Пути Миритов. Холод знамений

Дана Канра

– Они странные люди.

– Не страннее тех же северян, - усмехнулся Бедиль, и сразу стал серьезным. Смуглый лоб прорезала длинная складка, которой раньше не было. – Я бы мог договориться со своими двоюродными племянниками, Саидом и Суад, чтобы они помогли тебе, раз все равно служат во дворце пажом и фрейлиной, но нас всех в итоге сочтут заговорщиками.

Помолчав немного, Анвар вспомнил недавнюю историю с проникшими в бывший кабинет Льюиса Холта молодыми восточниками, камеристкой и простолюдинкой, и понял, что друг полностью прав. Нельзя сваливать на других людей свои заботы и служебные обязанности – он обязательно справится с расследованием сам. Так

что оставалось кивнуть с понимающей улыбкой, переждать вечер и ночь, а утром девятого дня месяца Осенних Заморозок позавтракать и отправиться в старый, почти заброшенный кабинет Холта. Адис наотрез отказался с ним идти, поэтому, сославшись поспешно на множество важных дел, оставил дворец. Обижаться на него было не за что, и к тому же глупые мысли о причастности лучшего друга к происходящим преступлениям Аминан давно выбросил из головы.

Конечно же, кабинет был пуст, хоть и не заперт. Странное дело, после выходки четверых безобразников его наоборот должны были закрыть на замок и приставить часового, если не двух – так и поступили бы по приказу короля, хранись в комнате что-либо ценное. Плотно прикрыв за собой тяжелую дверь, Аминан воровато огляделся по сторонам, словно там могли затаиться в засаде королевские гвардейцы. Зачем он вообще пришел сюда? Является ли хоть иногда в свой бывший кабинет неано Холт?

Взгляд Анвара невольно упал на массивный стол, с которого слуги каждую неделю кропотливо стирали пыль, и в голове пронеслась золотой молнией безумная мысль. Сначала он решил прислушаться к звукам в коридоре: не идет ли кто мимо, не собирается ли остановиться и заглянуть сюда? Хотя и незачем обычным людям тут находиться – если только они не преступники, а Холт, которому двадцать с небольшим лет назад герцог Эртон пожаловал деньги и чин, незачем было становиться на преступную дорогу.

Тем не менее, южанин решил проявить бдительность, чувствуя себя при этом последним дураком.

В пальцы легла тяжелая круглая медь ручки, холодя кожу, и Аминан Анвар потянул ее, выдвигая жалобно скрипнувший ящик. Добротное темное дерево, из которого его изготовили, служило долго и верно, однако все имеет свой срок. Помедлив, герцог всмотрелся в содержимое хранилища; кое-что заставило его вздрогнуть от пугающей неожиданности.

Дно ящика зачем-то выстлали куском черного бархата, но это неважно, слишком неважно, а вот изогнутый кинжал с бурыми пятнами на верху лезвия и серебряной рукояти не мог не привлечь внимания Анвара. Тихо охнув, тот выдвинул ящик пошире и пристальнее вгляделся в смертоносную находку.

– О, Творец…

Поздно звать, Творец не услышит. В его силах лишь помочь тем, кто еще жив и навредить тем, кто хочет королевской крови! Собравшись с силами, Аминан Анвар твердым шагом направился искать гвардейцев, не уставая при этом надеяться, что неизвестные злоумышленники не воспользуются его отлучкой и не уберут кинжал, но нет, все осталось также. Он вместе с двумя молодыми западниками, патрулировавшими второй этаж дворца, вернулся в злополучную комнату и продемонстрировал им оружие в ящике стола.

– Что вы на это можете сказать, судари? – осведомился он, наблюдая, как у одного из подчиненных заливаются стыдливой краской щеки.

– Мы что-то упустили, неано Анвар. Или тот, кто положил кинжал, был убедительным…

– Его мог положить сюда, – сказал герцог очень холодно, - только граф Холт. Сейчас он в городских казармах, но передайте товарищам, чтобы едва он вернулся во дворец, его арестовали.

– Слушаюсь.

Приказ выполнили через два часа, и, судя по тому, как небрежно и грубо тащили захваченного врасплох Льюиса Холта по лестницам и коридорам, гвардейцы мигом сообразили, что к чему. Его Величество, несмотря на молодость и неопытность, уважают все, и, конечно же, не станут церемониться с теми, кто мог бы – даже чисто в теории, покушаться на жизнь короля. Но Аминан не допустил произвола и велел, чтобы Холта перестали хватать за руки и позволили спокойно усесться на стул.

Арестованный граф не злился, но в его светлых нахальных глазах затаилась плохо скрытая обида. Полуседой и безоружный, без ярости и колких слов, коими вполне можно защититься, он все же не утратил собственного достоинства и держался с холодной уверенностью.

– Вам не кажется, граф Анвар, что все это слишком? – спросил он хмуро, но вполне спокойным голосом.

– Отнюдь. Господа гвардейцы обходились не слишком учтиво и милосердно с человеком, способным напасть на короля, - пояснил дрожащим от ярости голосом Аминан, - и их сможет понять любой. В вашем бывшем кабинете обнаружили возможное орудие нападения на Его Величества. Здесь можно прятать все, что заблагорассудится вам или вашему сыну. Объяснитесь.

– Как вам угодно, - дернул плечом Холт, едва взглянув на окровавленное оружие. – Ни я, ни мой сын Генрих в глаза не видели этого кинжала.

– Хорошо, - Аминан все еще старался себя сдерживать. – Гвардейцы в таком случае приведут сюда Генри Холта – как мне известно, он недавно прибыл в Вету с границы, и теперь находится в вашем особняке. При необходимости вы оба будете препровождены в Апимортен для дальнейшего дознания и возможно подвергнуты пытке при упорстве. Вы понимаете это?

– Как нельзя лучше.

– Отлично, - Аминан устало посмотрел на раскрасневшихся от волнения и быстрой ходьбы гвардейцев. – Двое из вас, господа, должны выполнить приказ, а остальные останутся при особе неано Льюиса – да поможет ему Творец.

Шагнувший в приоткрытые двери комнаты Адис, хмурый и мрачный, заставил всех вздрогнуть своим внезапным появлением. В намерения Аминана точно не входило пугаться дорогого друга, только Бедиль на него и не посмотрел; взгляд был прикован к притихшему Холту, и в темных глазах нехорошо сверкал яростный огонь, словно южанин знал то, чего не мог знать западник. Два гвардейца торопливо, словно скрываясь от грядущей бури, вышли за дверь и из коридора донесся тяжелый звук удаляющихся шагов.

– Ты поймал преступника, Аминан? – без обиняков спросил Бедиль, теперь пристально глядя ему в лицо.

– Не знаю, - тот вздохнул и поморщился. – Нельзя обвинять невинных. Пока причастность не доказана…

– Стало быть, Холт будет гнить в Апимортен месяцами и успеет сойти с ума, прежде чем начнется суд, - подытожил Адис, всего за мгновение, успев стать кем-то чужим и незнакомым. – Не кажется ли тебе, мой друг, что это недопустимо? Юного Найто пытались обвинить в чем-то подобном полгода назад, если мне не изменяет память. Но ты вступился за него. Позволишь ли совершиться произволу сейчас?

– О юном Найто ли ты? – с подозрением уточнил Анвар, - или о том мальчишке, которого я убил?

– Какая разница? Не о Кэйнах, и то замечательно, правда? – задал вкрадчивый вопрос Адис.

Аминан лишь вздохнул, вспомнив, что его руки по локоть в крови, пусть даже и косвенно. Лишив жизни невиннейшего из своих вассалов, позволяя твориться беззаконию вокруг себя и топчась на месте, словно старый немощный пес, он только отягчает положение королевской семьи. Надо что-то делать: расследовать изо всех сил преступления или ехать на войну, как Дальгор, если окажется бесполезным здесь. Хватит с него есть и пить задарма, пора принимать верные решения!