Путешествие в Завтра
Шрифт:
Это пути на восток и на север… Новые пути открылись и на запад. Мы можем с вами проплыть отсюда, например, до Днепра. Через Оку и приток ее речку Жиздру, поднятую плотинами, мы попадем в Окско-Днепровский канал. Таким образом, со всеми своими новыми морями и каналами каскад «Большого Днепра» соединяется с каскадом «Большой Волги».
Да, было, о чем задуматься, стоя на борту скоростного судна, мчавшегося по главному стволу величайшей водной магистрали Союза. По берегу Волги тянулись густые полосы зеленых насаждений. Изредка взгляд мой задерживался на монументальных зданиях насосных станций, почти вплотную прильнувших к берегу. Мощные электронасосы поднимали воду для питания каналов,
Шли навстречу суда, плоты. Над искристой гладью воды проносились легкие гидропланы и летающие лодки. Голубовато-белые пристани спускались к волжской воде возле населенных пунктов. Изредка плотная завеса зелени отступала от берега, обнажая поля и сады. Тогда взгляд мой в разрывах зелени ловил темные силуэты электрических комбайнов или радужные облачка водяных брызг, окутывавшие электродождевальные машины, поливавшие огороды.
А Волга несла нам навстречу свои разбившиеся воды — большая, могучая любимая река!
Видали ли вы когда-нибудь крупнейший гидроузел ночью?
Мы подплывали к плотине Куйбышевской гидростанции. Стояла тихая, спокойная летняя ночь. Крупные звезды сияли у нас над головой и таяли впереди, у водного горизонта. Звезды пропадали в ярком море электрического света, разлитого над плотиной, над зданием гидростанции. Свет этот вставал вначале колоссальным заревом, но чем ближе подплывали мы к нему, тем четче вырисовывались отдельные световые пятна ламп, прожекторов и сигнальных маяков.
Казалось, лавина света приближалась к нам, отражаясь в водной поверхности тысячами световых «дорожек». И только на высокой башне, удивительно напоминавшей Кремлевскую, сверкал огонь рубиново-красной звезды.
Вот он, живой памятник великому плану электрификации нашей страны! — думал я, прислушиваясь к глухому гулу воды, низвергавшейся вниз с водосброса высотой с многоэтажный дом. — Как шагнула вперед наша энергетика!
Глиссер проходит шлюзы самой мощной в мире гидроэлектростанции. Мощность ее равна двум миллионам киловатт. Она почти в четыре раза больше Днепрогэса. Энергия ее используется не только в близлежащих районах и городах — она передается за много километров к сердцу нашей родины — Москве.
От турбогенераторов, заключенных в бетонном теле сооружения, электрический ток напряжением в шестнадцать тысяч вольт поступает к специальным повысительным трансформаторам. Для того чтобы осуществить почти фантастический бросок энергии на расстояние в тысячи километров, необходимо повысить напряжение тока до четырехсот тысяч вольт.
Я вижу колоссальные мачты, подобные огромным решетчатым буквам «П». Уходя с повысительной подстанции в ночную даль, они несут на себе провода, находящиеся под напряжением, почти равным напряжению разряда молнии. Гирлянды изоляторов необычайного размера и длины поддерживают высоковольтные провода. Они слегка светятся, скрываясь в отступившей от плотины ночной темноте.
И провода эти через всю страну несут на себе сказочную силу электричества. Они являются одновременно живым каналом связи между центральным постом управления и командным пунктом электростанции. По высоковольтному проводу передается целый комплекс служебных сигналов и показаний. Эти показания защищены не только от чудовищного напряжения — они отфильтрованы от всех электрических помех.
Из далекого поста управления Единой высоковольтной сетью в Москве простым нажатием кнопки
И то, что управление всей этой титанической постройкой, бесконечно сложной, осуществляется только одним человеком, еще и еще раз указывает, каких вершин достиг человеческий разум.
Мы поднимаемся вверх по Куйбышевскому морю. Я вижу новые заводы и промышленные предприятия, раскинувшиеся по берегам великой водной дороги.
Заводы-сады, заводы-автоматы, телеуправляемые гиганты выросли по берегам Волги.
Я думаю о том, что бесконечно дешевая электроэнергия создала переворот не только в механизации, но и в металлургии, в изготовлении стройматериалов. Отличные транспортные условия волжской магистрали изменили весь ход промышленного обмена. Новые сырьевые источники сельского хозяйства, животноводства, полезных ископаемых — все это вызвало бурный промышленный подъем. И все это помогла сделать «Новая Волга» с ее гидростанциями и каналами.
Остались позади обрывистые берега Жигулей. Их невозможно забыть, если хоть раз они проплывут у тебя перед глазами. Теперь этот район дорог нам не только своими неповторимыми красотами — он стал богатейшей нефтяной базой средней Волги. Механизированные нефтяные вышки, насосные станции, нефтеперегонные заводы изменили пейзаж Жигулевских гор.
Мы минуем Ульяновск. Это первоклассный портовый город. Здесь прошли детские и юношеские годы Владимира Ильича Ленина. Вылитая из бронзы огромная фигура вождя революции стоит над полноводной рекой. Издалека видна она. И кажется, что Ильич с радостной улыбкой смотрит на водную гладь, на безбрежные просторы новой жизни.
Мы подплываем к Казани. Именно подплываем, потому что раньше город располагался в десяти километрах от реки. Теперь подпор плотины, вызвавший образование Куйбышевского моря, приблизил Волгу к стенам этого древнего города и сделал его портовым.
Все ближе, ближе к Москве устремляется наш глиссер. Вот перед глазами прошли шлюзы и плотины Горьковской электростанции. Я вижу пристани Горького с его верфями и заводами, расположившимися в месте слияния Волги с Окою. Именно здесь, на всемирно известных заводах Красного Сормова, создается флот «Большой Волги». Флот, который построен по особому принципу. Это уже не речные, а озерные корабли, приспособленные к штормам новых донских, волжских, днепровских морей. Это специальные ледокольные корабли, необходимые для продления периода осенней и весенней навигации на озерных водохранилищах. Это самоходные баржи-тяжеловозы. Это, наконец, мощные буксиры-тягачи, приспособленные для транспортировки сверхкрупных плотов.
Мы минуем Горький, Кострому, Ярославль и подходим к Щербаковскому морю. Нам не нужно пересекать его. Лишь одним краем, следуя некогда бывшей здесь излучиной Волги, мы продолжаем наш путь.
Велики водные просторы Щербаковского водохранилища. Оно пополняется водами рек Шексны, Мологи, Суды. Отсюда на север пролегает водный путь на Балтику и в Белое море через каналы старинной Мариинской системы и Беломорско-Балтийский канал. Нам не нужно плыть туда. Мы поворачиваем резко на юг, к Угличу. У Ивановской плотины, там, где разбившиеся воды образуют Московское море, мы вступаем в русло канала имени Москвы. Он заполнен водой той же «матушки Волги» и несет ее к столице. И мы мчимся по его сверкающей глади туда, где в небе уже виднеются высотные здания, поднявшиеся над тысячами заново отстроившихся московских крыш.