Путешествия вокруг света
Шрифт:
Мы покинули гавань Ганаруро 31 января 1825 г. Перед отплытием на корабль прибыл наш друг Каремаку, чему мы были очень рады. Благодаря помощи наших врачей он чувствовал себя настолько окрепшим, что решился сопровождать нас за пределы гавани. Каремаку захватил с собой несколько двойных каноэ, которые буксировали наш корабль.
Когда мы вышли из гавани и оказались так далеко от берега, что могли больше не опасаться попасть в прибой в случае отсутствия ветра, Каремаку с нами дружески простился. Пожелав нам счастливого пути, он заверил меня в том, что будет сердечно рад нашему скорому возвращению. По его знаку крепость произвела пять пушечных выстрелов, на которые мы ответили таким же салютом. Каремаку из лодки махал нам шляпой и кричал: «Ароа» — пока не исчез за рифами, окаймляющими гавань. В это время поднялся свежий ветер. Вскоре мы потеряли из виду прекрасную землю, где так весело провели время. Впереди нас ожидала суровая борьба с зимними северными штормами.
Я решил идти проливом, отделяющим Ваху от Отуаи, как самым удобным для судов, следующих из Ганаруро на север. Уже на следующий день мы миновали этот пролив и взяли курс прямо на Ново-Архангельск. Я избавлю читателя от необходимости читать подробное описание этого тяжелого плавания. Скажу только, что 14 февраля, пройдя через точку, лежащую под 35° с. ш. и 155° з. д., мы при совершенно ясной погоде не обнаружили никаких признаков земли, хотя некоторые китобои на Ваху утверждали, что здесь расположен остров. Наше плавание прошло вполне благополучно, и притом быстрее, чем можно было ожидать в такое время года.
Привожу результаты наших астрономических наблюдений.
Широта Ганаруро 12°17′57″ северная
Долгота 158°00′30″ западная
Долгота восточной оконечности 156°13′10'' западная
острова Муве
Долгота его западной оконечности 156°48′11″ западная
Широта одного из небольших островов, 21 ° 13'ЗО" северная расположенных восточнее Моротай и не указанных на карте Ванкувера
Его долгота 156°49′12″ западная
О нашем пребывании в Ново-Архангельске рассказано в десятой главе.
Когда мы возвращались на Ваху, все время стояла прекрасная погода, но из-за слабости ветра наш корабль лишь 29 августа достиг широты 34° с. Здесь чудесной звездной ночью мы впервые увидели вблизи от Альдебарана [286] наблюдавшуюся в тот период комету; она имела хвост шириной 4,5°. 4 сентября мы прошли через точку, где, согласно карте Эрроусмита, должен находиться остров Лаксара, но не обнаружили даже малейших признаков земли. Поэтому существование данного острова, якобы замеченного в прошлом испанскими мореплавателями, остается весьма сомнительным.
Достигнув тропиков, мы смогли воспользоваться свежим пассатом, благодаря которому быстро приблизились к Сандвичевым островам. Уже 12 сентября мы увидели расположенную на острове Оваи громадную гору Моу-на-роа, которая на расстоянии 124 миль отчетливо вырисовывалась на горизонте. Снова пройдя между островами Ваху и Муве, наш корабль на следующее утро бросил якорь у входа в гавань Ганаруро. Переход сюда из Ново-Архангельска занял на сей раз тридцать пять дней.
Намереваясь запастись в Ганаруро свежей провизией и питьевой водой, а затем сразу продолжить наше путешествие, я счел ненужным заходить в гавань и оставил корабль на рейде. Разумеется, я учитывал, что последний не защищен от южных ветров, представляющих здесь значительную опасность. Но такие ветры дуют весьма редко, и притом лишь в определенные времена года. К тому же увеличивающаяся облачность заранее предупреждает об их приближении, оставляя достаточно времени на отход от берега.
На следующее утро после нашего прибытия мы стали свидетелями удивительного явления природы, которое смогли наблюдать от начала до конца. При совершенно ясном небе над островом образовалась плотная черная туча, которая задевала своим нижним краем некоторые из высоких горных вершин. Самая темная часть этой удивительной тучи нависла над селением Ганаруро. Полнейший штиль вдруг сменился штормовым ветром, задувшим с северо-востока. Одновременно из тучи донесся сильнейший грохот, словно начали стрелять из пушек множество кораблей. Раскаты грома следовали один за другим; казалось, что противники обмениваются залпами. Этот грохот прекратился через несколько минут, когда на улицы Ганаруро упали два камня, которые при ударе о землю раскололись на несколько кусков. Жители подобрали эти куски, которые были еще очень теплыми. Судя по ним, каждый из упавших камней весил примерно 15 фунтов. Внутри, как удалось установить по обломкам, камни были серого цвета, а снаружи имели черную обгоревшую корку.
Химический анализ показал их сходство с метеоритами, падавшими в различных странах.
За время нашего непродолжительного отсутствия здесь произошли весьма важные перемены. Да будет известно моим читателям, что король и королева Сандвичевых островов, остановившись по пути в Рио-Жанейро, благополучно прибыли в Лондон, где были исключительно внимательно приняты английским правительством. Однако здесь они оба вскоре скончались, причем перед смертью выразили желание быть похороненными у себя на родине [287]. Английское правительство исполнило это их пожелание. Тела короля и королевы были набальзамированы, уложены в роскошные, богато украшенные золотом гробы и отправлены вместе с королевской свитой на Ваху. Эта траурная миссия была возложена на лорда Байрона, командира фрегата «Блонд»[288].
Как только «Блонд» прибыл на Сандвичевы острова, весть о смерти королевской четы распространилась среди местных обитателей и произвела подлинную сенсацию. В большинстве своем островитяне радовались тому, что освободились от короля, к которому не питали никакого доверия, но нашлись и такие, которые были опечалены этой утратой. Особенно болезненно воспринял ее Каремаку, что объяснялось как его старой привязанностью к королевской семье, так и, возможно, патриотическими побуждениями: старик надеялся, что Рио-Рио вернется из Англии обогащенный новыми качествами, необходимыми для монарха, и не видел ныне никого, кто был бы достоин взять в свои руки бразды правления.
Спустя несколько дней после прибытия лорда Байрона, 11 мая [1825], оба гроба под гром артиллерийского салюта, раздававшегося с английского фрегата и из крепости, были доставлены со множеством церемоний на берег. Отсюда огромная процессия отправилась в церковь. Островитяне кричали и завывали, как того требуют местные обычаи, и одновременно восхищались великолепием гробов. Некоторые даже полагали, что умереть в Англии — большое удовольствие, ибо там тела кладут в столь красивые ящики. На показанных мне гробах имелись следующие надписи, сделанные на овайском и английском языках:
Тамеамеа II, король Сандвичевых островов, скончался в Лондоне 14 июля 1824 года в возрасте двадцати восьми лет.
Мы будем чтить память нашего любимого короля Иолани [62]
Тамеамелу, королева Сандвичевых островов, скончалась в Лондоне 8 июля 1824 года в возрасте двадцати двух лет
Траурный кортеж растянулся в следующем порядке. Впереди шли двенадцать ери в национальных одеждах воинов, то есть в красивых разноцветных плащах из перьев и в шлемах. За ними следовал отряд солдат с фрегата «Блонд» и присланный оттуда же оркестр, который играл траурный марш. Далее шествовал священник с фрегата, сопровождаемый миссионерами. Затем двигалось два катафалка, каждый из которых везли сорок ери. Непосредственно за гробами шел наследник — брат усопшего короля, тринадцатилетний мальчик, одетый в европейский мундир. Его сопровождали остальные члены королевской семьи, а также лорд Байрон и его офицеры. Процессию замыкала огромная толпа, привлеченная столь торжественным и притом новым для всех, зрелищем. У всех собравшихся имелись траурные повязки из крепа или из черной тапы.
62
Иолани — прозвище покойного короля. — Прим. авт.