Пьянящий аромат
Шрифт:
Повернувшись, Пегги гордо зашагала прочь. Какая наглость! Не попала в работный дом только благодаря его милости! Ему, значит, надоело слышать о моем отце? Хорошо, он не услышит о нем ни одного слова, вообще ни словечка. Пегги никогда больше не заговорит с этим отвратительным типом. Вот так-то!
Молодой человек позвал ее, в его голосе слышалось крайнее волнение. Спотыкаясь, молодой человек побрел за Пегги. Видя, что она не останавливается, он неожиданно положил свои руки в перчатках на плечи девушки и развернул ее лицом к себе. Это очень удивило Пегги. Священник старательно избегал прикасаться к ней, даже на вечеринках,
— Мисс Макдугал, — мистер Ричлэндз тяжело дышал, его пальцы давили даже через ее шубку, — простите, если обидел вас, но, пожалуйста, выслушайте меня. Я давно заметил, что ваш отец, хоть и был добрым человеком, слишком вольно обращался с приходом, особенно это касается вашего воспитания…
Пегги собралась с духом, чтобы резко возразить, но Ричлэндз торопливо продолжал:
— То, чего не следовало бы знать молодой девушке, совершенно необходимо знать жене священника, поэтому я готов смотреть сквозь пальцы на плохие манеры, которые вы продемонстрировали…
Пегги во все глаза смотрела на своего спутника, ее рот приоткрылся.
— Мистер Ричлэндз, — с трудом произнесла она. — Вы что?..
— Именно так. Не думаю, что для вас, мисс Макдугал, явилось неожиданностью то обстоятельство, что я уже некоторое время восхищаюсь вами больше, чем по-дружески. Надеюсь, вы окажете мне честь, став моей женой.
Пегги едва не расхохоталась ему в лицо. Господи, ей только что впервые в жизни сделали предложение, а она еле сдерживает смех. Как непристойно!
Лицо мистера Ричлэндза было очень серьезным и озабоченным, скорее в связи с темой, которую она затронула ранее, подумала Пегги, нежели с тем, как она отнесется к его предложению. Разумеется, она не собиралась его принимать.
Пытаясь убрать его руки со своих плеч, Пегги сказала:
— Мистер Ричлэндз, вы ошибаетесь, если полагаете, что я когда-либо вообще подозревала об истинной природе ваших чувств ко мне. Очень жаль, если я дала вам повод думать, что и я чувствую к вам нечто большее, чем дружба. Поскольку это вовсе не так, то боюсь, что не могу принять вашего великодушного предложения. А теперь отпустите меня, пожалуйста.
Когда он наотрез отказался выпустить ее, девушка начала извиваться, пытаясь вырваться из его объятий.
— Вы слышите меня, мистер Ричлэндз?
— Зови меня Джонатан, — сказал священник, наклонившись, чтобы поцеловать ее, — Пегги.
Пегги так растерялась, когда его лицо приблизилось к ней, что на мгновение застыла. Она ощущала обжигающую сухость его губ и неожиданное, пугающее движение языка, пытавшегося пробраться сквозь ее плотно сжатые губы. Следующая реакция была вовсе не столь пассивной. Размахнувшись ногой, она со всей силы ударила непрошеного жениха по голени острым носком сапожка.
Тот взвизгнул и отпустил ее, и Пегги, подобрав юбки, припустилась по кладбищенской аллее со всей скоростью, на которую были способны ее стройные ножки. Хотя девушка слышала, что он зовет ее, она продолжала бежать, скользя по обледенелой дорожке. Она не смела передохнуть, потому что боялась, что Ричлэндз догонит ее и начнет извиняться, а Пегги не была уверена, что ее желудок выдержит еще и это испытание.
Девушка продолжала бежать, холодный ветер продувал насквозь ее
Ошеломленная столкновением, Пегги наверняка упала бы, не поддержи ее сильные руки. Раздался прежний глубокий голос, тоже произнесший «у-уф», в нем явно чувствовался сдерживаемый смех.
— Эй, милашка. Куда это ты так торопишься, будто тебя погоняют?
Задыхаясь от бега, Пегги откинула прядь темных, растрепанных ветром волос, подняла глаза…
И увидела самое поразительное лицо в своей жизни.
На нее весело смотрели ясные серые глаза, выделявшиеся на загорелом лице, что напомнило Пегги о лете, о пышном вереске, переливающемся волнами под мягким вечерним ветерком. Светлые глаза резко оттеняли черные как вороново крыло кудри. Они обрамляли правильное, будто вышедшее из-под резца мастера лицо, которое из-за густых темных бровей и чувственных губ казалось несколько мрачным.
Пегги, затаив дыхание, смотрела на это видение. Она подумала, что это пират сошел со страниц книг Джереми, которые тот вечно просил ему почитать. Но девушка ощутила сильные руки, которые поддерживали ее; мощные плечи, обтянутые черным плащом, такие широкие, что закрыли от нее все вокруг; мужской запах, исходивший, казалось, от его жилета, запах кожи, табака и едва различимый — лошадиного пота.
Взгляд светло-серых глаз незнакомца был дерзко устремлен туда, где в распахнутой шубке виднелись ее талия и прекрасной формы грудь, которая часто вздымалась и опускалась — Пегги пыталась восстановить дыхание. Тряхнув головой, она пришла в себя. С чего это она позволяет совершенно незнакомому мужчине держать себя в объятиях, когда только что ударила священника, попытавшегося сделать то же самое? Тяжело дыша, Пегги сделала неожиданное движение, чтобы освободиться, и насмешливый незнакомец сразу же отпустил ее.
— Что, красотка, где-нибудь пожар? — спросил мужчина, поднимая темную бровь. — Или за тобой гонится какой-нибудь приказчик из магазина, страдающий от безнадежной любви?
Пегги смотрела на него, еще не в силах отвечать. Она чувствовала, что ее щеки горят, и была рада тому, что на улице мороз и будет незаметно, что она покраснела. Это был самый красивый мужчина из тех, что она видела. Как же было не залиться краской?
— В чем дело, дитя? Ухажер откусил тебе язычок?
Великан усмехнулся, и при виде его небрежно скривившихся губ сердце перевернулось в груди у Пегги.
— Я уже довольно давно пытаюсь достучаться до твоей хозяйки, — продолжал тот. — Если ее нет дома, то не могла бы ты пустить меня на порог, чтобы я ждал в тепле? Продрог до костей…
Пегги услышала за калиткой чей-то голос. Приподнявшись на цыпочки, она увидела мистера Ричлэндза, который брел в их сторону, размахивая зажатой в руке шляпой.
— О, только не это! — простонала она.
Ее посетитель тоже оглянулся и гулко сказал:
— Этот человек, кажется, к тебе.
— Знаю, — жалобно отозвалась Пегги. — В том-то и дело.