Пути Миритов. Холод знамений
Шрифт:
Скрестив руки на стойке, женщина уронила на них голову и закрыла глаза. Пусть эти два заговорщика думают, что она спит, а когда уйдут, можно будет, как следует подумать. Опасно приглашать Сюзанну, Силиван с Холтом поймут, что ей все известно, и попытаются всеми способами извести бедную камеристку. Много ли надо слабой женщине – лишь щепотка яда в суп или толчок в спину на лестнице.
Тогда уж пусть все будет как есть, до поры и до времени.
Посетители ушли молча, но Грета чувствовала на себе их пристальные злые взгляды и слышала звон монет об стол. Хоть бы вообще не платили и убирались подобру-поздорову, к Падшему их
Грета не боялась и не собиралась даже думать об этом – она немало увидела на войне, и понимала сейчас, что важнее всего собраться с силами. Защитить от бед смешливую Сюзанну, глуповатую Лизель и быстроногого Жака, саму таверну, в конце концов! И она сделает это, даже несмотря на последние страшные слова неано Холта.
Об их с Силиваном разговоре не должен знать никто, а она услышала. Что-то теперь будет…
Грета Ларсон не чувствовала страха или даже беспокойства, но ее охватили решительность и готовность к отражению любой беды. Она выдержит все и справится, даже если Холт с Силиванами вздумают как-нибудь ее устранить, ведь недаром под деньгами в сундуке спрятан пистолет, оставленный со времен войны.
А когда пройдет некоторое время, она догадается, как безопасно передать одному из герцогов все, что узнала. Пока же следует отсиживаться в таверне и держаться начеку – с этой нехитрой мыслью женщина дожила остаток дня и легла спать.
Следующие утро и день прошли относительно спокойно, и к тому же прибавилось голодных посетителей, так что у Греты не осталось времени на тревожные размышления. Вечером же, когда за окнами стемнело и гости разбрелись кто по комнатам, кто восвояси, она отпустила Жака в постель и осталась одна – собирать посуду со столов. Сегодня Лизель ушла чуть пораньше, но это даже хорошо; случись что дурное, и девушка останется целой и невредимой.
Вдруг резко и с протяжным скрипом открылась дверь, но Грета не обратила внимания. Мало ли, какой пьяница забрел промочить горло? Главное, чтобы не дебоширил, а то охранник тоже ушел.
– Что вам угодно, господин? – спросила она, не оборачиваясь.
Вместо ответа раздались тяжелые шаги, а затем в затылок уперлось твердое дуло пистолета. Тут-то и время вздрогнуть, закусить губы, от охватившего вмиг мучительного напряжения, и ждать. Томиться в неизвестности того, грохнет ли последний в жизни Греты выстрел или случится что-нибудь нехорошее еще.
– Мне угодно, сударыня, - прозвучал за спиной приглушенный и незнакомый – или почти незнакомый ей голос, - чтобы вы перестали совать свой нос в чужие дела, продали эту таверну и покинули столицу в ближайший месяц. Иначе можете серьезно пожалеть.
– Благодарю вас за предложение и предупреждение, господин хороший, - она сказала это со всем возможным равнодушием, стараясь, чтобы не дрожал предательски грозивший вот-вот сорваться голос. – Я сделаю все, что в моих силах, слушаясь вас. Или не смогу сделать, но вам и вашим нанимателям меня точно не напугать. Знайте об этом.
– В следующий раз придут люди хуже и злее меня.
– Да, сударь. Разумеется.
– А ваши глупые выходки, Грета, приведут лишь к большой беде.
– Интересно, - она позволила себе ухмыльнуться, но не осмелилась повернуться к стоявшему за спиной мужчине и смотрела лишь на одиноко горящую свечу, - насколько вы мужественны, богаты и родовиты, что осмелились на опаснейшую из авантюр – угрожать безоружной женщине?
Все эти дворянские слова, конечно, Грета узнала от Сюзанны и услышала от посетителей, ведь с мерзавцами лучше говорить их же языком. Как чувствовала – почерпнула у прежних гостей манеру выражаться. А за спиной стоит… Уж не Генри ли Холт, молодой гаденыш, разгромивший половину таверны вместе со своими солдатами?! Дрожа от гнева, она хотела бы обернуться, но рискнула лишь, когда захлопнулась дверь.
Теперь Грета точно знала, что пришло время окружать себя сильными и хитрыми людьми, способными дать ей пару ценных советов, и первая, посетившая ее мысль касалась таинственной бабушки Сюзанны Лефевр.
Глава 13. Ли Найто
Обычно вассалы Востока не вмешивались в дела сюзеренов, если только это не касалось жизни и чести всего Донгмина или даже Фиалама, однако время от времени старые традиции нарушались. Но неприятность, застигнувшая Ли врасплох в семнадцатый день месяца Осенних Заморозок, оказалась куда серьезнее обычной гордыни одного из разбушевавшихся ни на шутку вассалов. Во-первых мальчик не сомневался, что Бэй Син, этот кряжистый задира и боец двадцати пяти лет, готовый то ли сложить голову за герцога, то ли просто глупо сгинуть на очередной дуэли, отправился в Донгмин вместе с другими восточниками, однако он всех обманул и остался здесь. Покойный Веймин Найто был бы изрядно разгневан столь дерзким своеволием, но старший Син понимал, что некому покарать его за непокорность, а тринадцатилетний юноша слишком мягок для строгого выговора и наказания, вот и остался. Во всяком случае, Ли узнал об этом в последнюю очередь.
Начался очередной день его однообразной пажеской жизни – семнадцатый день месяца Осенних Заморозок. Мальчик неспешным шагом направлялся в королевские покои, чтобы расспросить у Его Величества о самочувствии и вдвоем с ним помолиться перед завтраком. Сегодня его очередь, вчера к выздоравливающему королю являлся Саид Бедиль. Но по дороге Ли услышал громкий разговор двух людей в пустом коридоре и решил подойти ближе. Голоса принадлежали Бэю и Фрэнсису Эртону – двум людям, с которыми ему не очень хотелось встречаться. Только с долгом службы и правилами этикета не поспорить.
Прерывисто вздохнув, Ли зашагал вперед. Хорошо, что сейчас с ним нет Нио, иначе тот бы выдал обоих. Это не плохо и не хорошо, но почему-то Ли чувствовал, что должен решить эту проблему самостоятельно. Однако, его сильно беспокоило то, что лучший друг вчера отправился в город в надежде смешаться с толпой столичных оборванцев и узнать последние сплетни. На то, что удастся что-нибудь разузнать, надежда была слаба, а сейчас и от нее вовсе почти ничего не осталось. Оставалось лишь рассчитывать, что Нио не разоблачили и с ним ничего не случилось.
Впрочем, сейчас точно не до тревог. Ли поднял голову и посмотрел на спорщиков: неано Син доказывал герцогу Эртону что-то очень, по его мнению, важное, так что мальчик сделал несколько тихих шагов вперед, прильнул к гладкой прохладе мраморной стены, и прислушался.
– Молодой человек, - голос старика звучал устало и сердито, - не вам решать, чем станет заниматься ваш сюзерен.
– И не вам! – горячо возразил Бэй Син. – Мой герцог слишком мал для королевских интриг!