Пять лет замужества. Условно
Шрифт:
– Ну надо же! А мы все думали, что вас случайно к нам занесло! Где ж вы целый час плутали?
– Вокруг города круги наматывали! Ага, ага, ага, – посетовала Люся и изо всех сил закивала головой. – А вообще я есть хочу, и там фильм мой скоро начнётся! Вот, – заключила она и уставилась на портье.
– Так вы у нас хотите остановиться?! В «чертогах»?! – воскликнула толстуха в бандане.
– А что, у вас ещё гостиница есть? – полюбопытствовала Анфиса.
– Нет, нет, нет! Я подумала, может, вы к кому-нибудь приехали! А вы к нам! А вы к нам! – запела она и, достав из ящика стола пухлый, обгрызенный по углам крысами журнал, в котором красовалось две записи – одна была сделана в ноябре 1992 года, о прибытии некоего Ивана Ивановича Дыркина,
– А паспорт вам не нужен? – спросила наша героиня.
– А на какой шут?! У нас, в городе N, люди друг другу доверяют и паспорта не проверяют! Что ж я слепая, что ли, не вижу, что вы – люди приличные, порядочные, интеллигентные. Сейчас всё зафиксируем и ужином займёмся. Только вот телевизора у нас нет – сломался лет десять назад, а починить некому.
– Вот! Вот, Анфис Григорьна! А вы отговаривали меня! Хорошо, я не послушала, с собой телевизор прихватила! Хоть малюсенький, но Кончиту с Хуаном рассмотрю! – восторженно прокричала Люся и опрометью поскакала на улицу, вытаскивать вещи из машины.
– Меня зовут Кларой Тихоновной Зюзиной, а вас как?
– Анфиса Григорьевна Распекаева.
– Оч-чень приятно, так и запишем, – и Клара Тихоновна, дыхнув на шариковую ручку, с аккуратностью первоклассницы, которая начинает писать в новой тетради, вывела имя нашей героини. – А с какой, позвольте узнать, целью вы пожаловали к нам в город? И откуда?
– Из Москвы. Знаете ли, м-м, – Анфиса замялась, но тут же собралась с мыслями и определила цель своего приезда в город N. – Видите ли, Клара Тихоновна, определённых мотивов для временного проживания в вашем чудесном, волшебном городе у нас с сестрой нет, – проникновенно глядя Зюзиной в глаза, затянула Распекаева. – Понимаете, в жизни каждого человека, который является обитателем такого огромного мегаполиса, как Москва, если, конечно, человек этот имеет тонкую душевную организацию, то он в конце концов начинает тяготиться просто ненормальным каким-то столичным ритмом существования. Вот и я затяготилась. Так тошно мне вдруг стало, настолько заела суета первопрестольной, и до такой степени захотелось покоя и тишины, что я всё бросила и, прихватив сводную сестрицу свою – Людмилу Матвеевну Подлипкину, рванула куда глаза глядят – прочь от сутолоки, машин и бетонных стен. Так плутали мы по февральским заснеженным дорогам и совершенно случайно, можно сказать, наткнулись на ваш чудо-город. Тут по обоюдному желанию мы и решили провести месяц-другой, чтобы вдоволь насладиться величественным и строгим молчанием природы, – заключила она и, заметив на себе озадаченный взгляд Клары Тихоновны, поняла, что несколько переборщила насчёт «строгого молчания природы». – Может, купим где-нибудь тут скромный домик, – добавила Анфиса, чтобы развеять сомнения толстухи.
– А! Домик – это дело хорошее! – оживилась та. – Так и запишем: цель приезда – покупка дома, – и чиркнув что-то в журнале, она возбуждённо воскликнула. – Пойдёмте, пойдёмте! А может, вы хотели в разных номерах поселиться? У нас весь этаж пустой!
– Да нет, не стоит! – поспешила отказаться Распекаева – ей не очень-то хотелось платить за два номера.
– Почему не стоит? Вас двое. Неудобно в одной-то комнате! Особенно ночью – знаете, кто, бывает – храпит, а кто и иные какие непотребные звуки издаёт. Днём-то люди себя контролировают, – ввернула она, – а ночью-то весь организм человеческий расслабляется и творит чёрт знает что! Давайте я вам второй номер за половину стоимости сдам!
– Ну что вы, Кларочка Тихоновна, – и Распекаева сердечно прижала толстуху к своей груди – она несколько растерялась, чувствуя, что Зюзиной во что бы то ни стало приспичило сдать им ещё одну
– Ай! Была не была! За четверть стоимости! – махнула рукой Зюзина и надолго заключила в объятия томимую суетой и бетонными стенами москвичку – так, что та едва не задохнулась. Ничего другого ей не оставалось, как выкрикнуть:
– По рукам! Сестрица! Будем в отдельных комнатах проживать! – Люся удивлённо посмотрела на свою хозяйку, открыла было рот – видно, хотела сказать – вы, мол, Анфис Григорьна, обознались, никакая я вам не сестра, но Распекаева так сильно, а главное неожиданно ущипнула свою компаньонку за мягкое место, что у той искры из глаз посыпались, а телевизор чуть было на полу не оказался.
– Ага, ага, ага, ясно! – понимающе закивала Людмила и, нагнувшись, зашептала ей на ухо. – Это чтоб никто не смекнул! Это для пользы дела! Ага, ага, ага, всё ясно! Я только, Анфис Григорьна, жрать хочу до невозможности! – последнюю фразу Подлипкина произнесла громко, чтобы Клара Тихоновна услышала.
– Кларочка Тихоновна, а у вас в гостинице ресторан есть?
– Как же не быть! Конечно, есть! Именно! Ресторан! На первом этаже. Залу минуете и прямо в ресторане окажетесь – там и вывеска есть, только кроме тараканов в нем больше ничего нет. Народу-то нету-тить, а Ведрищенко в городе столуется. Сейчас вам номера покажу, потом сбегаю за Игнатихой, она ужин вам по-быстренькому сварганит...
– А кто такая Игнатиха?
– Это повариха наша. Вкусно готовит – пальчики оближете!
– Зачем бежать – у вас что, телефона нет? Позвонили бы.
– Мы от телефона семь лет как отказались. Только лишние деньги платить! Нам это ни к чему, – объясняла Клара Тихоновна, тяжело переставляя ноги с одной ступеньки на другую.
– Скажите, а ваш директор не будет против, когда узнает, что вы один номер за четверть цены сдали? – Анфиса решила таким образом узнать, кто хозяин гостиницы – что если «Энские чертоги» – так, прикрытие для местного миллионера. Вдруг это то, что надо?! Тогда и искать не придется больше никого – знай себе очаровывай и дело с концом.
– А я и есть – хозяйка! – (планы насчёт миллионера сию же секунду рухнули), – И никто мне не указ, кроме мэра нашего, конечно, но он у нас человек занятой, ему не до гостиницы! Один раз только вмешался – велел переименовать нас в «отель» да стенки снаружи покрасил. Доброго ему здоровья! Вы какие номера предпочитаете – рядом с туалетом или рядом с Ведрищенко? – спросила большая хозяйка маленькой гостиницы, и приезжие выбрали номера, что расположены в непосредственной близости с отхожим местом, на безопасном расстоянии от гражданина Ведрищенко, – Анфис Григорьна, а почему тебя сестра «Анфис Григорьной» называет, да ещё и на «вы»? – полюбопытствовала Зюзина, когда Люся удалилась в свой номер, чтобы побыстрее установить телевизор на обшарпанную тумбочку.
– Исключительной культуры девица! Никак не может себе позволить даже родной сестре тыкать!
– Да! Это в наше время большая редкость! – преисполнившись уважением к постоялицам, проговорила Клара Тихоновна и вдруг как заорёт: – Не включай телевизор! Ты что, с мороза-то! Хоть час погоди! Вон Игнатиха новый купила себе прошлой зимой, приволокла на брюхе и врубила сразу...
– И что? – напряжённо спросила Подлипкина, выглянув из номера.
– Что?! Теперь у неё окно вместо телевизора – вот что! – с особой гордостью воскликнула Зюзина и отправилась за Игнатихой.