Пять дней
Шрифт:
— Я тоже на это надеюсь.
Ричард снова обратил на меня свой взгляд:
— Итак… есть какие-нибудь мысли по поводу того, что нам делать дальше? То есть если, конечно, вы хотите…
— …продолжить прогулку? Нет, я хочу покинуть элегантную Коммонуэлс-авеню, вернуться в свой мерзкий отель и пойти на пятичасовой семинар об усовершенствованных методах колоноскопии… хотя сама я колоноскопию не делаю.
— Зато звучит так романтично.
Я рассмеялась, потом сказала:
— Если вы не против, я хотела бы теперь посетить музей или художественную галерею, ведь дома такой возможности у меня нет. И я предпочла бы посмотреть то, что
— Новое здание на набережной?
— Точно. Я читала статью о нем в каком-то журнале. Институт современного искусства. Современный, авангардный, потрясный. И с видом на залив.
— Где конечно же полно людей в черном — современных, авангардных, потрясных.
— Ну… заодно поглазеем на местную городскую богему.
— Вы в вашем наряде прекрасно впишетесь в их среду.
— А вы, думаете, не впишитесь?
— Я в моем наряде буду смотреться там как самый занудный…
— Измените свой внешний вид, — сказала я, снова брякнув, не подумав.
— Что? — спросил он, глядя на меня в замешательстве.
— Измените. Коварный глагол, да? Если вам не нравится ваш наряд, смените его.
— И как вы себе это представляете?
— А вы как думаете?
Ричард поразмыслил с минуту. Потом сказал:
— Безумная идея.
— Но вы ведь ее не отвергаете?
— Что ж… «Изменить» рифмуется с «удивить». А удивить — значит…
— Может, это вовсе не так удивительно, как вам кажется.
Глава 5
Синонимы слова «наугад»: неумышленно, необдуманно, непроизвольно, невзначай, наобум, случайно.
Случайно. По воле случая. Как, например: события постепенно приняли новый, непредвиденный, непредсказуемый оборот. Вот так же произошло и мое знакомство с Ричардом. Нас с ним свел случай. А потом мы случайно еще раз встретились с ним в кинотеатре. И договорились пообедать вместе. А обед плавно перетек в совместную прогулку, то есть дальнейшие события, как и все, обусловленные случайным стечением обстоятельств, стали развиваться по непредусмотренной траектории. И то, что мы с Коммонуэлс-авеню пришли на Ньюбери-стрит, — это тоже абсолютно алеаторное стечение обстоятельств… хотя алеаторность подразумевает намеренную случайность, поэтому, пожалуй, это наиболее верный синоним для характеристики сложившейся ситуации. Ибо в основе случайности все равно лежит выбор. А это, в свою очередь, означает, что у каждой случайности есть определенный подтекст, но этот подтекст проявляется лишь благодаря цепной реакции, когда одно событие влечет за собой другое. Вот и нас такая цепочка якобы случайных событий привела в исключительно элегантный, стильный квартал Бостона — на Ньюбери-стрит, где мы только что остановились перед витриной салона (ибо это явно не «магазин»), торгующего очками.
— И как называется это место: оптика, линзы, магазин офтальмолога, очечная лавка? — спросила я.
— Пожалуй, просто «Очки»… чего уж тут мудрить…
— И то верно, раз здесь продают очки.
— По-моему, мне здесь не место, — сказал Ричард. — Посмотрите на продавца.
За прилавком стоял обритый наголо мужчина с ультрамодным пенсне на носу и большими круглыми черными серьгами в ушах.
— На вид вполне дружелюбный, — заметила я.
— Ага, из Берлина двадцатых. Такой посмотрит на меня…
— И увидит потенциального покупателя. Все, прекратите
Я открыла дверь и буквально впихнула его в салон. Продавец поприветствовал нас отнюдь не с холодной надменностью, а очень даже радушно.
— Полагаю, судя по тому, что жена втолкнула вас сюда, вы не очень настроены примерить на себя новый стиль.
Ричард не поправил его относительно «жены». Но и не стушевался от того, что продавец заметил его смущение.
— Вы правы, — подтвердил он. — Я существую вне стилей.
Продавец — на прилавке перед ним стояла именная табличка: «Гэри: Оптометрист» (неужели есть такое слово?) — заверил Ричарда, что он «здесь среди друзей», и затем живо приступил к своим обязанностям. За полчаса, избавив Ричарда от смущения, Гэри заставил его примерить разные виды оправ. Быстро сообразив, что его клиент понятия не имеет, как он хочет выглядеть в очках, Гэри стал показывать Ричарду всевозможные комбинации. Объяснил, что следует принять во внимание цвет кожи, волос и овальный контур лица Ричарда, сообщил, что, резкие геометрические формы придадут ему, «пожалуй, излишне строгий вид…», и убедил не возвращаться к металлическим оправам («они грубоваты, как вы считаете?»). В результате Ричард остановил свой выбор на оправе чуть овальной формы коричневатого цвета — стильной, но не броской. И она мгновенно преобразила его. Вместо нескладного страхового агента передо мной стоял элегантный профессор. Ученый муж. Мыслитель.
— Ну как? — спросил Ричард, которому явно нравился тот образ, что он видел в зеркале. Однако он нуждался в моем одобрении.
— Вы в них бесподобны, — ответила я.
— Если ваш окулист в Бате по телефону продиктует мне ваш рецепт, готовые очки вы сможете забрать уже через час.
Удача была на нашей стороне: окулист в Бате сумел отсканировать рецепт на очки и переслать его Гэри. Мы снова вышли на Ньюбери-стрит.
— Теперь давайте поищем для вас кожаную куртку, — предложила я.
— Мне как-то не по себе, — признался Ричард.
— Потому что я раскомандовалась?
— Вы не командуете. Просто умеете убеждать.
— Но, как коммивояжер, вы, конечно, знаете, что уговорить можно лишь того, кто хочет, чтобы его уговорили.
— А я конечно же хочу, чтобы меня уговорили?
— Я не стану отвечать на этот вопрос.
— Четыреста долларов за одни очки. Никогда бы не подумал…
— Что?
— …что я способен так бесшабашно идти на поводу у своих прихотей.
— Очки — не прихоть.
— Фирменные — прихоть.
— Дайте угадаю: отец вам говорил…
— И отец, и мать считали каждый цент. И, да будет вам известно, я женился на женщине, которая тоже уверена, что бережливость — одна из главных, самых важных добродетелей. И поскольку она еще и мой бухгалтер и имеет доступ к выпискам по всем моим кредитным картам…
«Она вам не мать», — хотела сказать я, с изумлением думая про себя, почему многие мужчины обращают своих жен в матерей, а многие женщины охотно соглашаются играть эту уничижительную роль. Эта мысль навела меня на другую: Дэн в минуты раздражения вел себя со мной так, будто я и есть та самая недовольная женщина, которая вырастила его и всегда давала ему понять, что он ее разочаровывает. Зная, что он с детства вынашивает в себе обиду на мать, я всегда старалась воздерживаться от критики в его адрес. Однако с тех пор, как Дэн остался без работы, он постоянно отводил мне роль своей матери. Роль, которую я не хотела играть.