Путешествие в Русскую Америку
Шрифт:
…Председатель Московской федерации самбо Владимир Алексеевич Жигалов, историк этого вида спорта и сам бывший борец, откликнулся живо и с интересом.
— Лютиков? Вроде встречалась мне такая фамилия. А может, путаю. Какие он вам имена называл? Так и сказал: Харлампиев и Андреев? И Чужакова помнит? Надо же! — восхитился Жигалов. — Значит, наш самбист, если помнит. Значит, человек нормальный.
— В каком отношении?
— Ну… сами понимаете, в каком. Предатель с советским человеком встречаться не станет, верно? Да еще имена называть. Одного не пойму, — напористо продолжал Владимир Алексеевич, — почему он к нам не приезжает?
— Не знаю, но вообще-то он небогатый человек, можно даже сказать — бедный.
— Бедный, говорите? Ладно, что-нибудь сообразим… И снова я ни о чем не спросил. Тогда казалось неловко, а сейчас жалею. И снова остается гадать, почему не приезжал столько лет. Видно, что-то он в себе сломал, переборол за эти годы. Или все силы уходили на борьбу за выживание? Как спросишь?
— Вот скоро уйду на пенсию, — словно отвечая на мои незаданные вопросы, сказал Лютиков, — займусь целиком живописью, первый раз в жизни. Приедешь, увидишь разницу.
…Он отвез меня в гостиницу. Остановил свой облезлый кабриолет у нарядного освещенного подъезда. Вышел. Мы попрощались. Потом вдруг рванулись друг к другу, обнялись.
На душе было тяжело.
* * *
Прошло несколько лет, мы снова встретились с Лютиковым. За это время в жизни Саши случилось много перемен. Нашлась его пропавшая, «захипповавшая» дочка, учится в колледже, примерно навещает отца по воскресеньям.
А отец женился, да, читатель, на Кэролл. А Кэролл — это уже иной социальный слой. И родители Кэролл, и дедушки, и прадедушки — процветавшие жители Сан-Франциско. И живет теперь Саша недалеко от залива, в самом престижном районе города, в старом, красивом доме, обшитом изнутри дубовыми панелями. Саша ушел на пенсию и занят теперь только живописью, и все стены большого трехэтажного дома увешаны его новыми картинами. Работает он все интересней и интересней, часто и резко меняя стиль письма.
Иногда Саша с Кэролл путешествуют, ездят в Европу, непременно встречаясь во Франции с той самой графиней, что когда-то, почти полвека назад, спасла ему жизнь.
— Саша, ну, а к нам в Москву когда же? — спрашиваю я.
— Да-да, — подхватывает радостно Кэролл, — в Москву, в Москву!
А Саша молчит, будто и не слышит. Нет у него никого в Москве, умерли все давно. Нету.
Как, вы не знакомы с Гарри?
Гарри Орбелян — могучее «бюро» дружбы и помощи всем гостям из нашей страны.
1
— Прилетели наконец-то, родненькие мои! — говорит хозяин кабинета и размеренно-быстро выходит из-за стола, раскрывает объятия. — Как я рад!
Мы в гостях у вице-президента Торговой палаты Сан-Франциско Гарри Орбеляна. Кругом — на столе, на стенах — фотографии, грамоты, документы: Гарри с советской делегацией, а вот Орбелян среди китайцев. Вот еще и еще группы людей.
Торговая палата — могучая организация, призванная охранять коммерческие интересы города в своей стране и за рубежом. Она привлекает в город денежные капиталы из других штатов и стран, старается, чтобы крупные мировые фирмы открывали здесь свои филиалы.
Хозяин кабинета занят международными связями. Орбелян ездит по миру, принимает делегации. Сан-Франциско — старый торговый порт, традиционно связанный со многими восточными странами.
— С кем ваш город особенно активно торгует, Гарри?
— Япония, Тайвань, Гонконг, Филиппины. С Китаем налаживается торговля. С Советским Союзом? Пока мало. Трудно торговать с Советским Союзом, все упирается в качество! На икре, на водке да на матрешках много не заработаешь. Обидно все-таки делается, японцы проиграли войну, тайваньцы вообще, что говорить, но ведь душат американцев на мировом рынке, буквально душат. Качеством. И все равно каждый год раза по три приезжают в Сан-Франциско от них делегации. Зачем? «Вы говорите, мы продаем больше, чем у вас покупаем? Вот, привезли деньги, хотим у вас кое-что купить». И покупают. Я кручусь, помогаю. Разве не обидно?
А с другой стороны, Галечка золотая моя, ты же видишь, что в Америке творится с точки зрения нашей гласности. Колоссальные перспективы! Все только и оглядываются на Советский Союз. Раньше доклады советских руководителей только просматривали, а теперь изучают досконально, время не жалеют, звонят: правильно ли я там понял, Гарри? Правильно, говорю, все верно.
Я у них вроде экономического эксперта. Хилтон из Гонконга звонил, давай помогай, Гарри, в нашем вопросе, заинтересован в русских. Я сразу сказал: с удовольствием, поедем, посмотрим, построим. Вам, говорю, двери приоткрывают впервые за столько лет, вы это поняли? Соглашайтесь на советские условия. Ну вот, согласились взаимно, строить собираемся. Это я к чему? К тому, что в каждом слове, каждой реплике Горбачева есть что-то новое для улучшения жизни советского народа и экономического обмена между Востоком и Западом.
Я вам, Галечка золотая и Геночка дорогой, так скажу: американский торговый мир очень взволнован. Здесь меня все время просят: устрой торгово-дружественную делегацию в Советский Союз. Каждый раз говорю: «Больше тридцати человек брать не могу», а они: «Давай, ладно».
— А куда они предпочитают ездить? В Москву?
— Зачем? Всюду хотят побывать: доверие появилось, понимаете? Главное, чтобы рождалось все большее доверие.
— Ваша Торговая палата стала членом АСТЕСа (Американо-советского торгового совета)?
— Да, вступили… я когда был в Кремле на приеме с нашим мэром Дайяной Файнстайн…
— Гарри, расскажи подробней! Правда, что ты с Михаилом Сергеевичем разговаривал? Слух такой прошел…
— Что значит — правда? Руку жал мне он! Сейчас расскажу. Значит, дело было так. Когда мы были с мэром в Москве на приеме в Кремле по сессии АСТЕСа, я подошел к начальнику протокола и говорю: так, мол, и так, хочу познакомить моего мэра с Михаилом Сергеевичем. Он отвечает: «Не по протоколу, надо согласовать». А я смотрю, официальная часть закончена, разговаривает Горбачев с Хаммером. Ну, думаю, Гаррик, надо брать дело в свои руки. Дайяна, говорю, пошли знакомиться с Михаилом Сергеевичем. А она мне: «А он нас ждет?» Не задавай, говорю, глупые вопросы, пошли. Подошли, он повернулся, видит, интересная дама перед ним стоит. Я говорю: «Хотел бы вас познакомить с мэром города Сан-Франциско».