Путешествия к американским берегам

Загоскин Лаврентий Алексеевич

Земля при редуте Колмакова состоит из песчано-иловато-глинистых наносов, покрытых слоем в фут толщиной растительной почвы; по берегам земля вообще оттаивает, в тундре – не могли удостовериться. Огромное количество прекрасного пахучего сена можно заготовить для продовольствия рогатого скота, но по множеству диких оленей это составило бы в здешнем крае излишнюю роскошь; напротив, овощи, особенно картофель, могут устранить ежегодную голодовку команды. Судя по продолжительности лета, с вероятностью предполагаем, что здесь родился бы гималайский ячмень и рожь, но малолюдство и образ жизни туземцев вряд ли когда побудят обратиться к землепашеству.

Народонаселение редута к 1 мая 1844 года состояло из 42 душ, из которых 15 человек взрослых работников, остальные женщины и дети – от года до 10 лет. Продовольствие 7 человек креолов некоторым образом обеспечено соразмерным жалованьем и пайком муки; работники из аглегмют удержаны безлюдьем и, переженившись на кускоквимках, довольствуются местными произведениями и получают плату различными товарами на 2¹/₂ рубля серебром в месяц.

Кускоквим, хотя не столько богат рыбой, как Квихпак, однако легко бы мог продовольствовать команду и содержимых для разъезда собак, если бы рабочим доставало времени на своевременные запасения. Ход рыбы бывает следующим порядком: с первых чисел декабря появляются налимы, особый от квихпакских вид, от 1 до 1¹/₂ фута величиной, и в течение января при осмотре морды через две ночи попадает их от 350 до 500 и более штук; затем до появления сигов следуют недели две перемежки. Сиги морские и горбоносые, максуны, сырки ловятся в достаточном количестве до половины марта, то есть до подъема запоров водой.

Со вскрытием реки и прохода льда ставятся морды на мелкий род сигов; около половины июня показывается сперва чавыча, а вслед за ней красная и хайко. Нельму средней величины ловят сетями с начала весны до рекостава. Невод, употребляемый в редуте, вязанный из морского толстого прядева, вовсе не годится для речного рыболовства. Все сорта рыб лососиной породы ловятся яловыми и потому вкусом несравненно ниже промышляемых по Квихпаку.

Жир морских животных, без которого ежедневное употребление сушеной и свежей рыбы нездорово, покупается у туземцев низовья Кускоквима или нарочно привозится с Квихпака. Плохое состояние огнестрельного оружия не дозволяет пользоваться команде редута мясной пищей в таком количестве, которого можно ожидать от изобилия окрестных мест оленями.

Редут Колмакова в настоящем своем составе половину товаров, получаемых для расторжек с туземцами, выпускает им на плату за временные услуги при перевозке этих товаров из Александровского редута и на покупку для провожатых и собственной команды различных провизий. Сообщение с Александровским редутом, смотря по времени года, совершается двояко: байдарками и нартами.

Зимой, с середины февраля, транспорт с пушными промыслами, состоящий из 10 или 15 нарт, при 30 человеках туземных временных работников или провожатых и таком же числе собак, отправляется из редута Колмакова вверх по реке Улукак, с вершины которой через довольно широкую теснину выходит на речку Квильхак, впадающую в Хулитнак при Колмаковом городище. Туземцы это урочище называют Ухвигчагвагмют. На этот переход употребляется от 7 до 14 дней. Тут транспорт днюет и пополняет свои запасы заготовленными в летнее время, по предварительному заказу. От городища рекой Хулитнак и напрямки через тундру 5 дней хорошего хода до устья реки Тумаглихтули, по ней и через невысокий перевал полтора или два дня до вершины реки Агъягат и от 3 до 5 дней рекой Тагъягвахтули до так называемой Нушагакской одиночки, находящейся на реке Ильгаяк. Нушагакская одиночка состоит из одной избы, в которой проживают временно двое караульных из русских или аглегмют для охраны привозимых промыслов из редута Колмакова и товаров из Александровского. Весь этот путь, открытый Лукиным, представляет много трудностей относительно продовольствия, но он единственный по способности и близости.

Летом из редута Колмакова два различных сообщения, при подъеме и возврате. В первом случае 2 или 3 трехлючные байдарки и 10 или 15 однолючных поднимаются против течения по рекам Кускоквим, Хулитнак и ее главному притоку Аимтаку. С вершины последней реки груз и байдарки переносят на расстояние 7 миль через холмистую, сухую тундру в речку Уксюахчуллик, приток Чичитнака; отсюда по течению спускаются в Чичитнак, из нее в Ильгаяк и рекой Нушагак доходят до Александровского редута; на Ильгаяке строят плот, а нанятые туземцы отпускаются. Приняв товары и припасы, шьют байдару, в ней поднимаются до Нушагакской одиночки; тут складывают половину груза и возвращаются на Кускоквим, переносясь с Чичитнака в речку Чиньюхтахтули, приток Аимтака.

Неудобства обоих сообщений открылись только со смертью Колмакова, когда разделились производства, выгоды и торговые операции обоих редутов.

Как центр торговых сношений племен верховых с низовыми, редут Колмакова весьма важен по своему местоположению. В настоящее время управляющий редутом имеет непосредственные дружеские сношения с туземцами первых пяти селений к устью Кускоквима; на последнем из них, Угавике, содержит временную одиночку для расторжек с низовыми жителями, но сам посещать тот край не решается, по многолюдству и буйству некоторых туземцев; торгуется с проживающими по берегам Иттеге; с другой стороны, ежегодно посещает верховье Кускоквима и ведет выгодный обмен с тамошними племенами и ттынайцами реки Тхальхука.

До 1841 года в Колмаковой одиночке скупалось более 2000 бобров. Но когда в 1842 году по неведению, с какими племенами это заселение ведет свои торговые операции, даны были кенайцам способы к переходу через горы на вершину Кускоквима, то сборы пушных мехов в редуте уменьшились до 1200 шкур. Известно, что кенайцы обижают малочисленные дальние племена и нередко, задерживаемые на возврате непогодами, питаются бобровыми шкурами, спаривая с них шерсть, и потому, рассматривая вообще наши сношения с материковыми племенами, нам кажется полезнее было бы оставить дела по-прежнему, определив по естественным границам пределы действий для каждого округа.

В заключение повторим, что процветание или упадок нашей торговли в здешнем крае во многом зависят от смышлености и благорасположения управляющего заселения. Туземец весьма ценит ласковое обращение: ему иногда встречается надобность в таких вещах, за которые вдруг заплатить он не в состоянии, а верить в долг не дозволяется. Но если управляющий таким бы порядком повел свои дела, то сбор промыслов не покроет расходов; равно не велика была бы прибыль, если б он держал себя барином, как, например, в Михайловском редуте, не пускал бы к себе в комнату и прочее. Лукин живет и жил что называется настежь; мы часто видали в его каморке по десятку туземцев, которые целые дни молчат между собой в ожидании хозяина, работающего где-нибудь в лесу или у запоров. Если случатся у него гости в обеденную пору, то кусок юколы и чайник колониального чая делится с присутствующими; зная тонко их обычаи, он никогда не спрашивает, кто и зачем пришел. Мы сказали, что туземцы стараются сколько возможно скрывать друг от друга то, чем который-либо из них намеревается делить в кажиме; с начала зимы и до половины января такие дележки случаются почти ежедневно, и потому Лукин столько же доступен ночью, как и днем: пришедший стучится в окно и бывает впускаем без опасения.

По трудности перевозки масса европейских товаров, поступающих в расторжку, незначительна, и главнейшие обороты производятся на туземные произведения, как-то: оленьи шкуры, петли, лавтаки и жир.

Общими чертами невозможно вполне передать жизнь, которую мы вели в наших заселениях в Нулато, Икогмюте и редуте Колмакова. Несмотря на то, что мы проживали на месте, редкий день не предвиделось нам замечать чего-либо особенного в туземных нравах, обычаях, в образе их жизни, домашнем быту и прочее или, осматривая окрестные места, трудиться для снискивания себе пропитания. Таким образом, проживая на месте, мы на месте не сидели. Для некоторого ознакомления читателей с этой жизнью мы решаемся поместить дневник весеннего нашего пребывания на Кускоквиме, тем более что в такой форме удобнее пополнить то, что выпущено в общем очерке состояния редута.

11 апреля. Облачно, сияние солнца, NO тихий.

Комната, данная нам на проживание, только по осени отстроена и назначается для холостых работников. По иловатости глины, из которой сбита печь, и по сырости стен зимой так было угарно, что в жестокие морозы мы клали на пол, на мелкий щебень, кучу докрасна каленых камней; окна, затянутые кишками и обмерзавшие через ночь на дюйм, едва пропускали свет. Ныне стены обсохли, ил выгорел, нерпичьи кишки заменены стеклами; светло, чисто и тепло; однако, соображаясь с климатом, выгоднее было бы присылать в здешние места вместо стекол слюду; к тому же и туземцы не привыкли обращаться со стеклами. В летнее время управляющий вынимает из казармы рамы, заменяя их щитами, обтянутыми миткалем²⁶⁵.