Пять капель смерти
Шрифт:
— Надо разыскать убийцу?
— Это совершенно необходимо.
— Придется осмотреть тело.
— Облегчу вам задачу: убийца — женщина.
— Откуда такая уверенность?
— Офицер убит вязальными спицами во время встречи с агентом. Мы проверили по записям. Кроме того, есть неопровержимая улика.
— Известно, кто она?
— Имя известно. Но ее нигде нет. Испарилась. Мы все обшарили.
— Если с вашими возможностями не нашли, то что мы-то можем сделать?
— Беглянка имеет отношение к лицу, попавшему в сферу ваших расследований.
— Кому именно?
—
Без дальнейших церемоний его собеседник отсоединился.
Младший городовой 2-го участка Васильевской части Петр Версилов вышел на морозец без шашки. Вытащив пачку папирос «Важные» фабрики Богданова с витязем на упаковке, пять копеек за двадцать штук, с удовольствием затянулся. Но выдохнуть не смог. Бешено летевшая пролетка затормозила, с нее свалился заиндевевший городовой Балакин в одном кафтане, а на Версилова уставился сам пристав Щипачев.
— Чего раззявился, помогай! — рыкнул он, скидывая одеяло.
На сиденье рядом с приставом помещалось нечто закутанное в черную шинель Балакина и его же верблюжий башлык.
Младший городовой бросил папироску, прыгнул на подножку и принял поклажу. Сверток оказался тяжелым, но теплым.
Извозчик обернулся к приставу:
— Извиняюсь, ваше благородие, а как будет относительно оплаты?
Щипачев ответственно поднес к его носу молот кулака. На чем и договорились.
Подгоняемые матом, городовые тащили груз в помещение участка.
Кряхтя от натуги, Версилов буркнул:
— Неужто его благородие сами возят пострадавших в участок?
— Да принесла нелегкая с утра… — прохрипел Балакин. — И как на грех, на моем посту нашел эту… Самоварка проклятая, чтоб ей пусто было! Пока с 3-й линии ехали, околел совсем.
Полицейские внесли куль в помещение для задержанных. В это раннее время на лавках размещались простые герои: один пьяный до беспамятства, другой поколотил супружницу и маялся в наручниках, а третий просто не вовремя оказался на глазах постового без паспорта. Согнав бродяжку, Версилов пристроил тело на лавке. Дежурный полицейский посматривал на посылку с немым любопытством.
Под грохот шпор ввалился Щипачев. Появление начальника вызвало прилив служебной дисциплины. Городовые встали по стойке «смирно». Пристав вытаращился на лавку:
— Куда положили, скоты?!
— Так, вашбродь…
— В медицинскую! Живо!
Проклиная все на свете, Версилов с Балакиным поволокли тяжесть в медицинскую часть участка.
Надо тут отметить факт, не совсем ясный для современных горожан. В то время управление участка было универсальным командным пунктом полицейской власти округи. Сюда собирались дворники и швейцары со всех приписанных домов для получения инструкций и оглашения указов градоначальника. Сюда приходили для отчетов и получения распоряжений околоточные надзиратели. Здесь размещалась рота городовых, постоянно находившихся
Участковый врач Эммануил Борн услышал крики пристава и сам открыл дверь. Городовые в суматохе внесли куль вперед ногами и получили лишнюю порцию нагоняя. Поправив пенсне, доктор попросил прекратить балаган. Щипачев покрылся пунцовыми пятнами, спорить не стал, но городовых выгнал.
Девушка лежала без сознания, постанывая.
— Где нашли? — с удивлением спросил доктор.
— На улице в сугробе лежала, с ночи.
Борн хмыкнул: почти голая барышня, из одежды только рогожка вокруг тела обмотана. И в этом всю ночь на морозе? Необычный случай.
— Она что, в снег упала?
— Не могу знать…
Доктор приложил ладонь ко лбу:
— Ого! Температура просто гиперпиретическая! [19]
Щипачев не понял, но согласно кивнул.
— Она может умереть в любую секунду…
Хирургическими ножницами Борн распорол ткань, тело растер сухой простыней. Женщина задышала чаще, доктор нагнулся и принюхался:
19
Чрезмерная температура тела, выше 41 °C.
— Странно, не чувствуется запаха спиртного.
— Что вы такое говорите! Это девушка из приличной семьи. Я родителя ее лично знаю! Для чего же ей напиваться?
— Только невероятная доза алкоголя может спасти человеческий организм в такой ситуации. Да и то вряд ли. Однако не пойму причину жара…
Тело было неестественно горячим, казалось, кожа раскалилась изнутри. С подобным случаем Борн еще не сталкивался. Он пощупал запястье: пульс скакал как бешеный. Надо оказать помощь. Но вот вопрос: чем помочь? Выбор пал на успокоительное.
— Поднимите голову, попробую дать брому, — сказал Борн.
Щипачев нежно придержал больную. Доктор поднес ложку. Девушка выпучила глаза, дернулась и заорала.
Позволю пояснить кое-какие обстоятельства, понятные только тем, кто служил в Министерстве внутренних дел, как я и Ванзаров. Неписаные правила служебного церемониала Департамента полиции учили: кто главней, тот и прав. Разумному чиновнику следует не спрашивать: «С какой стати выполнять указания чужого начальника?», а быстренько бежать и делать что велели. При этом стараться заработать особое расположение и благосклонность высших лиц. Так же следовало поступить в отношении приказа Макарова.