Путешествие туда, не знаю куда
Шрифт:
— Проси.
Брат Голим ворвался в зал, белая накидка с восходящим солнцем на груди не успевала за хозяином, как флаг развеваясь за спиной. Подлетев к столу, сильной жилистой рукой настоятель передвинул тяжеленный стул поближе к хозяину дома, упал на краешек, накрыв ладонью руку дона.
— Братство скорбит вместе с вами, уважаемый дон. Какая потеря… Ваш сын был одним из лучших, надежда и опора.
Скупая слеза скатилась по лицу дона.
Священник посмотрел на свернутый пергамент на столе.
— И эдикт императора вдогонку,
Дон закивал головой, вытирая глаза белоснежным платком.
— Темные времена настали для благородных родов, уважаемый дон. Какой-то выскочка, чужак, безнаказанно убивает юную поросль, самый цвет благородства империи. Неужели вы это оставите просто так?! — воскликнул брат Голим.
Дон Бреми несколько озадаченно посмотрел на настоятеля.
— А-аа что я могу сделать, уважаемый брат Голим, — неуверенно произнес хозяин дома, — говорят, что шут — весьма сильный маг. Моему мальчику просто не повезло.
— Мое сердце не может оставаться спокойным при виде подобного непотребства, — настоятель смотрел тем самым жутким взглядом, что так пугал дона, — я хочу помочь вам отомстить за смерть сына. Встряхнитесь, дон Бреми, вспомните, ваш род один из самых старинных в империи, вы не должны сидеть вот так и умирать за этим столом. Еще не время!
Энергия настоятеля завораживала, проникала внутрь сердца и разжигала безжалостное пламя ненависти к убийце сына.
— Вы правы, брат Голим, сын не простит, если я не покараю убийцу. Что я должен делать? Правда после уплаты штрафа мои возможности будут крайне ограничены…
— Братство внесет за вас деньги, — с этими словами настоятель вынул из глубин рясы тяжелый кошель и аккуратно положил на стол перед доном. — Вам не придется второпях, за бесценок распродавать имущество. За это я прошу вас подготовить небольшой отряд, человек пять-шесть, я знаю, у вас есть такие люди. Император посылает своего шута с заданием куда-то на край империи, чуть позже мы узнаем, куда и зачем. Дорога туда ох какая длинная, в пути может произойти все, что угодно, вы понимаете, уважаемый дон?
Дон Бреми продолжал вытирать глаза, при этом лихорадочно анализируя ситуацию.
«Ах, святоша, ну, и пройдоха. Чужими руками убрать любимца императора. Эти самые руки могут ведь и оторвать, вместе с головой. Но и пятьдесят золотых — вот они, на столе лежат, сейчас это просто спасение рода. Придется соглашаться».
— Не знаю, брат Голим, почему вы решили, что у меня есть требуемые люди, но ради отмщения я постараюсь их найти. Только проблему это никак не решит, шут — маг, даже самые толковые… помощники, скажем так, будут бессильны против магистра.
— Конечно же, вы правы, дорогой дон, но мы предусмотрели этот вопрос, — настоятель осторожно добыл в своей одежде темный стеклянный шар размером с крупное яблоко и еще более осторожно поставил на стол. — Достаточно разбить этот шар метрах в двух-трех от нашего замечательного шута, и дело сделано. Только одно условие — как можно дальше от столицы, тогда никто
Насчет шара пусть ваши люди не беспокоятся, действует только на магов. Но, вы понимаете, дон Бреми, — голос настоятеля заледенел, — одно лишнее слово и о простой смерти вы будете только мечтать. У дона Себасто есть свои умельцы.
Дон Бреми тоскливо посмотрел на зловещий шар. «Поздно, поздно отказываться, святоша сам меня сдаст Службе безопасности, если что. Какой кошмар…»
Брат Голим опять накрыл руку дона своей ладонью и мягко улыбнулся.
— Все будет хорошо, уважаемый дон. Держитесь, дополнительную информацию вам будут передавать мои люди. Да не оставит нас Светозарный, да осветит своей милостью.
Дон еще долго сидел за столом после ухода настоятеля, глядя в никуда и изредка покачивая головой.
С утра я успел съездить в наш трактир, выслушать доклад каждого члена команды, раздать дополнительные указания и вернуться назад, а Саныч все еще беззастенчиво дрых. С трудом уговорил Степана разбудить хозяина, мне обязательно надо выяснить несколько важных вопросов, прежде чем покинуть гостеприимный дом.
Минут через пятнадцать Саныч выполз из своей спальни, и, зевая и потягиваясь, плюхнулся в соседнее кресло.
— Ну, что ты за неугомонная птица, Игореша? Спал бы и спал бы. Нет, сам не спит и другим не дает. Что у тебя такого сверхсрочного?
— Сан Саныч, извини ради бога, но дела не ждут, дела неотложные и насквозь прозаичные. Первое — у кого поинтересоваться финансами на экспедицию, надеюсь, они мне положены. Второе — карта, куда идти-то?
При упоминании карты дед как-то смутился, начал протирать свои очечки, зачем-то переставил вазочку с цветами, потом откашлялся и сел поровнее.
— Иваныч, ты только не смейся. Тут такое дело — на сегодняшний день известно только приблизительное местонахождение крепости.
Я, конечно, не ожидал от местных подробной военной трехверстки с лесными тропами, но чтоб такое…
— Судя по твоему лицу, Александр Александрович, ты не шутишь. Тогда как такое может быть?
— Арнольд тогда тебе не все рассказал. У магов, которым удалось вернуться оттуда, напрочь стерты все воспоминания о дороге туда. И вообще, после похода бедные люди восстанавливались очень тяжело, поэтому по своей воле туда идти никто не хочет.
— А меня, значит, можно в это дерьмо засунуть и посмотреть, может и не утонет. Да, Саныч?
— Во-первых, ты сам подставился, нечего было обещать все, что ни попадя. А во-вторых… Да, так и есть. Пока ты все равно чужак, и тебя не так жалко, как своих. Император вынужден в первую очередь блюсти интересы государства, а уж потом думать об отдельных людях. Извини, но я даже не стал пытаться заступаться за тебя, все равно бесполезно.
Дед с вызовом посмотрел на меня.
— Сан Саныч, господь с вами, я сам эту кашу заварил, сам и расхлебывать буду, и так я у вас в долгу за вашу доброту и заботу.