сдача, – кассир положила перед туманным гостем полторы небесных сотни.
Немедля она сухо добавила:
– У Вас только драже?