Путешествия во время пандемии
Шрифт:
Планы, цели, мотивация…
Из блокнота
Чтобы работать таксистом, а по вечерам писать книги надо:
1. Быть настолько здоровым, что не замечать этого.
2. Уметь не обращать внимания на капающий кран в ванной.
3. Ценить каждую минуту и не переживать из-за потерянных на бездарную книгу месяцев.
— Ценить каждую минуту — это вести ежедневники, с умом планировать дни и ночи?
— Ага, тайм-менеджмент — это наше все. С его появлением начинается новая жизнь. Скучная, как отработка строевого шага на плацу.
— Помню ты советовал потренироваться на облегченном варианте тайм-менеджмента: писать дневной план вечером того же дня. Это поможет укрепить веру в твои силы.
— Ну да. А периодические дела (утренняя зарядка, изучение французского, вечерняя пробежка) записывать под ником «какобычно». Такая гибкость позволит с большей радостью проводить это время.
— А в конце месяца вычислять разность между запланированным и сделанным.
— И чем больше эта разность, тем интереснее была у тебя жизнь.
— Еще нужно записывать в ежедневник мечты. Например, сбросить за 30 дней пять килограммов и выучить итальянский язык — ведь записанная мечта — это наполовину исполненная мечта.
— Но главное: ежедневник — это наше второе я. Почти как человек, с ним всегда можно договориться.
— Я так понял, что ежедневника у тебя нет?
— Нет, его заменяют совесть и шило в попе. И еще, наверное, в генах заложена протестантская трудовая этика (не знаю откуда это взялось): надо все время что-то делать.
— Ужас какой! Есть история на эту тему?
— Есть история, которую мне прислала читательница из небольшого города Средней полосы России. Приведу ее рассказ без редактирования.
Дальше
Мы ехали всей семьей в машине. Нам было хорошо. Машина была новенькая, ухоженная и любимая моим, еще сравнительно молодым, отцом. Отец завозил нас с сестрой и мамой в магазины, мы смотрели и быстренько ехали дальше. Наконец, отец спросил: «Всё? Поехали назад?» «Нет, дальше!» — заявил мой еще тогда очень маленький сынок. «Дальше? — переспросил отец. — А потом?» «А потом, — задумался сын, — ЕЩЕ ДАЛЬШЕ!» Мы засмеялись, но поехали ЕЩЕ ДАЛЬШЕ.
Нас тащат по жизни чья-то воля, чьи-то желания, какие-то обстоятельства. Мы стараемся рулить в этом потоке. Тут нам помогают гены и то, чему мы научились в школе, у родителей, у друзей. И еще ощущение, что мы рождены для счастья. Мальчик хотел ехать дальше. Так он понимал счастье в данный момент. У него не было цели доехать до леса или речки, он просто хотел ехать. Без всякой цели. Была у него такая внутренняя мотивация.
Самая лучшая мотивация для любых дел — стараться жить интереснее, с открытыми глазами. Чтобы утром просыпаться и думать, чтобы еще такого сотворить, чтобы угомонилась внутренняя неугомонность. Все остальное суета и терзание души.
— Одно плохо — на все хорошее не хватает времени.
— Ага, мечтаешь, как написано у Маркеса в «Осени патриарха»: «…повеление, чтобы башенные часы били в полночь и в полдень не двенадцать раз, а два, дабы жизнь казалась более долгой, чем она есть на самом деле, — повеление выполнялось неукоснительно, без тени сомнения».
Да, хочется повелевать часами, чтобы полночь превратилась в солнечный день, когда ты еще полон сил и способен успеть до темноты сделать то, что пришло в голову, лежащей на подушке.
Жизнь, как сон
Миннеаполис, дом на окраине города. Ночь. Голова на подушке, глаза следят за тенями на потолке. Сегодня лунная ночь, ветер. Тени качаются, пытаются тебя убаюкать. Скоро Новый год, все подводят итоги. Ты ничего не подводишь — зачем расстраиваться перед сном. Нет, не спится. И как же прошел этот год? И предыдущий?
Сначала новогоднее похмелье, скрипящий снег на дорожках, заляпанные стекла машины, темная лужица на полу от ботинок, из камина тянет кислым запахом несгоревших поленьев.
Капель, голубое небо, подснежники на проталинах, вербные пушистики.
Тюльпаны у соседей, поля одуванчиков, на газоне блеклые прошлогодние листья.
Песчаный пляж, пахнущее дымом мясо, кувшинки, долгий розовый закат.
Мокрые листья на оконном стекле, ветер хлопает заглушкой кухонной вытяжки, в прихожей сушится зонт.
Темные следы на заснеженной дорожке, шарф и перчатки в карманах куртки, ожидание праздника и понимание, что за ним все начнется сначала.
Еще работа с неразличимыми днями и вечерами у компьютера. Забываются новости, повторяются мысли. Проносятся дни отпусков, круговерть старых зданий, синей воды, зеленых гор, скатертей в ресторанах, родных и незнакомых лиц.
И снова Новый год, сделавший тебя еще взрослее.
Или это был прошлый год? Ты не помнишь.
Идешь к компьютеру — он все помнит. Фотографии отсортированы по месяцам или поездкам. Лыжня, женщина в красной куртке, сосулька на фоне голубого неба, зеленый росток на проталинке, желтый одуванчик, зеленые ягоды смородины, лодка у причала, первые желтые листья, голые ветки, последний клин улетающих гусей, снег на птичьей кормушке, кастрюля горячего борща…
Борщ — это важно. Ты поставил это фото в блог. В своих дневниках Альбер Камю практически не упоминает о получении Нобелевской премии. Да уж, все относительно. Получается, что сваренный борщ, о котором ты сообщил человечеству, для тебя был важнее, чем Нобелевская премия для Камю.
Возвращаешься к октябрьским фотографиям, смотришь на улетающих гусей. Вся их жизнь, как годы сурка.
Найти пару, полюбить.
Вырастить птенцов, улететь в теплые края, вернуться на пруд, где они выросли.